окатили ледяной водой.
– Что нашло?.. Ничего, просто я…
– Ты ведешь себя как… грязная шлюха.
– Шлюха? – я отшатнулась и схватилась за столешницу. – Я… я твоя невеста. Влечение друг к другу – это нормально. Мы должны хотеть друг друга.
– Так оно и есть. Я хочу тебя. Конечно же, хочу. Но не так вот. Я не хочу заниматься этим на кухонном полу, как животные.
Я скрестила руки на груди, пытаясь унять дрожь.
– Отлично. Тогда давай поднимемся наверх в спальню, как цивилизованные взрослые люди.
Дрю провел рукой по своим волосам.
– Алекс, у меня есть час на обед, а потом я должен вернуться на работу. Может быть, вечером…
– Нет! Я не хочу ждать. Я чувствую себя… живой. Я выжила, испытав ужасное событие, и я хочу отпраздновать это. С тобой, – я подошла к нему ближе, провела руками по его груди, не желая сдаваться. – Разве ты не хочешь меня, Дрю?
– Прости, Алекс, я просто не чувствую того же прямо сейчас. Я пропустил много работы из-за твоих показаний в ФБР…
– Что?
– Это не твоя вина, просто так оно и есть, – сказал Дрю. – А теперь я хочу чего-нибудь поесть. Позже мы сможем… если у тебя все еще будет желание.
– Ты имеешь в виду, если у тебя все еще будет желание, – проговорила я, отступая назад. – И могу сказать, что его не будет. У тебя никогда не будет желания.
– Это неправда, – сказал Дрю.
– Неужели? Когда мы в последний раз занимались сексом?
– Я не знаю… не знаю. Я не слежу за этим.
– Нет? А я слежу. Это был день рождения твоего отца. Ты слишком много выпил на его вечеринке, а потом мы пришли домой и занялись этим. Кое-как. А когда у твоего отца день рождения, Дрю?
– Господи, Алекс, это некультурно…
– В феврале. А сейчас август. Может, мне посчитать за тебя? Правда, Дрю. У нас не было секса даже в ту ночь, когда ты сделал мне предложение.
Дрю мерил шагами кухню, потирая затылок.
– На работе очень напряженная обстановка. Я часто устаю…
– Дело не только в этом, – возразила я. – Всегда, даже в колледже, ты был таким сдержанным в постели. И даже когда мы занимались этим, всегда повторялось одно и то же. В темноте, в миссионерс…
– Алекс, честно, ты действительно хочешь поговорить об этом?
– Мы должны поговорить об этом! Это повторяется уже на протяжении многих лет. И я думала, что меня все устраивает. Я тоже бываю занята и устаю. Но когда я не чувствую усталости, я не хочу вести себя как похотливая студентка, пытающаяся принудить тебя к тому, чем мы должны заниматься, по крайней мере, чаще двух раз в год.
– Думаю, ты раздуваешь из мухи слона.
– Нет, все так и есть.
– Алекс…
– Мы скоро поженимся, Дрю. Будем мужем и женой. Не братом и сестрой. Ты даже не можешь поговорить о медовом месяце. Почему? Чем занимаются пары в медовый месяц, Дрю?
– Я прекрасно знаю…
– Они трахаются. Вот чем они занимаются.
– О боже.
– Чем мы будем заниматься в первую брачную ночь?
– А чем люди занимаются в первую брачную ночь? Мы будем… вместе спать.
– Боже, ты даже не можешь произнести это слово.
– Я люблю тебя, Алекс, – растерянно пробормотал Дрю. – И всегда любил, и ты это знаешь.
– Я знаю, – я вздохнула, видя, что он расстроился, но так больше продолжаться не могло. – Меня вынуждают взять отпуск на работе. Потому что я проиграла дело Манро.
– Что? – глаза Дрю расширились. – Как они могут так поступить с тобой? После всей работы, которую ты проделала для этого дела…
– Все в порядке. Я хочу этого, – я посмотрела на него снизу вверх. – И мне нужен еще один отпуск. От нас.
Он моргнул.
– Ты серьезно?
– На месяц или больше. Возможно, до вечеринки по случаю помолвки. Я останусь в своем коттедже. Мне будет полезно разобраться в себе после ограбления, и это даст нам немного свободы.
Вспышка облегчения, промелькнувшая на лице Дрю, ранила меня сильнее, чем я могла представить, но также в моем сознании укрепилась мысль, что я приняла правильное решение.
– Ты уверена, что хочешь сейчас побыть одна?
– Думаю, мне это необходимо, – я выдавила улыбку. – Все будет как в былые времена, до того, как мужья и жены жили вместе до брака. Мы с тобой вместе почти каждый день в течение шести лет. Может быть, расстояние разожжет то, чего… не хватает.
– Что ж, если ты думаешь, что так будет лучше…
– Будет. А теперь я пойду собирать вещи.
Я хотела развернуться, но Дрю остановил меня.
– Я действительно люблю тебя, Алекс, – грустно сказал он.
– Я никогда в этом не сомневалась, – ответила я.
«Но этого недостаточно».
Алекс
На следующее утро, в субботу, я проснулась от кошмарного, прерывистого сна, наполненного воспоминаниями об ограблении: злобные ухмылки, кровь и выстрелы, которые эхом отдавались в моей голове. А ведь я ложилась с надеждой, что ночь в коттедже в Санта-Монике, в моем собственном уголке, обеспечит мне хороший ночной сон.
Я выпрямилась. Мои волосы были взъерошены и спутаны от того, что я ворочалась, пытаясь набраться немного энергии на день. Кровать в моей комнате была мягче, чем у Дрю, он предпочитал твердый матрас.
И все же я спала гораздо лучше тогда, в нелепой позе возле больничной койки.
«Кори».
Он все еще был в больнице. И он не скоро вернется в привычное русло. Ему предстояла еще пара недель боли, возможно, какая-то респираторная терапия. И больничные счета. Я не знала, сколько платят подмастерью, но почему-то сомневалась, что такая работа предполагает наличие страховки от всех рисков. Я прикусила губу.
«Ты пытаешься жить дальше. Ты возвращаешь свою жизнь в нормальное русло, и первый шаг – это отпустить воспоминания об ограблении».
Я сбросила одеяло и прошлась по своему коттеджу. Я не была здесь уже несколько месяцев.
Я влюбилась в этот одноэтажный дом в ремесленном стиле, построенный в 1922 году, когда увидела его три года назад. Внешний вид был чисто ремесленным, с фирменными колоннами над парадным крыльцом и с каменной и деревянной кладкой на переднем фасаде. В доме было две спальни, одну из которых я превратила в офис и помещение для занятий йогой, две ванные комнаты и милый маленький задний двор.
Декор был более уютным, более женственным, нежели в большом доме Дрю. Я переделала ванные комнаты, обустроила в кухне
