– Гораздо меньше, ведь мы будет снимать его напополам с Шери.
– На Манхэттене студия – квартира без спальни, просто одно открытое помещение – стоит две штуки долларов в месяц, – продолжает мама. – Ты должна делить ее не с одной, а с несколькими подругами, так говорила Кати Пенбейкер.
Сара кивает. Она тоже в курсе отвратительной привычки Кати уводить чужих парней. Это, видимо, очень осложняло ей проживание с соседями женского пола.
– И в журнале «Вью» об этом тоже писали.
Но мне плевать на то, что говорят члены моей семьи. Я все равно так или иначе найду способ открыть магазин. Даже если мне придется жить в Бруклине. Мне рассказывали, что там народ идет в ногу с модой. Бея творческая тусовка после того, как их выжили с Манхэттена банкиры, поселилась там или в Квинсе.
– Напомни мне, – говорит Роза, подходя к столику, – никогда больше не привлекать Анджело к проведению детских праздников.
Мы дружно оглядываемся и видим, что муж Розы уже поднялся на ноги и, морщась от боли, медленно хромает к террасе.
– Не обращайте на меня внимания, – язвительно говорит он Розе, – не предлагайте мне помощь, я и так обойдусь!
Роза закатывает глаза, и снова тянется к кувшину с «Маргаритой».
– Вот уж действительно – мужчина мечты, – хихикает себе под нос Сара.
Роза грозно смотрит на нее.
– Заткнись! – И переворачивает кувшин. – Пусто. – В ее голосе звучит паника. – У нас кончилась «Маргарита».
– Но, дорогая, – недоумевает мама, – папа только что ее смешал…
– Пойду сделаю еще..- Я вскакиваю Все, что угодно, лишь бы больше не слышать, какие еще неприятности свалятся мне на голову в Нью-Йорке.
– Только покрепче, чем папа, – наказывает мне Роза. Над ее головой пролетает сделанная из папье-маше нога пони, – пожалуйста.
Я киваю и, схватив кувшин, двигаюсь к задней двери. На полпути я чуть не врезаюсь в бабулю, которая как раз выходит во двор.
– Привет, ба. Как там сегодня доктор Куин?
– Не знаю. – Я понимаю, что бабуля пьяна, хотя только час дня. Она опять надела халат наизнанку. – Я заснула. В этой серии даже не было Салли. Не понимаю, почему они снимают без нее целые серии. В чем дело? По-моему, никому не интересно, как эта доктор Куин носится взад-вперед в своем дождевике! Салли – другое дело. Я слышала, как они уговаривали тебя не уезжать в Нью-Йорк.
Я оглядываюсь на маму и сестер. Все трое ковыряют пальцами остатки торта.
– Да, – признаю я, – наверное, они просто не хотят, чтобы у меня все закончилось так, как у Кати Пенбейкер.
Бабуля удивляется:
– Ты о той проститутке, которая у всех уводила парней?
– Ба, она не проститутка. Просто… – Я улыбаюсь и качаю головой. – А ты откуда о ней знаешь?
– Держу руку на пульсе, – загадочно говорит бабуля. – JI юди считают, раз я старая пьяница, то не замечаю, что происходит вокруг. Вот это я приберегла для тебя. Держи.
Она сует что-то мне в ладонь. Я опускаю глаза…
– Ба… – Улыбка сползает с моего лица. – Откуда это у тебя?
– Не твое дело, – отвечает бабуля. – Я хочу, чтобы ты это взяла. Пригодится, когда переедешь в город. Вдруг решишь куда-нибудь пойти, или просто понадобятся наличные. Всякое бывает.
– Но, ба, – протестую я. – Я не могу.
– Черт тебя подери! – орет на меня бабуля. – Просто возьми – и все.
– Ладно, – соглашаюсь я и засовываю аккуратно сложенную десятидолларовую купюру в карман черно-белого без рукавов винтажного платья от Сюзи Перетт. – Ну вот. Ты счастлива?
– Да, – говорит бабуля и гладит меня по щеке. От нее приятно несет пивом. Это напоминает мне те времена, когда она помогала мне с уроками. Большинство ответов были неверными, но зато я всегда получала дополнительные баллы за воображение. – Прощай, паршивка.
– Ба, – напоминаю я, – я уеду только через три дня.
– И никогда не спи с матросами, – говорит бабуля, не обращая внимание на мои слова, – не то подхватишь триппер.
– Знаешь, – улыбаюсь я, – мне кажется, что тебя мне будет не хватать больше всех, старое чучело.
– Не понимаю, о чем ты? – обижается бабуля. – Кто тут чучело?
Я не успеваю ответить. Маджи, водрузив на голову обезглавленный каркас пони молча шагает мимо нас. За ней в абсолютной тишине следуют гости, голову каждого из участников процессии украшает обломок пиньяты – кусок хвоста, обломок ноги. Они идут, как на параде, идеальным строевым шагом.
– Ух ты! – говорит бабушка, когда последний участник жутковатой процессий проходит мимо. – Мне нужно выпить.
Я разделяю ее желание.
Как правильно выбрать свадебное платье.
Краткая инструкция от Лиззи Николс Какой фасон свадебного платья идеально подойдет именно вам?
Если вам повезло и вы высокая и стройная, то любой наряд будет сидеть на вас безупречно.
Именно по этой причине все модели высокие и стройные – им все идет!
Но предположим, вы – одна из многих миллионов женщин, которых нельзя назвать ни высокими, ни стройными. Что подойдет вам?
Итак, если у вас небольшой рост и полноватая фигура, почему бы вам не попробовать примерить платье в стиле ампир? Мягкий силуэт сделает вашу фигуру выше и тоньше. Именно поэтому данный фасон так любили древние греки и обожала любительница нарядов, супруга императора Франции Жозефина Бонапарт!
Великие люди говорят об идеях, обычные – о предметах, а маленькие – о вине.
Франц Лейбовиц (р. 1950), американский юморист Я сама во всем виновата. Не нужно верить в сказки. Я, конечно, не считаю их реальными историческими фактами.
Но я выросла с уверенностью, что для каждой девушки где-то существует принц. Ей лишь нужно его найти. А потом они будут жить долго и счастливо.
Поэтому можете себе представить, что произошло в тот момент, когда я узнала, что мой принц как раз самый что ни на есть настоящий. Принц.
Правда-правда. Настоящий ПРИНЦ.
Конечно, на его родине это не признают, ведь французы очень методично истребили большую часть собственной аристократии более двухсот лет назад.
Но по счастливому для моего принца случаю кто-то из его семьи увернулся от Мадам Гильотины, сбежав в Англию, и спустя годы даже добился возвращения фамильного замка, скорее всего, с помощью напряженных и долгих судебных тяжб. Хотя вряд ли остался хоть кто-то, кто мог представлять другую сторону.
Да, факт обладания собственным замком на юге Франции означает выплату налога около ста тысяч в год правительству Франции и непрекращающиеся проблемы с черпичной крышей и арендаторами.
Но много ли вы знаете парней, у которых он все-таки есть? В смысле – замок.
И тем не менее, клянусь вам, я не поэтому влюбилась в Люка. Я понятия не имела ни о титуле, ни о замке, когда его встретила. Он никогда этим не хвастался. Иначе он бы мне сразу не понравился.
