— Маленькая моя, — пробормотал чуть слышно. — Если уедешь, как же я тут один останусь?
Света что-то прошептала сквозь сон недовольно, покрутилась в кольце его рук и, прижавшись вплотную к Гаранину, закинула на него ногу.
Арсений чмокнул ляльку в макушку, вдохнул запах цитрусового шампуня, уже смешавшийся с запахом тела, но казавшийся самым лучшим ароматом в мире. Джин почувствовал, как его накрывает волна нежности, никогда не испытанной ранее. И мысль, глупая, неотвязная, липким страхом засевшая в голову…
«Как же я без тебя, маленькая?»
И тут Арсений понял, что даже к жене не испытывал таких чувств и всегда относился с легкостью. Он тут же представил Свету на месте Полины и ощутил, как в груди заклокотало от бешеной ярости. Словно по команде, стиснул зубы, пытаясь отдышаться от охватившего все существо гнева.
«Ты тогда просто так не ушел бы, — противно заметил внутренний голос. — Выгрыз бы кадык Севке. Зубами выгрыз бы! Как там Каин грохнул Авеля?»
— Дубиной, наверное, дал по голове, — пробурчал, отвечая на свой вопрос, Джин.
— Что, Сеня? — пробормотала Света. — Какая дубина? Кого ты собрался бить?
— Никого, — пробубнил он в ответ. — Просто думаю, чем Каин мог убить Авеля? Ну каким оружием?
— Тебя правда это волнует с утра пораньше? — усомнилась Светлана, а потом, сладко зевнув, добавила: — До сих пор ученые и теологи не могут точно установить. Есть три варианта: палкой, камнем или ослиной челюстью.
— Чем? — не понял Джин и тихо рассмеялся. — Ты как что придумаешь!
— А мне кажется, тебе нравятся все мои задумки, — промурлыкала Света в его объятиях и потянулась. Гаранин понял, что сейчас просто сойдет с ума от желания.
— Пойдем в душевую, маленькая. Пока Олеська спит…
Нахальная девица снова выгнулась и даже потерлась упругими полушариями об его грудь.
— Я так больше не могу, — рыкнул Гаранин и, резко подскочив, уже собрался зашвырнуть на плечо томную красавицу и ринуться с нею в дальнюю часть дома, надеясь найти уединение. Он уже мечтал о разрядке, когда Света положит голову ему на грудь и тихо простонет его имя, а он сам, доставив ей удовольствие, замрет всего лишь на секунду, ощущая ее вокруг себя, а потом, испустив победный рык, почувствует ни с чем не сравнимую эйфорию. Но глянув в окно Джин, негодующе рявкнул:
— Какого? — и наскоро напялив штаны и свитер, устремился на улицу.
Света, не ожидая такого поворота, приподнялась на локте и крикнула вслед:
— Что случилось?
Но брошенные сквозь зубы «Твою мать!» и «Чтоб тебе!» не дали никакого представления о происходящем. Она слышала, как он завозился в сенях, одновременно сдирая с вешалки куртку и ныряя ногами в сапоги. Света подхватилась и выскочила за Джином.
— Что случилось? — переспросила настойчиво.
— Оденься, у нас гости, — раздраженно выплюнул Гаранин и велел, отпирая дверь: — Запрись на засов и, кроме меня, никому не открывай. От окон держись подальше. Поняла?
Света столкнулась с его взглядом, полным ненависти и злобы. Полным решимости бороться до конца. За себя, за свою женщину и ребенка.
Она хотела что-то сказать, броситься на грудь, но он сердито рыкнул и, открыв дверь, растворился в рассветных сумерках.
Света кинулась к окну и замерла в одночасье. Около соседней заброшенной избы по-хозяйски ходили какие-то люди. Заносили раскиданный на снегу скарб, осматривались вокруг.
Гаранин подлетел к одному из них и что-то закричал, размахивая руками. Тот второй, чуть ниже ростом, худой и широкоплечий парень просто отмахнулся и собрался зайти в дом. Но Арсений развернул его и, наверное, оскорбил. Света заметила, как собеседник Джина напрягся, что-то бросив в ответ, а Гаранин, смело оправдывающий свое прозвище про ранение, ткнул кулаком, надеясь попасть в нос «гостя». Тот увернулся и попытался нанести удар. Завязалась драка. Двое других парней равнодушно глянули на разворачивающуюся свару и продолжили заносить вещи в дом.
Света сначала тупо наблюдала, как ее Сенечка и его противник наносят друг другу сокрушительные удары, а потом, увидев, что снег местами приобрел розовый оттенок, решила вмешаться. Она наскоро оделась и выскочила во двор. Схватила дрын, который обычно приставляют к двери перед уходом, и бросилась на выручку Гаранину. И как раз вовремя. Противник, разошедшись, умудрился поймать Сеню в захват и теперь, сдавливая рукой горло, что-то приговаривал. А Гаранин вырывался изо всех сил. Ни тот ни другой не заметили бегущей на подмогу женщины. А она, добежав до мужчин, пытающихся убить друг друга, от всего сердца опустила дрын на голову Сениного обидчика. Тот разнял руки, освобождая ее любовника и ничего не понимающим взглядом уставился на взлохмаченную рыжую девицу, ударившую его палкой. Посмотрел на дубину, потом снова на деревенскую фурию и, повернувшись к Арсению, пробормотал, прижимая руки к голове:
— Твоя?
— Ага, — довольно подтвердил Гаранин.
— Поздравляю, — хмыкнул тот и повернул башку к Арсению. — Вроде крови нет.
— А знатно ты его приложила, — хохотнул Джин. — Шишка вот такая!
Света изумленно воззрилась на него, потом перевела взгляд на противника. Оба мужчины улыбались, пытаясь не рассмеяться.
— Это мой брат, — фыркнул Арсений. — Всеволод Гаранин.
— Брат? — не поверила Света. — Точно брат? Тогда почему вы дрались?
— Кто-то одичал в медвежьем углу, — ехидно заметил Сева.
— Сейчас еще получишь, — предупредил Арсений.
— Зря вы так, — улыбнулась Светлана. — Места тут отличные!
— Хватит уже, — сварливо пробурчал Джин и за руку потянул ее к дому. — Простынешь!
— Что ты как дикарь? — поразилась Света дорогой. — Может, людям помочь нужно. Хотя бы на завтрак пригласить…
— Обойдутся, — рыкнул он. — Никто их сюда не звал.
Глава 21
— Все равно так нельзя, — пробормотала Света, тащась следом за строптивым Джином. — Это твой брат, его друзья…
— Еще раз повторяю для слабоумных: Севку сюда никто не звал, — рыкнул Арсений и махнул рукой Павке, подъезжавшему к дому на стареньком самодельном вездеходе.
— Сеня, одолжи немножко соляры, до дома не доеду, глохнет моя ласточка, — попросил он и добавил улыбнувшись: — Как Олеська поживает?
Гаранин кивнул по поводу топлива и пригласил:
— Заходи, Павлик, гостем будешь. Заодно и сам убедишься, что с девочкой полный порядок.
— От чая не откажусь, — хохотнул Павка, проходя в дом вслед за хозяевами.
— А ты туристов решил в Демьянкином доме поселить? — поинтересовался он, прихлебывая чай, а затем откусывая кусок печенья.
— Это не туристы, — отмахнулся Арсений. — И я их сюда не звал, а тем более никуда не селил.
— А кто же тогда? — изумился Павка. И его и без того длинное лицо вытянулось от удивления.
— Приблуды какие-то, — процедил недовольно Арсений. — Одному лично в морду дал. А Светка еще палкой огрела.
— Да видел я, — хмыкнул Павка. — Хотел уже на выручку бежать, но Светлана меня опередила.
Света, поняв, как проснулась и что-то тихонько бормочет Олеська, предпочла промолчать. А девочка, услышав знакомые голоса, прибежала в одной пижаме на кухню. И кинулась Свете на шею.
— Ты с кем разговаривала? — улыбнулась она ребенку. — Или во сне болтала?
— Жиробас ко мне пришел и улегся на полкровати. Да еще лапы вытянул…Представляете? — Олеська, взгромоздившись к Свете на колени, развела руками.
— А ты бы его на пол скинула, — шутя подсказал Арсений и пощекотал девочку за голую пятку. — Кто у нас опять без носков ходит, а?
Из зала лениво вышел кот и презрительно глянул на Гаранина, словно упрекая:
«Какие ты советы ребенку даешь!»
— Я смотрю, все хозяйство Надькино к вам перекочевало, — ухмыльнулся Павка. — И кот, и Олеська…
— Нам ее хозяйство без надобности, — пробурчала Света. — Кот сам прибился, а Олеську никому не отдам.
— Да-а, — глубокомысленно заметил Павка. — Этому коту никто не указ. — Он замялся, словно что-то обдумывая, а потом, набравшись храбрости, осведомился хрипло:
