— Кейт! — закричала Талли, врываясь в комнату.
— Заткнись! — воскликнули одновременно несколько человек.
Талли склонилась к Кейт:
— Надо поговорить.
— Шшш! Смотри, Люк и Лаура решили пожениться. Ты получила работу? Поздравляю! Ты подробно расскажешь мне о своем собеседовании, когда серия закончится. А теперь сиди тихо.
— Но…
— Да тише ты!
Талли опустилась на колени, бормоча себе под нос:
— Как вы все можете сходить с ума по какому-то тощему белому парню с химической завивкой? Он к тому же насильник. Я думаю…
— Шшш…
Талли вздохнула и покорно сложила руки на груди.
Как только серия закончилась и в финале зазвучала музыка, она вскочила на ноги.
— Пойдем же, Кейти! Нам надо поговорить.
Взяв подругу за руку, она повела ее из переполненной комнаты по длинным коридорам вниз по лестнице к маленькой тайне женского общежития — курилке. Это была крошечная комнатка позади кухни с двумя небольшими диванчиками и журнальным столиком, заставленным забитыми окурками пепельницами. Наполнявший комнату голубоватый дым был таким плотным, что от него щипало глаза.
Это было место для разговоров и сплетен после вечеринок, девичьей болтовни, когда не спится ночью.
Кейт ненавидела эту комнату. Привычка курить, которая в тринадцать лет казалась такой крутой и дерзкой, теперь выглядела вульгарной и глупой.
— Ну давай рассказывай! Ты получила работу, да?
Талли улыбнулась:
— Получила. По понедельникам, средам и пятницам. Иногда по выходным. Мы на правильном пути, Кейти. Я вцеплюсь в эту стажировку когтями и к тому моменту, когда мы выпустимся, сумею уговорить их взять и тебя на работу. Мы будем одной командой, как и собирались.
Кейт сделала глубокий вдох. Давай же! Скажи ей!
— Тебе не надо думать обо мне, Талли. Сегодня твой день, начало твоей карьеры.
— Не говори глупости! Ты ведь по-прежнему хочешь, чтобы мы были командой, правда?
Сделав паузу, Талли внимательно посмотрела на подругу. Кейт собрала все свое мужество и открыла было рот, но Талли рассмеялась и заявила:
— Конечно, хочешь, я знаю. Просто дуришь мне голову. Очень смешно! Я поговорю с мистером Райаном — это мой новый босс, — как только он поймет, что не может больше без меня обходиться. А теперь мне надо бежать, Чад наверняка хочет услышать, как прошло собеседование.
Порывисто обняв подругу, Талли убежала.
Кейт стояла в комнатке, пропахшей сигаретным дымом, и растерянно смотрела на открытую дверь.
— Нет, — решительно произнесла она. — Я не хочу этого делать.
Но ее уже никто не мог услышать.
День благодарения в семье Муларки всегда был особенным. Из восточного Вашингтона приезжали тетя Джорджия и дядя Ральф, которые привозили с собой столько еды, что можно было накормить всю округу. Когда-то, в прежние годы, они привозили с собой своих четверых детей. Но теперь дети сами стали взрослыми, и часто на День благодарения им приходилось навещать и других родственников. В этом году Джорджия и Ральф приехали вдвоем и чувствовали себя неуютно. Джорджия, едва успев поздороваться, налила себе выпить.
Кейт расположилась на протертом подлокотнике дивана, служившего центром гостиной сколько она себя помнила. Талли сидела по-турецки у ног миссис Муларки. Это было ее обычным местом, когда девочки приезжали домой на праздники. Талли старалась всегда держаться поближе к той, кого считала идеальной матерью. Сейчас Марджи сидела в папином кресле-качалке, напротив Джорджии, расположившейся на диване.
Был час подружек. Это была семейная традиция, которую Джорджия придумала давным-давно, когда у них с Марджи еще не было детей, о которых надо было заботиться. Во всяком случае, так гласила семейная легенда. В каждый праздник, собираясь вместе, мужчины смотрели футбол, женщины уединялись на час в гостиной, пили коктейли и сплетничали.
Они все знали, что скоро им предстоит совершать подвиги на кухне, готовясь к праздничному застолью. Но эти шестьдесят минут принадлежали им.
В этом году Марджи впервые наполнила бокалы для вина Кейт и Талли. И Кейт почувствовала себя совсем взрослой. Она сидела на подлокотнике, медленно потягивая белое вино и слушая Элвиса, певшего про маленького мальчика из гетто.
Удивительно, как музыкальный альбом или даже одна-единственная песня могли напомнить сразу о многих событиях твоей жизни. Кейт не припоминала ни одного Рождества, Дня благодарения, Пасхи, ежегодного семейного похода без песен Элвиса. Никакие мероприятия семьи Муларки невозможно было представить без его голоса. Марджи и Джорджия позаботились об этом. И смерть Элвиса не отменила эту традицию. Просто иногда, если было выпито слишком много, сестры, обнявшись, лили слезы, оплакивая его.
— А знаете, что я делала на той неделе? — сказала Талли, поднимаясь на колени, не в силах скрыть возбуждения.
Кейт, взглянув на Талли, подумала, что ее подруга похожа в эту минуту на молящуюся, ожидающую от миссис Муларки благословения.
— Вы ведь слышали о насильнике из Спокана. Ну так вот, — с драматическим пафосом произнесла Талли. — Они арестовали одного парня. А его мать наняла киллера, чтобы убить судью и прокурора. Представляете? А Джонни — это мой босс — разрешил мне написать первый вариант репортажа. Они даже использовали одно предложение из того, что я написала. Это было так здорово! А на следующей неделе Джонни возьмет меня с собой на интервью с одним парнем, который изобрел какой-то новый тип компьютера.
— Вот ты и вышла на свою дорогу, Талли, — сказала, улыбаясь, миссис Муларки.
— Не только я, миссис Муларки, — затараторила в ответ Талли. — Это будет хорошо и для Кейт. Я добьюсь для нее стажировки на студии, вот посмотрите. Я уже начала им намекать. В один прекрасный день вы увидите по телевизору нас обеих. Первых двух женщин-ведущих новостной программы.
— Ты только подумай, Марджи, — мечтательно произнесла Джорджия.
— Ведущих? — вскинулась Кейт. — Но я думала, что мы собираемся стать журналистками.
Талли улыбнулась:
— С нашими-то амбициями? Шутишь, что ли? Мы будем метить на самый верх, Кейти.
Кейт должна была что-то сказать прямо сейчас. Ситуация грозила окончательно выйти из-под контроля. И, если честно, сегодня был самый подходящий день расставить все точки над i. Отдых и выпитое вино всех расслабили.
— Я должна сказать тебе…
— Мы будем еще более знаменитыми, чем Джин Энерсен, — смеясь, продолжала Талли. — И гораздо богаче.
— Интересно, как это — быть богатым?.. — мечтательно произнесла миссис Муларки.
