А она бессовестно откровенная.
– Ну… я пойду. Меня там мама ждет, – наконец-то нахожу в себе силы выдавить улыбку. – Рада была повидаться.
– Я наберу тебе вечером, – щебечет Ийя. – У тебя тот же номер?
– Угу…
– Все, жди звонка. Ви! – кричит мне в спину. – А покупки? Ты продукты свои забыла!
Но я ухожу и даже не оборачиваюсь.
* * *
– Ну наконец-то! Мы тебя заждались с Артемкой, – мама встречает меня в порога и крепко обнимает. – Что-то ты долго. А Игнат где?
– Он чуть позже подойдет, там столько всего с клиникой навалилось.
– Бедный Сергей, ведь молодой еще был…
– Боря твой тоже был не старый.
Отчим умер два с половиной года назад – несчастный случай на лесопилке. Вроде бы трагедия, но я ни капли не расстроилась.
С тех пор мама бросила принимать свои препараты, словно ожила. Брат тоже стал гораздо спокойнее, начал больше улыбаться и многому научился. В нашем случае это уже огромный прогресс.
– Я рада, что ты вернулась. Нам очень тебя не хватало.
Объятия, поцелуи, улыбка брата, непрекращающиеся расспросы… Все это проходит словно во сне. Я что-то делаю, что-то рассказываю, на что-то отвечаю, но думаю только об одном – моя лучшая подруга и единственная любовь теперь вместе. У них подрастает дочь.
И я не понимаю, как именно это произошло, она же ему совсем не нравилась! Хотя так ли хорошо я успела его узнать? Он бросил меня. Ради нее или нет – теперь абсолютно неважно. У каждого из нас новая жизнь. Но господи боже мой, почему же так жжет в груди. Нестерпимо.
Раз за разом прокручиваю в голове момент встречи: новый образ, прическа, даже парфюм… Но как он на меня смотрел. Его взгляд словно забирался под кожу.
Когда приходит Игнат, изо всех сил делаю вид, что у нас все хорошо. Не хочется, чтобы мама узнала о наших проблемах. По крайней мере не сейчас. Он, конечно, решает, что я его простила и допускает вольности. Стойко принимаю его объятия и терплю ладонь на своем колене под столом, а сама думаю только об одном.
– Что с тобой? – спрашивает муж, отпивая мамину наливку.
– А что со мной?
– Ты какая-то странная.
– Все хорошо, – даже не пытаюсь улыбаться. – Немного устала.
– В клинике работы – завал. Кстати, ты мне скоро будешь там нужна. Пора уже применять полученные знания, нам нужен новый ветеринар.
– Вот так сразу? У меня же совсем нет опыта.
– Ты же проходила практику.
– Это другое.
– Я помогу тебе, не переживай. Теперь это наше семейное дело.
Сам он около года проработал в одной московской клинике и успел немного набраться опыта. Правда, не столько, чтобы начать им делиться.
Но я киваю. Все равно. Работа – это последнее, что меня сейчас волнует.
В прямом смысле выдержав застолье с облегчением собираюсь домой. Выхожу из душного помещения во вступающую в свои права летнюю ночь, избавляюсь от навязчивой руки Игната, но он возвращает ее на талию. В машине тоже то и дело бросает на меня недвусмысленные взгляды.
Я знаю, что за этим последует.
Едва мы только входим в дом, Игнат, как в дешевых мыльных сценах, толкает меня к стене и забирается под юбку. Страстно целует, не смотря на то, что ответа его настойчивому пылу от меня нет. С ним женщина во мне спит. Я не чувствую желания, тяги, не хочу его касаться. Его поцелуи не рождают во мне абсолютно ничего. Пусто.
Но я знаю, каково это – таять в руках мужчины. Задыхаться от одного только взгляда. Думать о нем, о его губах, прикосновениях…
Господи, он теперь с Ийей… Это она та самая незнакомая девушка из фантазий, к которой я его ревновала. Теперь он целует ее…
– Ты чего это? – Игнат отстраняется. – Ты плачешь, что ли?
– Извини, я не могу сейчас…
– Да что, мать твою, опять не так? – вспыхивает, словно спичка. – Мне казалось, что мы помирились!
– Да не в ссоре дело.
– А в чем? Вернулась и снова навеяло? Или, может, уже успела встретить его где-то?
– Ты о ком?
– Ты за идиота меня держишь? Я же знаю, что он остался здесь. Что спелся с твоей подружкой.
Внутри все буквально холодеет.
– И давно ты об этом знаешь? Что они вместе.
– Всегда знал, – дергает плечом и самодовольно ухмыляется. – Мать рассказала по телефону еще как только эта потаскушка залетела.
Он знал все это время и молчал?!
– И почему ты мне об этом не сказал? – тоже начинаю злиться.
– Не захотел. Я уехал отсюда не для того, чтобы тащить в новую жизнь оставшееся в старой дерьмо. Ты не просто спала с ним, ты по нему сохла, думаешь, я не видел?
– И зачем же тогда женился, раз видел? Зачем забрал меня в Москву? Я тебя об этом не просила!
– Да потому что любил тебя! Думал, что там, вдали от всех, ты выбросишь этого залетного из головы.
– Любил?
– И сейчас тоже. Хоть ты этого и не заслуживаешь.
– Да пошел ты, – отталкиваю его со своего пути и быстро поднимаюсь вверх по лестнице. – Любил… Да ни черта ты не знаешь, что такое любовь! Ты просто хотел для себя удобную жену, только и всего. Зашуганную отчимом благодарную по гроб жизни овечку, которая будет терпеть твою патологическую ревность из-за чувства благодарности и долга.
– Ви…
– Видеть тебя не хочу! – хлопаю дверью и, прислонившись спиной к полотну, сотрясаюсь в беззвучных рыданиях.
Мой приезд сюда был ошибкой.
Хотя о чем я – ошибкой был тот день, когда я ответила ему "да".
Я же не люблю его. Никогда не любила.
Зачем?
Я и раньше задавалась этим вопросом, но здесь, после того как увидела Дамиана, внутри все просто перевернулось.
Господи, почему именно Ийя? Почему она?
Может, если бы это была какая-то другая девушка, мне бы… Впрочем, разве было бы мне легче?
Я даже подумать не могла, что чувства, которые я, казалось, запрятала глубоко внутрь себя, до сих пор настолько остры. Разве так бывает? Как вышло – да, еще как.
Неожиданно в сумке, которая висит на плече, раздается телефонный звонок. Смахнув слезы, достаю гаджет и пытаюсь разблокировать мокрыми пальцами экран.
Ийя.
Пожалуйста, нет, только не сейчас. Но если подруга не изменилась, что вряд ли, она же все равно не отстанет.
– Да, привет.
– Приве-ет, Ви. Боже, я как будто вернулась в прошлое, этот наш трёп часами по телефону, помнишь? Алиса, отдай! – ворчит сквозь хныканье ребенка. – Короче, я предлагаю встретиться.
– Я…
– И только попробуй мне слиться! Тысячу лет не виделись, новостей – вагон. У тебя наверняка тоже.
О, да, вагон. Как я привыкала к новому чужому и шумному для меня месту. Мужу, объятия которого не могла долго принять. Как каждую ночь вспоминала тот злосчастный день рождения и издевательский "Хэппи бездей" от официантов в спину. Свои нескончаемые слезы…
– Наверное, не получится, прости, – шмыгаю носом. – Мне предстоит первый день в клинике, куча дел.
– Так подвинь свою кучу! Слушай, а ты чего хлюпаешь? Простыла, что ли?
– Да! – цепляюсь за возможность слиться. – Насморк, горло, все дела. Боюсь мелкую твою заразить.
– Ой, брось, она у меня сроду не болела никогда. Иммунитет всем на зависть. Давай, подгребай завтра к семи.
– В "Причал"?
– Нет, давай к нам, покажу наш дом.
И я бы решила, что она издевается, если бы не абсолютно искренний тон. Она действительно хочет показать мне свое жилье. Место, где она делит с Дамианом постель, растит его дочь, готовит ему завтраки.
Неужели она не понимает, что мне может быть больно?
И вдруг до меня доходит, что она действительно может не понимать. Она же не знает, какие чувства у меня к нему были. Мы тогда почти не общались, я ничем не делилась. Для нее наш с ним быстротечный роман может казаться обыкновенной детской шалостью.
Я вышла замуж, уехала. Она права – тысяча лет прошла! Она даже не может подумать, что я до сих пор храню в сердце те самые сказочные, самые невероятные и самые ранящие недели моей жизни.
