Мне вот интересно. Это она стесняется или они ее так запугали?
— Хорошо, — кивает и девочка спешно ретируется. — Егор, ты поужинаешь с нами? — он снова переводит взгляд на меня.
Отказаться — проявить неуважение. Придется согласиться.
— Спасибо за приглашение, Дамир. — Я очень голоден.
Он поднимается с кресла и жестом приглашает меня проследовать за ним.
В этом доме, как и положено представителям ислама, мужчины принимают пищу отдельно от женщин. В центре гостиной, за большим столом собралась вся мужская половина этой семьи. Сам Амиров, который садится в центр стола. По левую руку от хозяина дома, его отец Зафар. Он человек уважаемый в определённых кругах, но совсем уже старик. Рядом с отцом сидит младшим брат Дамира. Справа три сына. Старшего я знаю, он сидит ближе к отцу, а вот двух младших вижу впервые.
Стол накрыт так, как будто это не простой ужин, а банкет в одном из лучших ресторанов города. Здесь есть все: хычины, хинкал, разнообразные нарезки, салаты, кебаб. От голода мой желудок сворачивается в тугой узел, а во рту начинает выделяться слюна, словно я собака Павлова.
Я, наверное, сейчас сдохну, если срочно не поем.
За столом Дамир бросает злые взгляды в сторону своего среднего сына. Кажется, его зовут Эльдар. Хороший парень, только вот по взгляду вижу, что бунтарь. Вот она классика жанра в этом вечном поединке отцов и детей. Может это и правильно. Дети должны воевать с мыслями родителей и отстаивать свою точку зрения. Они не должны быть покорными. Мальчишки уж точно.
— Эльдар, — гремит за столом Дамир. — Мне сегодня снова звонили из университета, — буравя глазами своего отпрыска.
Хоть и разные религии, но проблемы, видимо, у всех одинаковые.
— Да? — его брови недоуменно подлетают вверх. — Что хотели? Что бы мы им новый корпус построили? — спокойно спрашивает парень.
Это не похоже на дерзость, но он явно подразумевает именно это.
— Чем ты думаешь, сын?
— А чем думают они, когда в наглую просят взятки? — летит встречный вопрос. Нарывается парень.
Он мне чем-то сейчас Аню напоминает. Наверное, все дело в возрасте. Они ведь почти ровесники.
— У тебя скоро защита диплома, — мужчина сжимает в руках вилку.
— Дамир, — в диалог включается Зафар, — у нас гость за столом.
— Ладно, потом поговорим, — отмахивается Амиров. По всей видимости Зафар не хочет выносить ссор из избы.
Закончив с ужином, я спешно прощаюсь с хозяевами. Сегодня меня еще ждет долгий путь В Нижние, мать их, Петушки.
— Куда едем? — водитель поворачивает ключ зажигания и заводит автомобиль, когда я сажусь на заднее сидение и закрываю за собой дверь.
— Значит так, Павел, — громко выдыхаю и расстёгиваю пальто. — Едем мы с тобой в Нижние Петушки.
— А это где? — удивленно спрашивает парень, поворачивая голову в мою сторону.
— Сам не знаю. Сейчас будем искать.
Водитель включает на телефоне Гугл карты и вбивает в поисковике название. Несколько секунд и телефон сообщает, что наш маршрут построен и желает нам приятного пути.
— Это же… — прищуривается водитель, всматриваясь в экран телефона, — у черта на куличках.
— Ну, судя по названию я так и предполагал, — немного опускаю стекло и достаю из кармана сигареты.
— Егор Владимирович, может завтра? С утра пораньше, а? — снимает машину с нейтралки.
— Паша, — я выпускаю в окно кольцо серого дыма и понимаю, что ребята обнаглели до краев, — а может ты зарплату тоже получишь в следующем месяце. Пораньше как встанешь, так с утра… — поснимаю с них, к чертовой матери, премии. И Олега нагну, за то, что распустил их. Терплю их всех только потому, что они преданные как псы. Их нельзя ни напугать, ни подкупить. А в наше время это дорогого стоит.
— Понял, — отвечает парень и автомобиль с ревом трогается с места. — Там просто дорога плохая, — начинает оправдываться.
— Когда нас это останавливало? — ехидно ухмыляюсь.
Павел хороший водитель. КМС по автоспорту. Местный чемпион по стритрейсингу. Правда, гоняет на арендованной тачке, но это не столь важно.
С одним я согласен со своим водителем. Наши дороги, как и наша страна. Есть только видимость наличия. Достаточно отъехать двести километров от столицы, чтобы понять, что они существуют только на планах Автодора. Коррупция давно съела все, в том числе даже асфальт. И, к сожалению, это не искоренить. Любовь к халяве и отсутствие безнаказанности, засела далеко и глубоко в мозгах наших чиновников. Вместо дорог, они стоят дворцы с золотыми унитазами. Вместо строительств больниц, школ, детских садов, покупают платиновые яхты. Как поет кто-то из современных стэндаперов: «Как же так в стране всё есть, а народу нехер есть. Как же так всё есть в стране, а народ живет в говне.» Вот подпишусь под каждым словом.
Понятное дело, что своих сотрудников я не обижаю. Но когда смотрю на тот, как люди живут в глубинке, завыть хочется. В своем родном городе я отремонтировал школу. Там же создали нормальный класс информатики с новыми компьютерами. А не с одним как у многих. И тот, у секретаря школы. На мои деньги детей из соседних сел в эту школу на автобусе возят. Но, черт возьми, почему это делаю я, а не государство на мои налоги?!
— Егор Владимирович, мы на месте, — радостно заявляет водитель, глуша мотор.
Еще бы. Если бы на нашем месте были молоденькие барышни, а не здоровые мужики, то задницу им бы точно отбило на этих ухабах. Достаю из багажника Анькин рюкзак, с наворованным добром и велю водителю оставаться в машине.
Собака, мирно спавшая в будке, услышав присутствие чужака, начинает громко лаять. Я иду по грунтовой тропинке. Передо мной появляется старенький, деревянный дом. В одном из окон которого зажигается свет, и я слышу противный скрип старой двери. Через несколько секунд появляется какой-то дед. В трусах, сапогах и фуфайке. Он появляется из-за двери и наставляет на меня двухстволку.
Интересно девки пляшут.
— Ночи доброй, — смело шагаю вперед, держа на плече Анин рюкзак.
Подкоркой понимаю, что дед не шутит, но все равно иду.
— Стой! Стрелять буду! — прицеливается старик.
В примирительном жесте поднимаю руки вверх.
— Не бузи отец. Я с миром пришел, — начинаю морщиться, приближаясь к свету. Поворачиваю голову и вижу, как Паша выскакивает из машины. Даю ему знак, что все нормально.
— А мне по чем знать? — в ответ огрызается дед.
Ну и семейка. Одна гопница малолетняя, а второй Чикатило.
— Алина Воропаева, твоя внучка? — говорю громко, если дед глухой, то чтобы услышал наверняка.
— Что с ней? — продолжая держать меня на прицеле он наставляет ружье повыше.
— С ней все хорошо. Она у меня дома. С моей… с моей женой, — говорю, что с женой, чтобы немного смягчить обстановку. А то, не дай Бог он себе что-то неправильно представит.
— Кх-м! — откашливается. — С женой говоришь? — смотрит недоверчиво так.
— Да. С ней самой. Я Громов. Егор Громов. Слышал обо мне? — делаю еще шаг один вперед.
— Слышал, — рявкает в ответ.
Собрав всю свою волю и терпение в кулак, подхожу еще ближе и протягиваю ему руку. Неожиданно для меня он опускает ружье, несколько секунд колеблется, но все же жмет ее в ответ.
— Я Иван Степаныч, — рычит он.
Понимаю. Ситуация не из приятных.
— Приятно познакомится, Степаныч, — ухмыляюсь. Меня веселит его внешний вид. Особенно шапка ушанка на голове. Интересно, что она ему греет, если он почти что голый? — В дом то пройти можно? — киваю на приоткрытую дверь.
— Можно, — недовольно рявкает дед. — Так, как там моя Алинка, говоришь?
А если бы и не в порядке, все равно бы он мне поверил. Это возрастная наивность.
— Все у нее хорошо, — честно отвечаю. — С супругой моей подружилась. Живет не тужит. У нее своя комната. В доме даже прислуга есть. Как только я буду уверен, что ей ничто не угрожает, то сразу же вам верну. Так сказать, со всеми почестями, — пригибаюсь, когда вхожу в дом, потому как потолки очень низкие.
