предложение на части, решая, на какую часть ответить. Она выбирает первое.
— Что ты имеешь в виду, что это происходит постоянно? Ты всё ещё не сказал мне, чем занимаешься. Это из-за твоей работы? Тебя показывают по телевизору? — Она стонет. — Пожалуйста, не говори мне, что ты звезда реалити-шоу. — Девушка притворяется, что её тошнит.
— Я не участвую в реалити-шоу.
Миранда реально думает, что я из тех парней, которые могли бы это сделать? Смехотворно.
Как полицейский следователь, я вижу, что она полна решимости позволить тишине тянуться между нами до тех пор, пока это не станет неудобно, или пока я не сломаюсь и не начну изливать душу, в зависимости от того, что наступит раньше.
Мы сидим, уставившись друг на друга, затем она поднимает бровь.
Наклоняет голову. Отпивает чай.
Ковыряется в хлебе.
Боже милостивый, как долго она собирается сидеть там и молчать?
Я прочищаю горло.
Устраиваюсь поудобнее в кресле, поправляю салфетку на коленях.
Миранда вздыхает.
— Ты действительно собираешься заставить меня спрашивать?
— Спрашивать о чем?
Моя спутница закатывает глаза.
— Чем ты зарабатываешь на жизнь, почему все пялятся?
— Не все пялятся. — Я ничего не могу с собой поделать. — Этому парню, и тому, и тому тоже наплевать. — Они либо слепы и не видят, что я сижу здесь, либо не фанаты бейсбола.
— Я не собираюсь играть с тобой в угадайку, но тебя явно показывают по телевизору.
Верно.
— Показывают. — Я горжусь своей карьерой и всем, чего достиг, так почему же так трудно сказать ей об этом? Это не похоже на то, что я хвастаюсь. Не то чтобы я пытался произвести на неё впечатление. Это просто… факты. — Я играю в бейсбол. Зарабатываю этим на жизнь.
Официанты приходят и забирают наши тарелки с закусками, заменяя их нашими первыми блюдами.
— Зарабатываешь на жизнь? — Я вижу, как вращаются колёса в её голове, кажется, немного неохотно. — Профессионально?
Я сдерживаю смех, не желая злить её.
— Да, профессионально.
— Насколько профессионально? — Она снова склоняет свою хорошенькую головку набок, глядя на меня.
— Настолько профессионально, насколько это возможно.
Миранда моргает, как будто не совсем понимает, что это значит.
— Какая команда?
— «Чикаго Стим».
Девушка кривит губы в задумчивости, что затрудняет чтение по её лицу.
— На какой позиции?
— Шорт-стоп.
— Шорт-стоп. — Она делает вдох. Выдыхает. — Это хорошая позиция, не так ли?
Я разражаюсь смехом.
— Да, хорошая.
После этого Миранда замолкает, явно обдумывая эту новость, собирая воедино то, что она теперь знает о Ное Хардинге, и я позволяю ей размышлять, не прерывая.
Попробовав несколько раз свой ужин — нежный кусочек рёбрышек на подушке из риса, который выглядит безумно аппетитно, — она кладёт вилку на край тарелки. Сглатывает. Откидывается назад, чтобы изучить меня, скрестив руки на груди.
— Почему раньше не сказал мне, что ты игрок в бейсбол? Я вроде как чувствую себя идиоткой.
Я ёрзаю, как будто она учительница, а я ученик, которого только что застукали за чем-то неприличным.
— Я не был уверен, как тебе сказать, и честно? Я не думал, что мне придётся это делать.
— Потому что ты не планировал видеться со мной снова?
Бинго!
— Вроде того.
Она тихо хмыкает, но это доносится через стол.
— Бейсбол — это просто работа.
Просто работа? Вау. Большая чушь никогда не слетала с моих уст, и я хочу немедленно взять свои слова обратно. Мы с ней оба знаем, что это прозвучало нелепо.
— Это не просто работа — не лги. Это чертовски большое дело. — Она оглядывается на людей, наблюдающих за нами, как будто мы их развлечение на вечер. — Оглянись вокруг… все смотрят на нас.
Это на самом деле заставляет меня покраснеть.
— Прости.
— Не извиняйся. Просто… — Она фыркает. — Я не знаю, что сказать прямо сейчас. — Она кладёт салфетку рядом со своей тарелкой и встаёт со стула. — Я пойду в туалет, хорошо?
— Обещаешь, что не сбежишь через окно?
По крайней мере, Миранда смеётся.
— Это же Чикаго — я бы упала в мусорный контейнер, в котором живут бездомный и дюжина крыс. — Она дважды постукивает пальцем по столу. — Сейчас вернусь.
Я буду ждать.
12
МИРАНДА
— Прости, ты не могла бы повторить?
Связь с Клэр ужасная. Звук прерывался, когда я стояла возле раковины в женском туалете, так что теперь я сижу в кабинке, обхватив рукой бачок и прижимаясь всем телом к холодной кафельной стене.
Четыре палочки сети, когда я зависаю в такой позе.
Две палочки, когда выпрямляюсь.
Дерьмо.
— Ты сказала, Ной Хардинг?
— Да. Я уже назвала тебе его фамилию — почему ты продолжаешь её повторять? — Она ведёт себя как ненормальная.
— Э, не расслышала. Ной Хардинг?
— Да, Клэр, сосредоточься! Это дерьмо уровня БОЕГОТОВНОСТЬ-1! Что мне делать? — Только моя лучшая подруга может помочь мне выбраться из этой передряги. Или помочь мне это исправить.
— Что делать? Девочка, ты ужинаешь с долбанным бейсболистом высшей лиги — почему ты ноешь об этом в туалете?
— Потому что он не говорил мне этого! Он солгал!
— Ложь по недомолвке? Пфф. Большое дело! Ты себя слышишь? Если бы я была там, то вложила бы в тебя немного здравого смысла. — Я слышу, как она открывает пакет с чем-то, наверное, с чипсами. — Все знают, кто такой Ной Хардинг, Миранда. Даже мой шестилетний брат.
— Ну, а я нет, — резко заявляю я. — Он должен был сказать мне.
— Эм, как он мог сказать об этом, не выставляя себя полным придурком?
Ладно, это правда.
— Я не знаю. Как угодно.
— О, привет, кстати, я играю в бейсбол
