Виски, потихоньку, начал действовать. Я почувствовал, как мысли начинают путаться, превращаясь в огромный водоворот звуков и образов.
Откинувшись на спинку дивана, закрыл глаза и провёл ладонью по лицу. Колется. Надо бы утром побриться. Хотелось спать. Мышцы болели после долгого дня и уже предчувствовали новую беготню. У нас несколько действующих проектов по всей стране и несколько новых в разработке.
Перед глазами возникли чертежи нового отеля, который я придумал для одного бизнесмена из Италии. Кажется, его компания называлась "Mattia di Cara". Строительство одного курорта закончилось пару месяцев назад, осталась лишь внутренняя отделка номеров. Если память мне не изменяет, он хотел, чтобы я проконсультировал весь процесс лично...
Было трудно дышать. Пальцы нащупали ворот рубашки и ослабили галстук. Внизу заиграла басистая музыка, в висках застучало в разы сильнее. Кажется, я уже был "готов". Надо вызвать такси и договориться с хозяином клуба, чтобы мой автомобиль подогнали ко мне домой.
– Дима... – над ухом прозвучал тихий женский голосок. Я уловил в нем знакомые нотки, но реагировать не стал. Алиса всегда появлялась в такие моменты, когда мне уже всё равно, и я не могу отказать ей. Её пальчики забегали по моему плечу, ногти царапали дорогую ткань пиджака. – Я так соскучилась по тебе, – девушка прижалась щекой к моей щеке, запах её парфюма, вперемешку с алкоголем, ударил в нос, вызывая соответствующие ассоциации.
Я слишком хорошо знал, чего она хочет. Для нас это стало уже традиционным ритуалом. Алиса приходила только, когда сама этого желала. Наши встречи, как правило, проходили по ночам, раз или два в неделю. Два взрослых человека, точно знающих цену этим "встречам" и не требующих друг от друга ничего лишнего. Всего лишь секс и только. Никаких эмоций, никаких обязательств.
– Думал, ты уже не придёшь, – произнёс я, беря протянутую сигарету. Раньше мне не нравилось смотреть на то, как женщины курят. Думал это неправильно, даже брезговал. А потом... Потом я "забил". Если мужчина может делать всё, чего только не пожелает. Почему им это запрещено?
Вдохнул дым, пытаясь найти в нем что-то особенное, успокаивающее. Но нет. Скорее наоборот. Я давно перестал курить ради удовольствия и делал это исключительно по привычке, на автомате.
Алиса обошла диван и встала напротив. Высокая огненно-рыжая девушка с идеальными формами. Длинные стройные ноги, тонкая талия, большая грудь и попа... Она могла бы быть чьей-либо мечтой или грезой. Я любил смотреть на неё. Особенно, когда она молчит и не пытается проводить со мной сеанс психотерапии.
– Я ждала, когда ты сам меня позовешь, – сказала девушка, а её зелёные глаза загорелись озорным огоньком. Алиса затеяла очередную игру. Хочет соблазнить меня, вывести на эмоции.
– Тогда, – мне пришлось осадить её, вернуть с небес на землю, – почему пришла? Я ведь не звал. Ты же знаешь, что этого никогда не будет...
Другая женщина на её месте оскорбилась бы, влепила бы мне пощёчину, и никто бы не посмел её за это осудить. Но Алиса была непробиваемая. Совсем как я.
Она только засмеялась в ответ на мою грубость и села ко мне на колени, из-за чего её крохотное чёрное платье задралось ещё выше. Взяв мою руку, которой я держал сигарету, поднесла к своему рту и сделала глубокую затяжку.
Её длинные ресницы касались щёк, когда она закрывала глаза. Чёрт возьми, Алиса искренне надеялась соблазнить меня!
– Потому что я сама по себе, – она процитировала до боли знакомую фразу. Я был уверен, что слышал её, но никак не мог вспомнить, где. – Делаю только то, что хочу. Сейчас, я хочу тебя...
Когда мне, наконец, удалось открыть глаза, за окном уже вовсю сияло солнце. Я чувствовал, как крутятся шестерёнки в голове, каждое движение отдавалось в ней болью. Интересно, сколько времени требуется человеку, чтобы у него выработался иммунитет на запои? Как долго мне ещё предстоит мучиться от похмелья?
Слева слышалось тихое сопение. Алиса сладко спала, удобно устроившись на своей половине постели. Бросил украдкой взгляд на её силуэт. Рыжие волосы разметались по подушке, из-под белоснежного одеяла выглядывают загорелые плечи и спина. Она всегда засыпала голой, объясняя это тем, что тем самым упрощает мне жизнь, если вдруг мне захочется чего-то с утра...
Отвернувшись, я аккуратно сел, стараясь не совершать лишних телодвижений. На изголовье ещё с ночи висело полотенце. Обмотал его вокруг бёдер и направился в душ.
В каждой комнате этой квартиры преобладал серый цвет. Я купил её несколько лет назад, чтобы не нужно было каждый раз добираться до офиса по московским пробкам. С тех, наверное, был дома лишь пару раз. Не могу туда возвращаться. Пытаюсь заставить себя, но пока безрезультатно. Слишком много воспоминаний хранят те стены.
Я замер перед зеркалом, упершись руками о края мраморной столешницы. Иногда, с трудом узнаю собственное отражение. Лицо, которому вот уже тридцать лет, становится чужим и незнакомым, теряет свои настоящие черты.
– Ты очень похож на своего отца, – в памяти всплыл родной голос. – Его маленькая копия...
Серые глаза наполнились слезами, тем самым удивив меня до глубины души. Мне казалось, я разучился плакать еще в детстве... Дрожащими от волнения руками, смахнул их.
– С днём рождения тебя, ничтожество, – прошептал едва слышно. – С ещё одним прожитым годом...
Взгляд упал на татуировку в области сердца. Маленький взъерошенный воробей смотрел на меня снизу вверх своими огромными глазками. Он сидел на небольшой веточке – шраме, оставшемся мне на память о событии многолетней давности. Я хотел было коснуться его, провести пальцем по рубцу, но не смог. Совесть не позволила.
Схватив со стола электробритву, принялся сбривать с лица щетину. Нужно отвлечься, найти любое занятие, лишь бы не думать, не вспоминать. В любом случае, мне ни за что не забыть этого. Никогда не прощу себя. Никогда.
3. Мери
Внутри здание "Swan's Architecture" было даже прекраснее, чем снаружи. Блестящие зеркальные полы сияли, отражая ряды ультрасовременных ламп, создавали эффект бесконечности пространства. Круговая лестница с "висящими" ступеньками, поднималась все выше и выше, исчезая где-то наверху, проходя насквозь через потолок, а в его сердцевине, словно спрятанные в стволе дерева, был стеклянный лифт.
Люди, одетые в стройную офисную одежду, проходили мимо меня, занятые своей работой. Жизнь здесь бурлила и кипела, словно вода в чане над костром. Все они, как части огромного налаженного механизма, были неотъемлемыми элементами для его функционирования. Я не могла не восхищаться всем этим. Желание стать одной из этих шестеренок нарастало с каждой секундой пребывания здесь. Именно так я представляла себе идеальный мир бизнеса. Максимально точный, максимально чёткий.
– Доброе утро, – начала я, замерев у стойки администрации с гравировкой "Swan's Architecture".
Молодая девушка ответила мне приветливой улыбкой и спросила, чем может быть полезна. Она оторвалась от разговора по телефону и передала трубку другой сотруднице, сидящей рядом.
– Я пришла на собеседование по поводу должности переводчика. Моё резюме прошло первый заочный этап и меня пригласили сюда.
– Одну минуту, – Марина (так звали её, я прочитала на бейдже) взяла второй свободный телефон и связалась с отделом кадров. – Вас примет начальник отдела кадров. Я проведу вас.
Когда Марина встала и вышла из-за стойки, меня накрыло волной чувства собственной неполноценности рядом с ней. Я с трудом доставала до плеча девушки и это несмотря на то, что мы обе были в обуви на плоской подошве.
– Значит, вы и есть та самая переводчица из Армении? – вдруг, спросила она, пока мы поднимались по лестнице на второй этаж. У меня чуть челюсть не отвалилась, когда я услышала этот вопрос. – Моя подруга работает в отделе кадров и сказала о вас. Её руководитель был восхищён вашим резюме и рассказал об этом всем.
