— Поехали, твой рыцарь в себя пришёл. — заявил брат, так что я засуетилась, меня не волновало больше ничего, только бы скорей увидеть Володю.
Увидела. Через полчаса я уже зашла к нему всё в ту же палату реанимации, он был в сознании, дышал сам, но я не видела его глаз. Веки так сильно отекли, что он не мог их разлепить. Он был очень слаб, едва рукой пошевелил, когда потянулся ко мне. Я старалась на него не смотреть, больно было видеть его таким и страшно таким запомнить. Я встала рядом с высокой кроватью, и смотрела на подушечки его пальцев. Казалось, что это единственные целые части его тела.
— Ты поняла всё, умница моя. — прохрипел, когда я коснулась своей рукой его пальцев.
И тут меня прорвало. Молча. Чтоб не выгнали, чтоб Володя не понял, что я реву. Слёзы текли по щекам, всё нутро словно вывернули. Дала себе несколько секунд чтоб успокоиться.
— А я и не поняла, я у тебя тупая. Я сначала подумала, что ты меня так бросил. — призналась честно, собрав всю волю в кулак, с ужасом представляя реакцию Вовы, но и тут я ошиблась.
Он с трудом, перебиваясь на кашель, засмеялся, подтянул пальцами мою руку, чтоб накрыть своей ладонью. Даже в таком состоянии, когда ему нужна была поддержка, он торопился поддержать меня. Я простояла у его койки столько, сколько позволили врачи. Минут десять, не больше. Мучительно мало, когда не можешь отпустить человека, когда хочешь ежесекундно понимать что он жив, ощущать его тепло.
— Маме не говори Настёна. Придумай что-нибудь, ты же у меня умница. — напоследок попросил Володя.
Даже с лучшими врачами и прекрасным круглосуточным уходом процесс Вовиного восстановления шёл очень долго. Я не выдержала и призналась во всём Тамаре. Не могла больше ей врать, да и на Володю, врущего матери по телефону, смотреть было невозможно. Полночи мы проревели вдвоём на связи, а утром следующего дня я встречала её в аэропорту. Она привезла Рекса, он так подрос и узнал меня, радовался как ураганчик, и мне стало легче. Впервые после случившегося я улыбнулась легко и на душе стало легче. Мы ещё в машину не сели, а я продумывала план, как протащить этот жизнерадостный вентилятор в палату к Вове. Заодно и сообщить о мамином приезде.
— Давай сразу к Вове. — попросила Тамара.
— Конечно. По времени как раз доедем к часам приёма. — немного слукавила.
Благодаря Артуру, меня пускали к Володе в любое время, даже дополнительную кровать поставили в палате, но Вова был против, чтоб я ночевала в больнице. И я понимала, что если Тамара прознает про эту возможность, то всё! Вову она не оставит.
По пути в больницу мы заехали в магазин, я купила объёмную сумку чтоб спрятать в ней Рекса.
— Молчи, не пали контору Рекс. — сказала псу, на что он утробно рыкнул и улёгся на дно сумки, молча положив голову на вытянутые лапки.
— Нас за это не выгонят? — переживая, спросила Тамара.
Мою идею она поддержала, даже помогла выбрать сумку, но дальше её запал пропал, решительность погасла.
— Придумаем что-нибудь. Скажем что это не наш, просто мимо пробегал. — с лёгкостью я придумала, как выкрутиться, очень уж хотелось порадовать Вову.
Мы спокойно прошли в приёмный покой, поднялись на второй этаж.
— Тяжёленький стал. — сумка с Рексом прилично оттягивала мою руку.
— Конечно, я ж его мяском да творожком кормила. А это не эти ваши безвкусные консервы из чёрт знает чего. — всё так же с улыбкой поделилась Тамара.
— Вы тут постойте. Сначала сюрприз. — глянула на сумку, и постучав, тут же зашла в палату, получив от Тамары согласный кивок.
Володя лежал на кровати, подложив под голову сразу две подушки, и с интересом разгадывал кроссворд. За несколько месяцев проведённых в больнице у него скопилась уже целая стопка этого добра.
— Привет. — улыбнулась Володе, одновременно ставя сумку ему в ноги и расстёгивая её, потому что Рекс почуял хозяина и начал рваться наружу, угрожая разразиться лаем.
— Привет, что... — Володя не успел спросить, что у меня в сумке, скуля и виляя от радости, Рекс бросился к его лицу.
Пока они наслаждались встречей, я позвала и Тамару. Вова уже и так понял, что Рекс сам не прилетел бы к нему на вертолёте.
— Сыночек, ну как же так а? Я так волновалась, что вы не едите и не едите, почему мне ничего сразу не рассказали? — Вовина мама спустила Рекса на пол, я взяла его на себя, мне он тоже был очень рад и так же лез лизаться.
— Мама! Не хотел тебя расстраивать! — спешно оправдался Вова, но видно было, что рад приезду мамы, крепко её обнял.
— Ну вы тут вместе пока, я Рекса домой увезу и приеду. — обошла Вовину кровать, с другой стороны, поцеловала быстренько и вернулась к машине.
Домом временно назывался дом Артура и Марины. Я жила у них, точнее ночевала, так как целые дни проводила с Володей. А когда он был на процедурах, я ждала его в палате. И все эти дни лечения я не могла отделаться от ощущения, что это Володя меня поддерживает, а не я его.
Денька с Тимкой заграбастали Рекса только я переступила порог дома.
— Собака! — с ужасом констатировала Маринка.
— Что такое? Почему тебя так пугает собака? Он культурный у нас, дома ни-ни, только на улицу ходит. — уверила её, что проблем не будет.
— Ты что не знаешь? Артур боится собак. Мальчики у него щенка уже три года выпрашивают, а он даже им отказывает. — шёпотом пояснила Марина, поняв, что я не в курсе.
— Я думала он ничего не боится. Поэтому у него и справка есть. — я скинула кроссовки, сунула ноги в тапочки и пошла на кухню, есть хотелось ужасно.
После всего случившегося я долго нормально есть не могла, сильно похудела, и начала отъедаться, когда угроза миновала. Ела я больше из-за Володи, он так злился и ругался из-за моих гремящих костей, но сейчас сама сметала всё, что попадалось на глаза.
— Какая ещё справка? Нет у него никакой справки. — ворча, Маринка пошла за мной, — Его в детстве собака покусала, вот он и боится.
— Понимаю. Это готово уже? — на плите что-то красное булькало в кастрюльке, пахло вкусно и я уже потянулась за тарелкой.
— Это соус к спагетти, сейчас положу. Кстати, ты в последнее время ешь за двоих, у тебя задержки нет? — Маринка забрала у меня тарелку из руки, если бы не забрала, я б её выронила.
— Задержки? — из-за случившегося, я вообще не помнила дней недели, чисел, я просто жила от больницы до кровати на третьем этаже.
— Ты бы тест на беременность сделала. Я так холодильник атаковала, когда мальчишками забеременела, но я ела за троих, раза в два больше тебя. — с гордостью заявила Марина.
— Э-э-э, — замычала, собирая мысли в кучу пытаясь сформулировать то, что хочу сказать, — Не накладывай, я в аптеку!
Я убежала в машину прямо в тапках, руки тряслись, я что-то так сильно испугалась, сама при этом не понимала чего. Разговоров о детях было много и не только разговоров. Володя едва в себя пришёл, ещё синяки до конца не сошли, а он уже зажимал меня при каждом удобном случае. Вот и дозажимался.
Через час, получив штраф за превышение скорости, мы с Маринкой пялились на тест с двумя яркими полосками.
Я наматывала спагетти на вилку и ревела. Мне было страшно. Какая с меня мать получится, если я даже собаку нормально накормить не могу?
— И как оно? — спросила Марину, у неё опыт фееричный, одновременно с двумя.
— Спать охота и до, и после. Но потом лет через пять, нормально.
— Я пошла спать.
— Иди.
На самом деле я хотела подумать, как бы мне сказать Володе.
В больнице об этом говорить не хотелось. Да и я не думала, что всё так быстро получится, надеялась, что это случится на море. Представляла себе невероятную романтику, на пляже, под шум волн и прочая морская романтика, о которой я знала из фильмов. А тут больница, процедуры, уколы, капельницы.
