Джино провел поганую ночь, проворочавшись под одеялом. Обычно он спал сном младенца, но иногда тяжелые мысли не давали ему уснуть всю ночь напролет. Сегодня было то же самое.
Стук в дверь не сразу дошел до его сознания, а когда наконец дошел, Джино взглянул на часы и рассвирепел. Полдевятого утра.
— Да? — рявкнул он.
Коста уловил раздражение в голосе друга и подумал: может быть, прийти в другой раз? Но ведь он проделал такой длинный путь, чтобы сообщить Джино кое-что важное. Уйти означало бы только оттянуть момент истины.
— Это я, Коста Зеннокотти!
— Коста? Какого хрена ты тут делаешь?
Джино открыл дверь, хлопнул друга по плечу и втащил в свою конуру.
— Эй! — воскликнул он. — Любому другому я расквасил бы физиономию. Поднимать меня в такую рань! Но я рад тебя видеть. Почему не сообщил о своем приезде?
Коста много раз прокручивал в уме начало разговора. Но сейчас у него все перепуталось. Он понял, что лучший путь к цели — прямой и честный.
— Это касается Леоноры, — выпалил он. — Я не хотел, чтобы ты узнал об этом из письма.
— О чем об этом? — к лицу Джино прихлынула кровь.
— Она вышла замуж, — тихо сказал Коста. — Вышла замуж за другого.
Среда, 13 июля 1977 г., Нью-Йорк и Филадельфия
— У меня во рту как будто ночевала пара бомжей, — пожаловалась Лаки. — Сколько мы уже здесь торчим?
Стивен поднес часы близко к глазам и уставился на светящийся циферблат.
— Пять часов десять минут сорок девять секунд.
— А кажется, пять месяцев! Никогда я так погано себя не чувствовала, за всю мою дерьмовую жизнь!
— Я же говорил вам, расслабьтесь. Это все, что мы можем сделать.
— Помнится, — холодно произнесла Лаки, — я смотрела какие-то фильмы, в которых люди застревали в лифте, и они всегда находили выход.
— Да? — точно с такой же ледяной интонацией процедил Стивен. — И что же они делали?
— О Боже! Откуда мне знать?
— Вы сами об этом заговорили.
— Заговорила, потому что понадеялась, что вы что-нибудь придумаете. Мне следовало быть умнее.
— Вы смотрели те фильмы — не я.
— От вас всегда столько же толку?
Стивен разозлился.
— Чего вы от меня хотите, черт побери?
— Фу! Как вы выражаетесь?
Он бы с удовольствием ее придушил. Обхватил большими, сильными ручищами то, что представлялось ему цыплячьей шейкой, и сжимал до тех пор, пока у нее не захрустели бы позвонки.
— Вспомнила! — радостно завопила она. — «Отель»! Это старая лента, несколько месяцев назад шла по телевизору. Герой каким-то образом вылез на крышу лифта и поднялся по канату.
— Забудьте об этом, — прорычал Стивен. — Если вы думаете, что я полезу по канату на сорок-такой-то этаж, вы очень ошибаетесь.
Она саркастически усмехнулась.
— Слабо, да?
— Зато вы у нас силачка!
* * *
Коста в сердцах швырнул трубку на рычаг. Дарио. Вечно с ним что-нибудь случается. Такой симпатичный парень — белокурый, стройный, идеально сложенный… Извращенец.
Если бы Джино узнал правду о своем сыне!
Коста выругался про себя. Его не так-то легко вывести из равновесия, но Дарио это всегда удавалось.
Он немного поразмыслил, затем снял трубку и набрал номер. Ответил женский голос.
— Рут, дорогая, — ласково произнес он. — Это Коста Зеннокотти. Как поживаешь?
Она начала пространно жаловаться на затемнение. Он перебил ее.
— Сэл у тебя?
— Минуточку.
— Мистер Зеннокотти, это Сэл. Что я могу для вас сделать?
Коста дал адрес Дарио.
— Только это срочно. Придется выломать дверь: там возникла проблема с ключами. Устраните поломку и действуйте по обстоятельствам. Завтра поговорим о плате. — Он положил трубку. Дарио повезло. Сэл запросто справится с любой экстремальной ситуацией. Правда, может быть, уже поздно. Но кто пожалеет о Дарио? Только Джино.
Возможно…
* * *
— Мать твою! — торжествующе воскликнул чернявый парень, когда ему удалось наконец проломить дверь чугунной статуэткой, обнаруженной в ванной. — Ты где, мать твою? — Он наморщил лоб, усиленно выискивая в темноте гостиной Дарио. — Где ты, гад? Это тебе не поможет!
Дарио бесшумно пробрался в кухню и сжал в руке нож.
— Ну, я до тебя доберусь! — посулил его противник.
* * *
Кэрри пешком пробиралась по темным улицам Гарлема. У нее создалось впечатление, будто все жители квартала вышли на улицу в расчете на поживу. Двое мужчин тащили дубовый комод. Молодой парень сгибался под тяжестью телевизора. Тащили включенные транзисторы и магнитофоны. Теперь на нее никто не обращал внимания. Она стала такой же, как все: темнокожая, с всклокоченной гривой и размазанным макияжем; из разорванных мочек ушей сочилась кровь.
Кэрри понимала, что выглядит, как смертный грех, но это уже не имело значения. Ее несла вперед ненависть; лютая, вышедшая из-под контроля злоба гнала на поиски обидчика.
Еще два дня назад ей так хорошо, так спокойно жилось. И вдруг телефонный звонок. Приглушенный голос сказал, что если она себе не враг, то должна быть на мясном рынке на Сто двадцать пятой Западной улице в половине десятого вечера в среду.
— Кто это? — шепотом, чтобы в соседней комнате не услышал Эллиот, спросила она.
— Если не хочешь, чтобы открылось твое прошлое, приходи, куда сказано, — настаивал приглушенный голос. Потом шантажист отключился. Она даже не поняла, мужчина это или женщина.
Вконец обезумев, она бежала по улицам Гарлема. Кто-то охотился за ней. Она должна выяснить, кто это!
И посчитаться!
* * *
Гигант-авиалайнер совершил мягкую посадку. Как только он подкатил к конечному пункту, соседка Джино резко изменила свое поведение — вырвала у него руку так, будто он заразный, и щелкнула пальцами, подзывая стюардессу.
— Мою норку! — потребовала она.
Стюардесса кивнула.
— Сию минуту, мадам, — и склонилась к Джино. — У вас есть чем добраться до Нью-Йорка, мистер Сантанджело?
— Откуда? Я же не рассчитывал сесть в Филадельфии.
Девушка захихикала.
— Конечно. Подумать только!
— Вы можете организовать машину?
— Естественно. Но вам лучше переночевать в Филадельфии. Весь Нью-Йорк сидит без электроэнергии, и никто не знает, надолго ли это.
Джино раскинул мозгами. У него забронирован номер в «Пьере», но стюардесса права: если во всем городе нет света, глупо стремиться туда.
— Можете порекомендовать приличный отель?
Девушка улыбнулась.
— Конечно, мистер Сантанджело. Я и сама собираюсь там остановиться.
