Кажется, Аюшев решил, что с него довольно. Она перестала быть ему интересной. Майя боялась, что все закончится именно так. В ком она не была уверена? Только не в своих чувствах. Говорят, мы сами притягиваем неприятности. В этом ли дело? Никто и никогда до конца не знает человека, с которым приходится делить постель, радости и горести которого принимаешь близко к сердцу. Мы и сами себя не знаем, что говорить о других.
В тот же день Майя собрала вещи. Но только представила, как останется одна в четырех стенах, испугалась. Нервы на пределе. Она может натворить глупостей. Поэтому поехала не к себе, а к матери.
Две комнатушки, в которых обитала Неля Петровна, должны были ненадолго стать убежищем Майи от всех и прежде всего от самой себя. Раньше семья жила в большой четырехкомнатной квартире. Но это было очень давно, словно в другой жизни. От этой роскоши осталась однушка, где устроилась Майя, и двухкомнатный «трамвайчик», где хозяйничала Неля Петровна.
Та большая квартира досталась отцу от родителей, так же, как и столовое серебро, какие-то картины и несколько старинных нэцке. Майя вспоминала, как в детстве играла в большой прием: раскладывала на огромном овальном столе в гостиной приборы, салфетки и делала вид, что общается с большим числом гостей. Доставала причудливые фигурки нэцке, рассаживала их и разговаривала с ними, коверкая язык, как будто на японском. Мать ее игры раздражали, поэтому она никогда в них не участвовала. Да и Майя ее не приглашала. Девочка знала, что все закончится криками, руганью, обещаниями запретить брать в руки дорогие вещи. С уходом отца постепенно все это добро материализовалось в денежные суммы, которые в руках не умеющей вести хозяйство матери таяли на глазах.
Когда отец был жив, мама не работала. Имея среднее медицинское образование, она считала ниже своего достоинства работать простой медсестрой. Какой-то опыт работы у нее был, но, получив возможность быть домохозяйкой, мама с радостью поставила точку на своей трудовой деятельности. Правда, и на поприще ведения хозяйства она не очень-то преуспела. Неля Петровна спокойно смотрела на окружающий беспорядок, не умела и не любила готовить. И это при том, что сама выросла в детском доме. Его воспитанники обычно многое умеют просто потому, что у них нет иного выхода.
– Я наработалась с пеленок, – как всегда преувеличивала Неля Петровна, когда муж указывал ей на гору грязного белья или раковину, полную посуды.
– Я прихожу с работы и хочу просто поужинать. Неужели я требую многого?
– Володя, ты со мной так груб. Я поверить не могу! – В маме погибла как минимум вторая Ермолова. Так входить в роль могла только талантливая актриса. Слезы блестели в ее глазах по мере необходимости. Отец не мог видеть ее расстроенной и потому старался как можно быстрее загладить свою вину.
– Прости, солнышко. Все это мелочи. Ты только не огорчайся так…
Майя выглядывала из-за дверного косяка, наблюдая за тем, как отец целует маме руки и уже с юмором говорит о том, что остался голодным. В детской голове не укладывались такие отношения. Майя считала, что ее родители особенные и любовь у них особенная, а мама немножко балованная, но это пройдет. Зато папа замечательный, такой добрый и веселый. Жаль, что уходит, когда она еще спит и возвращается поздно.
Зато мама никогда ничего не успевала. Уборка занимала Нелю Петровну меньше всего. На кухне у нее постоянно что-то пригорало, сбегало, разбивалось. Единственное, что она делала с удовольствием, теряя ощущение времени, – читала. Она жила в каком-то своем мире, в котором обладала гораздо большими возможностями, мире, в котором ее ценили и уважали. Почему-то в реальной жизни она не замечала, что рядом с ней преданный мужчина и маленькая дочка, которым она нужна, которые любят ее. Не замечала или не хотела замечать.
Майя всегда знала, что у матери странный характер: у нее от поцелуя до наказания полшага. В один миг из улыбающейся, спокойной мама превращалась в злую фурию с недобрыми глазами. Кроме того, Неля Петровна очень часто находилась в состоянии беспричинной апатии. В такие дни она могла пролежать целый день в спальне, листая журналы. Майя припоминала, как заглядывала к ней со своей книжкой, надеясь примоститься рядышком.
– Кыш к себе! – раздражалась мама. Майя ее безумно боялась и потому безропотно шла в свою комнату. Оглядываясь, она видела отрешенное лицо и торопилась поскорее скрыться за дверью.
Неля Петровна считала себя очень тонкой и высокоорганизованной натурой, которая по воле судьбы должна была терпеть рядом с собой такого мужлана, как ее муж. «Выступления» матери на эту тему очень четко запечатлелись в детских воспоминаниях Майи. Многое в отношениях между родителями оставалось для нее загадкой до сих пор. Например, как они познакомились? Кто были родители отца? Единственное, что Майка узнала, – они рано ушли из жизни, так что ему пришлось самому заботиться о себе. Он выбрал нелегкую, но довольно денежную профессию, потому что знал: помощи ждать неоткуда. Вот и выбрал работу, где была нужна сила, выносливость, трудолюбие.
Как могли найти общий язык два совершенно разных человека? Казалось, у них вообще нет ничего общего, никаких точек соприкосновения. Майя хотела разобраться, но сделать это без помощи матери было невозможно. Спрашивать не имело смысла. Мать никогда не отвечала прямо, а отгадывать очередной ребус у Майи не возникало желания.
По-видимому, отец хорошо зарабатывал, иначе семье не на что было бы жить. Он рано уходил, поздно возвращался. Майя помнила, что наступил период, когда от него пахло чем-то неприятным. Отец открывал дверь, и Майка бросалась ему навстречу. Каждодневный ритуал, которого она так ждала. Майка прыгала в раскрытые объятия, получала поцелуй и довольное рычание. Все хорошо, только вот этот запах. Майя морщила нос, но открытая улыбка отца сглаживала неприятное впечатление.
Это потом она поняла, что запах, заставлявший ее морщить нос, – смесь водочного перегара с луком. По этому поводу в доме часто вспыхивали скандалы. Почему-то Майя всегда принимала сторону отца. Когда мать начинала на него кричать, девочка убегала в свою комнату. Майка с силой колотила кулаками подушку, как будто та была причиной очередной ссоры между родителями.
Страсти утихали. О Майке на время забывали, и тогда, предоставленная самой себе, она читала. Наверное, страсть к чтению у нее от матери. Для обеих события на страницах романов стали спасением от жизненных невзгод. Майка читала все подряд. Те книги, что были у нее в комнате на полках, она давно знала наизусть, поэтому приходилось потихоньку доставать что-то новенькое со стеллажей из зала.
