— Аня, присядь. — Лев Петрович показывает на стул, я подчиняюсь. — Хочу, чтобы ты знала. Если ответ будет положительным, то я буду счастлив, очень рад. И очень огорчен одновременно. Вы с Ваней просто идеально подходите друг другу, но если я приобрету дочь, то потеряю сына.
Я резко поднимаю глаза.
— Да, Ваня снова уедет, тут и думать нечего. И правильно сделает.
Вдруг, одномоментно, на меня накатывает такая злость, словно ураган поднял меня со стула и я побежала из столовой, чтобы не устроить очередную истерику, но в дверях остановилась и резко развернулась к свёкру.
— Все всё решили? Да? А меня не хотите спросить, чего я хочу? — громко проговорила я, меня несло просто, хотя и не плакала. Наоборот, злость и гнев придали мне сил и уверенности. — Один уедет, другой будет счастлив. Прекрасно! Я тоже буду счастлива. Но так, как хочу я, без ваших решений.
Бегу к себе в комнату, чтобы остыть, меня колотит, но нет ни слез, ни истерики. Боже, когда уже будет результат!
Дверь в спальню резко открывается, на пороге Ваня. Всё поняла, едва взглянув на него.
— Анализ подтвердил слова Эллы. — произносит муж. Брат.
52. Иван
Я только закончил совещание и хотел ехать домой. Хотя отец и чувствовал себя нормально, мне было важно сейчас находиться дома. Меня словно жгло внутри от неизвестности, не мог сидеть в офисе, срочные дела я порешал, Димка на подхвате, если что-то экстренное случится.
Роман написал мне сообщение из машины. Они с Аней едва выехали из клиники, когда у нее случилась настоящая истерика. Я решил, что быстрее им до офиса доехать, чем домой. Роман быстро подрулил к заднему входу.
Она уснула, Аня тихо спала на заднем сидении, вымотанная слезами и неизвестностью. У меня в груди всё сжалось при виде жены, такой я никогда её не видел. Аня человек скорее уравновешенный, чем склонный к публичным сценам, но, похоже, нервы у неё не выдержали. Растрепанная, с мокрым от слёз лицом, с полосой от ремешка сумки на щеке — я просто на автомате взял Аню на руки, я так хотел ей помочь, снять эту боль, решить эту жуткую ситуацию. И пока я мог — я её обнимал и прижимал к себе, бережно нес её к дверям заднего входа в здание офиса, чтобы любопытные взгляды не получили лишней информации.
— Пить хочешь? — спрашиваю сразу, как принес Аню в кабинет и устроил на диване.
Жена сидит с закрытыми глазами, но головой помотала в ответ. Не хочет.
— Роман дал мне попить в машине. — сипло произносит Аня.
О чём говорить? Что делать? Ума не приложу. Чем помочь в такой ситуации? И себе. И Ане. Неизвестно. Сидим молча, Аня на диване, я в кресле. Ждём завтра.
— Что будет потом…если… все подтвердится? — Аня подняла глаза на меня.
— Жизнь будет, Анют. — наклоняюсь вперед и сжимаю свою голову двумя руками, словно это может помочь найти ответы на вопрос.
— Я не хочу такую… жизнь… — снова слёзы в глазах.
— Аня, я не смогу изменить результат, если он будет положительным, — втягиваю воздух сквозь зубы, — но обещаю, что сделаю возможное для тебя… ты будешь рядом с отцом. Он будет переживать за нас, этого не изменить, но потом все наладится у вас.
— У нас с отцом? А где будешь ты?
— Мне нужно будет уехать. — говорю твёрдо, именно сейчас я уверен в этом, это лучшее решение. — В Германии филиал можно и нужно укрупнить, поэтому там и обоснуюсь.
— Не могу поверить, что это происходит, не могу! — Аня практически шепчет.
— Шок проходит, вот и стадия отрицания, — горько ухмыляюсь, пытаюсь шутить.
Опять молчим, хотя очевидно, что каждый внутри себя ведёт монолог, пытаясь переварить, пережить все происходящее.
— Как Лев Петрович? — словно очнувшись, спрашивает Аня.
— С ним все хорошо, медик рядом постоянно, но это скорее для перестраховки.
Дверь в кабинет тихо открывается. Димка. Просто другие не посмели бы побеспокоить.
— Привет. Вань, что случилось? — Димка ошарашено смотрит на Аню, потом на меня. Судя по его взгляду, мы смотримся весьма трагически.
Поднимаюсь и веду Димку в переговорную, благо вход есть прямо из кабинета. Разговор оказался недолгим. Дима плюхается в кресло, когда я сообщаю кратко, что случилось и чего мы теперь ждём.
— Ваня, я даже представить такого не мог! Элла визжала в трубку, потом просто отключилась. Даже не знаю, что тебе сказать, брат. Очень надеюсь, что Аня не сестра нам. — Дима глубоко вздохнул. — Вы же явно были счастливы. Я так радовался за вас. И было понятно, что никакой договор уже не важен.
— Да, Дим, ты прав, не важен. — искренне и сразу соглашаюсь. — Но теперь все в руках лаборатории. Завтра будет все известно. Дима, я надеюсь на лучшее, но уже сейчас хочу поговорить с тобой о том, что будет, если слова Эллы подтвердятся.
— Понятно. Уже составил план? Кто бы сомневался, — Дима знает меня, этого не отнять.
— Да. План простой. Если ответ отрицательный, то жизнь прекрасна. Просто помогу Ане найти родственников, если она пожелает. — начинаю ходить по комнате, как всегда, когда что-либо планирую, рассуждаю. — Если ответ положительный, то мучить Аню и себя не буду — я сразу улетаю в Берлин.
Дима делает попытку меня перебить, но я жестом его останавливаю.
— Да! Сразу. Никаких разговоров и прощаний, это все только измучает Аню. Тем более работы в Германии будет много, если начнем укрупняться там. Мы с тобой об этом говорили.
— Говорили, но речь шла обо мне. Ты только с отцом все решил, тебя столько лет не было! Вань… — Дима явно огорчён.
— Дима, ты же все понимаешь? — смотрю на брата в упор.
Димка шумно вздыхает и поднимается из кресла, в сердцах отпихивает его ногой.
— Понимаю. Ты прав, рубить сразу нужно, это милосерднее по отношению к вам обоим, но я так привык, что ты рядом. Работа, дома. И опять разлука надолго. Отец будет скучать, Вань.
— У вас будет время принять нового члена семьи. Сестру и дочь. — выдавливаю из себя последний аргумент.
— Ладно, давай иди к Ане. Ей явно нужно побыть с тобой. А все остальное решим, когда станет известен ответ. — Дима похлопал меня по плечу и зашаг к выходу.
Возвращаюсь в кабинет и вижу, что Аня стоит у окна, спиной ко мне. Тоненькая, она явно похудела за последнее время. За питанием придется проследить, иначе недалеко до болезни.
— Анют, поехали перекусим в том ресторане, что тебе нравится.
— В подвальчике? — спрашивает не оборачиваясь.
— Да.
— Поехали. — Аня оборачивается и берёт сумочку с дивана. — Там спокойно. Снова вижу сильную Анюту, слезы высохли, спина прямая, взгляд хоть и несчастный, но твердый. Так держать, моя любимая девочка! Так держать!
53. Иван
Почту проверял по пять раз в минуту, так как именно в десять утра обещали выслать результат. Обычно его выдают лично в руки, но деньги и связи отменяют правила и посерьезнее.
Перечитал сухие строки и пошел к Ане, тянуть не стоит. Эту новость сообщу ей сразу, а дальше ей не нужно знать мои планы. Про мой отлёт в Германию она в курсе, этого пока достаточно.
Иду, словно крадусь в засаде, это автоматически происходит, ступаю тихо, даже беззвучно. Так за восемь лет привык организм себя сохранять живым, что и в обычной жизни в трудные моменты я начинаю вести себя, как и раньше — тихо, незаметно.
Пока иду, звонит телефон, я аж вздрогнул от неожиданности, настолько погрузился в себя.
— Здравствуйте, Иван Львович. — в трубке голос детектива.
Я развернулся обратно, в сторону кабинета. Детектив звонит редко, только, когда есть по-настоящему важные новости, поэтому поговорить необходимо сразу. Сам себе не признаюсь, что это ещё и повод оттянуть разговор с Аней.
— Здравствуйте, Сергей Иванович. — закрываю дверь кабинета и подхожу к окну.
— У меня есть информация о местонахождении объекта за границей. — детектив, как обычно конкретен и немногословен. — Необходимо с вами встретиться и согласовать дальнейшие действия. И ещё. Есть небольшие результаты по другому объекту.
