Воспоминания проносятся глазами за считанные мгновения. Но вслух я сказала всего несколько слов, опуская подробности.
Ринат останавливается напротив меня, словно находит точку опоры.
— У тебя, кроме денег, остались ещё квартира и машина. Зачем продала?
— Я отдала всё, Ринат. Твои дружки выгребли все деньги и драгоценности. Все. Можно сказать, что я в тот же вечер продала и квартиру, и машину. Задёшево продала. За бесценок! Прости меня, да?
Ринат недоумевающе смотрит на меня. Морщит лоб. Он явно плохо соображает сейчас из-за сильного эмоционального шторма.
А я добиваю его словами:
— Прости за то, что не сохранила нажитое тобой имущество, Ринат. Ты отлежался на дне и вернулся, когда все проблемы растаяли, как дым, а я — вот… — обвела рукой убогую однушку. — Живу очень просто, хожу на работу. Изредка вижусь с сыном, когда Вадим позволяет.
— Кто он такой, чтобы решать, когда можно видеться или когда нельзя?! Никто! — злится Ринат.
— Вадим — мой отчим… Тот, кто помог в трудную минуту.
— Не помог! Выставил цену!
— Неподъёмную для тебя? А мне каково, Ринат? Не подумал? Или ты считаешь, что я была рада отдать сына?
Ринат резко подходит ко мне, усмехаясь. В глазах закручивается воронка из ярости и сомнений. Он всё ещё никак не может отойти от мысли о другом мужчине, с которым он застал меня.
К тому же Ринат правильно почувствовал, что Андрей не просто мой босс, он претендует на большее и мечтает затащить меня в постель.
Ринат пытается найти выход из заколдованного круга одних и тех же мыслей. Но при каждой попытке его опять утягивает на дно. На то же самое дно грязных мыслей обо мне.
— Думаешь, что я живу и развлекаюсь?!
— Кто знает, Фея. Кто знает… Ты выглядела так, словно я помешал вам уединиться.
— Ты не помешал, Ринат. Ты опоздал! — ровно отвечаю я. — Опоздал на целую жизнь!
Муж быстро подходит и взрывается за секунду, навалившись сверху, подминая под себя.
— Сколько мужиков сменила, пока меня не было?! Сколько их было? Говори! — требует и рывком задирает платье до самой талии.
Крупные пальцы мужа дрожат на моих бёдрах, сминая их жёстко и властно.
Я могу с закрытыми глазами описать руки мужа — разворот плеч атлета, прокачанные бицепсы, крепкие запястья и узловатые пальцы, с крупными, ровными ногтями. У Рината широкая ладонь с переломанной и запутанной линией жизни и сбитые неединожды костяшки пальцев.
Он никогда не церемонился с интимом. Даже меня в первый раз он получил лишь напором и почти силой вырвал согласие. Просто взял, откровенно говоря, и обрадовался, когда понял, что присвоил меня первым.
Стал единственным.
Решительный и упорный во всём.
Однако сейчас он не решается сделать движение. Впервые медлит. Как будто боится запачкаться памятью моего тела о другом мужчине или о других моих мужчинах, которых он себе нафантазировал, явно не веря, что я могу быть одна на протяжении двух лет и не подпускать к себе никого.
Он меня предал и разрушил, уничтожил всё хорошее во мне.
Любить его — неправильно, желать — ещё хуже.
Но глядя на бывшего мужа, я снова испытываю прилив страсти, от которой по телу проносится ток желания и стягивает узлом низ живота. Ринат наваливается корпусом и набрасывается на мой рот в алчном поцелуе, заставляя испытывать эмоции, которых я не чувствовала уже очень давно. Тону и захлёбываюсь в его поцелуе-укусе, становящимся безжалостным и чувствую, как он избавляет меня от одежды.
Понимаю, что зашла слишком далеко. Я не планировала так…
О боже…
Пытаюсь вырваться из силков тягучей страсти, но Ринат крепко пригвождает меня к креслу.
— В чём дело?
— Я не хочу тебя! — пытаюсь оттолкнуть мужа.
— А я чувствую, что хочешь. Вспомнишь, как это было со мной, Фея.
Он пристально смотрит мне в глаза. Его руки оживают на моём теле. Я теряю возможность сопротивляться.
Меня пронизывает тоской по нему и желанием, становится слишком жарко. Только сейчас понимаю, что я даже не сняла пальто, как будто зашла в гости в чужой дом на минуту и почему-то задержалась.
Муж рывком подтягивает меня под себя, наклоняется массивным телом.
Я словно просыпаюсь, только когда он сбрасывает куртку и стягивает джинсы. Раздаётся характерный звук упавшего пистолета.
Грохот отрезвляет меня, но мужу плевать. Он подчиняет меня своему желанию, необузданному и дикому.
— Чёрт! Ринат! Прекрати! — кричу, бесполезно пытаясь вырваться из капкана.
Но не получается.
— Тише, Фея. Тише. Ты же знаешь, как нам сладко вдвоём, да? И сейчас будет хорошо-о-о-о…
С моих губ срываются всхлипы. Я давно не была с мужчиной и сейчас чувствую себя так, будто это первая интимная близость в моей жизни.
— Скажи, что скучала. Не могу поверить, что ты не думала обо мне… — шепчет он, стараясь быть осторожным, поглаживает шею, целуя.
Но надолго его выдержки не хватает. Муж приподнимается, окончательно вдавливая к креслу прессом своего сильного, тренированного тела.
— Я так сильно скучал по тебе, Варя, — выдыхает он.
Муж покусывает мои губы, раздвигает рот языком. Он целуется жадно и взахлёб, словно пьёт из меня.
— Вспоминай, как это — принадлежать мне.
— Я и не забывала, — срывается с моих губ протяжным стоном.
Протягиваю руку, обнимая его за шею.
Я выгибаюсь навстречу Ринату, открываясь для него. Ожидание чего-то большего колотится под кожей, шумит в голове и мешает здраво мыслить.
С Ринатом всегда так — это буйное помешательство. Иногда аморальное и непристойное, но всегда со сладким финалом.
Он — сумасшедший и несдержанный.
Мы не были вместе слишком долго. Мы знаем друг друга до самой последней, крошечной родинки на теле.
Я знаю его тело так же хорошо, как своё.
Дрожь и радость узнавания по родному человеку.
Я по нему не просто соскучилась. Я по нему истосковалась и умирала, но так и не умерла до конца.
Сейчас он грубо и жёстко возвращает меня к жизни, заставляя вновь желать и хотеть его. Быть с ним. Играть по его сценарию.
Я понимаю, что так неправильно, но откликаюсь на знакомые и такие желанные прикосновения.
Сдержать удовольствие внутри не получается. Ринат тут же поглощает звуки обоюдного наслаждения, накрывая мои губы и целуя.
Удовольствие слишком острое и яркое. Немного болезненное. Я начинаю биться в припадке жаркого экстаза, одного на двоих.
Мгновением позже я понимаю, что защиты не было.
Однако, похоже, что за это переживаю только я, а Ринат просто наслаждается моментом и утягивает меня вниз, на пол, уложив на себя.
— Как же я тебя люблю. Ты бы только знала…
Пауза с длинным, шумным выдохом.
— Я тебя люблю. А ты похоронила меня.
Хочется возразить, что это была не я, а мой отчим, Вадим.
Похоронить мужа было одним из условий, поставленных им. Он потребовал, чтобы я признала смерть мужа, якобы это нужно для того, чтобы меня прекратили преследовать криминальные дружки Рината.
Тогда я была слишком напугана, чтобы рассуждать здраво и думать, так ли нужно было следовать этому требованию?
Сейчас Ринат жив и недоволен тем, что числится среди умерших.
Хочется сказать, что у меня не было выбора. Но хочется вяло и неспешно. Лень ворочать языком.
Я молчу. Вдыхаю тяжёлый запах разгорячённого тела Рината.
Втягиваю его в себя — мускусный, резкий запах моего мужчины.
Когда-то в прошлом мне хотелось пахнуть только им, одним.
Но сейчас мне хочется другого, я мечтаю смыть с тела память о его прикосновениях.
— Этого не должно было произойти.
Пытаюсь встать. Ринат ловит мою ускользающую ладонь.
— Я Шумова из-под земли достану. Эта гнида ответит за всё.
— Шумов ответит? За что? За то, что ты в очередной раз влез не туда, куда следует? Шумов тебя заставил? Или ты сам? Ринат…
