— Я дам тебе рекомен…
Я прикладываю два пальца к его губам.
— Остановись. Я делаю это по-своему или не делаю вообще.
Его брови сошлись на переносице.
— Мне нравится, когда ты командуешь, — говорю я и медленно облизываю его нижнюю губу. — Но не тогда, когда дело доходит до этого. Ясно?
Александр хмыкает и кивает.
— Итак… — Я похлопываю его по груди. — Мне нужно кое о чем позаботиться перед сегодняшней сменой, например, забрать свои вещи у Линкольна. Могу я одолжить Джеймса на день?
— Конечно. Он заберет тебя и привезет домой с работы.
Домой. Почему это звучит так естественно, как будто мы уже много лет живем вместе?
— Отлично. — У меня кружится голова, не знаю, то ли от недавнего оргазма, то ли от волнующей перемены направления, которую только что приняла моя жизнь. — Итак, полагаю, увидимся вечером после работы?
Мужчина кивает и отступает. Кажется, он что-то напряженно обдумывает, словно пытается решить задачку.
— Тебе нужно идти на встречу?
— Что? — рассеянно спрашивает он. — Да.
— Вы будете пожимать друг другу руки? — Я поднимаю бровь. — Возможно, тебе нужно помыть руки.
Он быстро моргает, затем фокусируется на мне.
— Точно. — Намек на улыбку изгибает его губы.
Мужчина исчезает в своей ванной, и я использую это время, чтобы обойти его кабинет, разглядывая декор. Первое, что я замечаю, — это несколько компьютерных мониторов на его столе, которые, как я предполагаю, он использует для дизайна. Сбоку находится то, что выглядит как чертежный стол, но при ближайшем рассмотрении это один гигантский цифровой экран. Подумать только, однажды я задалась вопросом, видел ли этот парень когда-нибудь телефон, и вот его офис находится в Силиконовой долине. Я держусь подальше от технологий и ищу личные штрихи. Нет ни картин, ни книг, ни одной безделушки. Даже семейной фотографии или фотографии его и его братьев. Только много темного дерева, кожаной мебели и функционального офисного оборудования. Если у нас все получится, я планирую поместить нашу фотографию в рамке на его столе.
— Ты готова?
Я поворачиваюсь и вижу, что он вытирает руки черным полотенцем.
— Никаких фотографий?
— Кого мне фотографировать?
— Твою семью.
— Зачем? Я вижу их каждый день.
— Хорошо, тогда, может быть, фотография, на которой ты делаешь то, что любишь.
— Зачем мне фотография, на которой я работаю в том месте, где работаю?
Я закатываю глаза.
— А как насчет твоей фотографии в хижине, или на рыбалке, или еще где-нибудь?
— Моя собственная фотография? — сухо отвечает он.
Я качаю головой.
— Не бери в голову.
Он нажимает на выключатель на стене, который превращает стекло из туманного в чистое. Я благодарна, что Хейс не стоит там и не ждет, иначе мое лицо может наполниться таким количеством крови, что взорвется.
Александр провожает меня до лифта и ждет вместе со мной, пока он не прибывает. Он заходит внутрь вместе со мной и нажимает кнопку вестибюля, прежде чем выйти обратно.
— Я и сама могла бы это сделать. — Я немного разочарована, что он не поцеловал меня на прощание.
— Знаю, но я хотел сделать это для тебя. Увидимся вечером.
Двери закрываются, и хотя я не получила прощального поцелуя, его слов достаточно, чтобы отправить меня в путь с чувством обожания.
АЛЕКСАНДР
Я не извиняюсь за опоздание, когда вхожу в конференц-зал. Я верю, что клиенты в течение нескольких минут знают, одобрят они мои планы или нет, и если они хотят того, что я предлагаю, им наплевать, если я опоздаю или вообще появлюсь.
Сажусь на свое место в конце стола и игнорирую пристальный взгляд Хейса, пока Саванна, наш руководитель отдела продаж, продолжает презентацию моего дизайна.
Мои мысли все еще в моем кабинете, с Джордан, прижатой к стене. Здание могло загореться, и этого все равно было бы недостаточно, чтобы вытащить меня из этой комнаты. Эта женщина притягивает, раздражающе возбуждает, и она первый человек, которому удалось отвлечь меня от работы, даже не пытаясь.
— … есть что добавить?
Семь пар глаз поворачиваются в мою сторону, и брови Саванны приподнимаются, как будто она ждет ответа.
— Нет.
Она обращается к нашему потенциальному клиенту, Андерсону Рэю, который управляет деньгами десяти процентов миллиардеров в стране и строит новый офис в Лос-Анджелесе.
Мы встаем в унисон, и команда Андерсона Рэя говорит Саванне, что они скоро с ней свяжутся. Я пожимаю руки, и она их провожает.
— Мне нужно поговорить с Александром, пожалуйста. — Хейс пинком выгоняет миссис Миллер и двух других помощников из комнаты и запирает за ними дверь.
Никто из нас не садится.
— Ты не хочешь объяснить мне, что происходит между тобой и Джордан Уайлдер?
Я хмурюсь и качаю головой.
— Нет.
Он сжимает губы в тонкую линию.
— После того дерьма, которое она там натворила, тебе следовало бы арестовать ее, а не трахать в своем кабинете.
Я сжимаю челюсти.
— Это не твое дело.
— Не мое дело? — Он невесело смеется. — Это все мое дело. Последние десять лет они все были моим делом.
Я смотрю на носки своих ботинок, ненавидя это напоминание.
Он бормочет несколько ругательств.
— По крайней мере, она подписала соглашение.
Точно, подписала. Я помню, как она швырнула его мне в лицо. И все же она согласилась переехать ко мне.
— Я не хочу, чтобы ей затыкали рот кляпом.
Брат непонимающе уставился на меня.
— Что? Ты с ума сошел, — шипит он.
— Это и ее жизнь тоже. Она должна быть в состоянии говорить об этом, если захочет.
— За исключением того, что эти несколько недель ее жизни могут испортить всю компанию.
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — рычу я, чувствуя, как мои мышцы напрягаются.
Хейс наклоняет голову.
— Если ты хоть раз выйдешь из себя, причинишь ей боль любым способом, даже эмоционально…
Видения того, как я приставляю винтовку к ее голове, нажимаю на спусковой крючок, хватаю ее за шею и прижимаю к дереву, прикусываю губу, проносятся в моей голове. Черт.
Он вздыхает.
— Я подумал, что вы двое трахались в хижине. Что еще можно сделать в такой глуши? Но тебе не нужно держаться за нее теперь, когда ты вернулся. Держись профессионалок — так безопаснее. Не позволяй ей погубить нас всех из-за твоего сентиментального члена.
Хейс ошибается. Мой сентиментальный член было бы легко игнорировать. И мой чересчур мыслящий мозг тоже. Та часть меня, которая не хочет, чтобы Джордан заткнули рот, — это совершенно другая сила внутри меня, с которой мой член и мозг бессильны бороться.
Я наполняю легкие воздухом, пытаясь набраться терпения.
— Ты прав. Дай мне соглашение. Я хочу посмотреть, на что она согласилась.
Он хватает документ и протягивает его мне. Когда я делаю движение, чтобы схватить его, Хейс отдергивает его.
— Поступи правильно.
Я беру документ, затем открываю замок и выхожу из конференц-зала. Вспомнив кое-что, я останавливаюсь.
— Мне нужно, чтобы ты попросил кого-нибудь из департамента здравоохранения заглянуть в местечко под названием «Чабби» в Бронксе. Попроси их зайти сегодня. — Если это место пройдет санитарную проверку, я буду шокирован. — А потом позвони владельцам и скажи, что ты адвокат, работающий над коллективным иском против них по обвинению в сексуальных домогательствах.
— Что? Почему?
Потому что я не хочу, чтобы Джордан работала со своим бывшим, который сказал, что хотел бы, чтобы она никогда не возвращалась, ни на секунду дольше. Уведомление за две недели неприемлемо. Но я не могу рассказать все это Хейсу.
— Просто сделай это. — Я отворачиваюсь от него и возвращаюсь в свой кабинет, сдерживая довольную улыбку.
ДВАДЦАТЬ
ДЖОРДАН
