— Ага, — выдавил он из себя.
Ой, ну переигрываешь. Да, девочка очень даже ничего, но не настолько, чтобы вести себя как одичавший в лесу девственник.
— А мы вот орнитологическими исследованиями занимались с Лисенком. Изучали жизнь хохлатого питохуя.
— Во-первых, — блондинистая тряхнула головой, устраивая землетрясение своим друзьям. — Называй меня, Василий, Алисой. Лисенок только для друзей. А во-вторых, хохлатый питохуй родом из Новой Гвинеи. А то, что мы видели, это простой воробей.
Один-ноль, блондинистая. Один-ноль.
— Тимофей, — наконец ветеринара отпустило, и он заговорил. — Приятно познакомиться, Лисенок.
А девчонка не стала его поправлять и пропела:
— Взаимно, Тимофей.
— А ты внучка Марии Ивановны?
— Правнучка, — поправила она и захлопала золотистыми ресницами.
Тьфу. Вот просто тьфу. Вот что я думал, наблюдая за этой жалкой подобией флирта. Прям любовь с первого взгляда! Хлопай, хлопай, своими ресничками, Алиса. У Тимохи, кажется, слюни сейчас по подбородку потекут.
— Отчего-то спазм подкатил к горлу. Честное слово, затошнило. Как тогда, когда траванулся магазинной селедкой. Но сегодня-то я еще не завтракал. Чудеса… — проворчал я сдавленно, но никто не обратил на меня внимания.
— Ну, конечно, правнучка, — с запозданием повторил Тимошка за Алисой.
— А что это я сейчас наблюдаю? Неужели брачные танцы хохлатого питохуя?.. Вон, — я указал, когда на мне скрестились два недовольных взгляда. — Не видите? Да вон же, Лисенок, — я подошел к девчонке, повернул ее к раскидистому ореху и ткнул пальцем куда-то в крону.
— Я же просила, — фыркнула она, передергивая плечами и сбрасывая мои руки. — Лисенок только для друзей.
— Зря не стала смотреть, — я отряхнул ладони. — Красиво танцует. Явно хочет оплодотворить яйца самочки.
— Фу, — высказалась Алиса и зашагала к дому. — Я позову бабулю, — пояснила она свой уход.
Согласен. Перегнул. Самому от себя противно. Веду себя хуже Тимы, который просто стоит и, не стесняясь, пускает слюни на блондинистую. И если объективно — шансов у него в разы больше. Примерно одна возрастная категория, да и любовь к модным шмоткам. Алиса с Айболитом даже смотрятся гармонично рядом друг с другом. Как те, что делают семейные фотосессии и одеваются для этого в гармонирующую одежду.
И тут я второй раз за день откровенно завис. А какая, к лешему, разница, что обо мне думает блондинистая?.. Моя работа простая. Если Алиса соберется в город — не позволить уехать и сообщить об этом ее отцу. Если же кто-то наведается к нам… то действовать по обстоятельствам.
— Василия… кастрировать…
Собственное имя, произнесенное Тимой, и вывело меня из дум.
— Мария Ивановна, вы все еще не надумали кастрировать кота?
Как знал, что узкие джинсы до добра не доводят, не стал брать, хоть и модные.
— Да бог с вами, Тимофей Андреевич, — старушка натурально ужаснулась. — Лишать котика радости. И не уговаривайте.
— А зря бабуль. Меньше грязи домой носить будет. Метить перестанет, а то запах такой у входа, — девчонка сморщила носик и помахала ладошкой. — Да и Василий, наверное, уж всех деревенских кошечек оплодотворил. И котят наделал. Любят деревенские кошечки вот таких, — она указала на кота, но почему-то казалось, что сейчас речь шла именно обо мне. — Вот таких… — повторила, подбирая слова. — Матерых, крупных, напористых, э-э-э, вонючих… Я бы кастрировала! — закончила речь и зыркнула на меня победно.
— Ну нет! Не дам мучить животину за просто так, — высказалась старушка.
Вот спасибо тебе, Марь Иванна.
Ощущение было такое, что это моя судьба сейчас решалась.
— Ну как хотите, — заговорил Тимошка. — Так что вы меня звали, Мария Ивановна? Что случилось?
— Так это ж вчера было, милок, — старушка поправила платок. — Зашла яйца собрать, а там несушка стоит, к забору прижалась. Явно помирать собралась. Ну, я ей быстренько клюв открыла и водочки ложку влила.
Кто бы мне водочки влил в клюв… Я бы не отказался.
— Марь Иванна, я пойду. Дела.
— Иди, Васенька. Иди. Спасибо тебе, — отозвалась она, ласково улыбнувшись.
— Да не за что, — ответил я, стараясь не прислушиваться к продолжившемуся разговору. И чувство внутри такое было… неприятное. Настроение отчего-то портилось, скотство в душе просыпалось. От голода, что ли?..
Позавтракал плотно, и легче сразу стало. Тимошка в своих лосинах джинсовых больше не бесил, и блондинистая забавной казалась. А когда добрался до поля, так вообще все глупости из головы вылетели.
Вернулся домой с закатом. Ноги, руки как чужие. Поесть бы и в кровать упасть. Тут еще пес под ногами крутился. Выпрашивал ужин.
— Знаешь, друг, — я снял с плиты кастрюлю, оттесняя Полкана бедром. — А поделись ты со мной ужином. Ты ж питаешься лучше меня, — открыл крышку и вытащил кусок вареного говяжьего сердца. — Однозначно тебе жирно так жрать, — засыпал в бульон крупу. — Жди. Готовится.
Пока я разделывал мясо, Полкан с грустной мордой принялся гипнотизировать кастрюлю, тут же насторожился, уши поднял и гавкнул предупредительно. По-свойски.
— Васенька, — услышал я взволнованный голос соседки. — Васенька! — она вбежала на кухню. — Помоги, милок! Там Алиска моя убилась!
Глава 4. Алиса
Глава 4. Алиса
— Удумала же, — смеялась бабуля, поглаживая развалившегося на своих коленях кота. — Васеньку моего достоинства главного лишать! Ох, Алиса…
— Угу, — кивнула я её словам, всё своё внимание устремив в поисковик телефона.
Мне не везло. Откровенно не везло. По фотографиям Василия, что я успела сделать, я ничего найти не смогла. Ни скандальных заголовков с “Внимание! Особо опасен и разыскивается!”, ни имени с фамилией, ни клички, ни криминала…
Фермер, блин… с замашками орнитолога! Питохуй хохлатый… лучше и не скажешь! Удивительно, как мне сегодня пригодилось то, что вечером я засыпаю под включенный телевизор. Передачи про фауну так убаюкивают…
— Так как? — привлекла моё внимание бабуля.
— Что?
— Тимофей Андреевич тебе, спрашиваю, как? — повторила она свой вопрос. — Молодой ещё, но в хороших руках и при правильном подходе можно достойного мужичонку вырастить. Не такого, как Васенька, но…
— Бабушка! — закатила я глаза, откладывая телефон в сторону. — Ты опять?
То, что бабулечка решила меня свести с Василием, было понятно сразу. Но вот то, что она не шутила про запасной вариант, стало для меня настоящим открытием. И довольно приятным. Всё же Тимофей, местный деревенский ветеринар, здесь смотрелся так же инородно, как и я. Вещи, прическа, манера себя вести. Не думаю, что его огорчало отсутствие здесь трубопровода, но…
— А что опять? — усмехнулась бабуля, с кряхтением скидывая со своих коленей откормленную тушку разомлевшего кота. — Вы все глаза друг на друга проглядели. Вона, — бабуля качнула головой в сторону кухни. — Тимофей Андреевич пирогов не поел, а слюнями весь стол закапал! И даже про хумера твоего понял, прости Господи…
— Грумера, — устало поправила я, вспоминая наш импровизированный перекус.
Стоило бандиту Василию уйти, как бабуля затащила нас с Тимофеем в дом. Ветеринар вяло сопротивлялся и действительно смотрел на меня очень… вот очень он смотрел! Только…
Стыдно признаться, но после ухода Василия мне стало скучно. И улыбаться молодому человеку стало как-то… Вот просто “как-то”!
Наверное, на меня свежий воздух так действует, не иначе. Дома бы я обрадовалась такому знакомству. Красивый мужчина. Сразу видно, что очень романтичный… и животных любит! Всё как в моих любимых романах.
Вот только вместо того, чтобы налаживать с Тимофеем романтический контакт, я только и делала, что мыслями возвращалась к бандиту.
Василий ведь специально назвал меня Лисёнком! Нарочно!
И вот эти его попытки переключить моё внимание с Тимофея на себя! Детский сад же какой-то!
Ещё и ручищами своими меня за плечи схватил… горячими такими… и сильными… очень сильными…
