— Ты понравился бабуле, — шепнула Слава, когда они остались в комнате одни. — Уже ревную.
— У тебя замечательная бабушка. Ты похожа на неё, — ответил Юрий, привлекая её к себе. В домашних шортах и майке, девушка соблазняла сильнее, чем обычно. Возможно, сказывалась разлука. Два дня без Славы лишили его покоя. — Я привёз тебе кое-что.
— Что?
— Привет от кое-кого, — Юрий достал телефон и открыл на экране галерею. Выбрав видео, включил. — Кое-кто ест сам.
— О, Боже. Егорка… — от умиления на лице девушки появилось занимательное выражение. Она смотрела на малыша, активно сосущего из бутылочки смесь. — Как он вырос! Его уже перевели в другое отделение? А мне можно его навестить? Прямо чувствую себя его крёстной.
— Можно. Он побудет в Центре ещё две недели. Потом, увы…
— Однажды у него будут самые лучшие родители. Он необыкновенный. Его Бог хранит. Спасибо тебе, Юр. Ты приносишь радость.
— И не только, к сожалению, — вздохнул он. Оттягивать разговор не имело смысла. — Жилин вернулся из Швейцарии.
— Что ж, и это хорошо. Значит, операция прошла успешно. Разве это плохая новость? Может, он заберёт Егорку, — пыталась придать новости позитивный оттенок Слава.
— В этом смысле — да. Он хочет поговорить с тобой.
— И поэтому ты приехал? — уже немного с обидой произнесла девушка.
— Нет. Об этом я мог сказать тебе и по телефону. Я не могу без тебя, и приехал бы раньше, если бы не бюрократия с отпуском, — ответил Юрий. — Я не хочу, чтобы между нами были секреты. Меня бесят чужие тайны, но…
— Жилин о чём-то попросил тебя?
— Да. Попросил передать, что хочет поговорить с тобой. Это касается твоей жизни и безопасности. Я не знаю всего, а потому могу исказить правду. Лучше выслушай его. Пожалуйста, Слава.
— Ладно. Но два дня он ведь подождёт? — она хитро прищурила глаза.
— Думаю, что и три дня точно подождёт.
— Ты умеешь уговаривать. Я поговорю с Жилиным, если ты будешь рядом. Никаких «наедине» с мармеладным королём. Только в твоём присутствии.
— Разумеется.
Три дня пролетели, как один. Молодые люди обошли весь город, наслаждаясь каждой минутой, проведённой вместе. В тени деревьев они прятались за широкими стволами и целовались, забыв обо всём на свете. Домой возвращались к ночи на такси, благо визитка Равиля всегда находилась под рукой. Их всегда ждал тёплый ужин и пожелание доброй ночи от бабушки. Всё было по-домашнему уютно, поэтому уезжать не хотелось, тем более что впереди ждала неизвестность. И всё же пришлось. Бабушка даже всплакнула напоследок наполовину от грусти, а наполовину от радости за внучку. Столько пережить довелось, прежде чем показался свет в затуманенных печалью глазах.
— Береги её, сынок, — прошептала старушка, обнимая Юрия.
— Всегда, — пообещал он. — Мы приедем ещё.
Ему нравилась мысль вернуться в гостеприимный дом. Осталось лишь разобраться с проблемами, и жизнь наладится. Слава думала чуть иначе, но тоже видела проблеск во тьме. На всех давили чужие тайны. Как назло дорога оказалась лёгкой, словно кто-то включил зелёный свет на всём пути. И чем ближе машина подъезжала к концу путешествия, тем тревожнее становились разговоры. Слава безуспешно пытала Юрия, а он стойко находил отговорки.
— Юр, чего ты боишься? — подловила его девушка, когда он снова увернулся от ответа.
— Боюсь потерять тебя, — не задумываясь, ответил он.
— Каким образом?
— Возможно, ты уйдёшь, когда узнаешь, о чём с тобой хочет поговорить Жилин. Тебя домой отвезти?
— Нет, к Жилину. Жажду услышать, чего он хочет, — вдруг заупрямилась Слава.
— Ничего, что будет ночь, когда мы приедем?
— Ничего. Кто хочет поговорить? Он хочет. Значит, ему без разницы во сколько. Чем раньше узнаю всё, тем лучше.
— Как скажешь, — нахмурился Юрий, однако спорить не стал. Он не знал, что лучше: оттягивать неизбежное или тешить себя иллюзией.
Как мужчина и предполагал, в город они добрались затемно и вместо того, чтобы поспешить домой и отдохнуть с дороги, свернули в гости к Жилину. Его особняк миролюбиво спал, но лишь до тех пор, пока Юрий не позвонил хозяину.
— Мы за воротами.
На этом разговор закончился, а ворота дрогнули и бесшумно отъехали в сторону. Слава ухмыльнулась, разглядывая двор, который обрёл в свете ночных фонарей таинственность. Вспыхнувший в окнах свет придал дому ещё более дорогой вид, нежели он имел прежде. Юрий остановил машину возле крыльца.
— Нас ждут, — сказал он, вздыхая. Недобрые мысли заполняли сознание. От предстоящего разговора зависело многое, в том числе отношения со Славой.
— Отлично. Доктор, выше нос. Ты же знаешь, что чем раньше поставлен диагноз, тем лучше помогает лечение.
Они одновременно вышли из машины и поднялись на крыльцо. Возле двери их встречал охранник, молчаливый суровый мужчина с недовольным видом. Он давно работал на Жилина и поэтому был одним из тех немногих, кто до сих пор остались при деле. Все они умели быстро выполнять задачи, но самое главное — молчали и хранили верность.
— Проходите в кабинет, — низким рокочущим голосом произнёс охранник. Несмотря на поздний час, он был одет в костюм и белую рубашку.
— Дорогу помню, — тихо сказала Слава и шмыгнула носом.
Её слова не возымели никакого действия, потому что гостям не позволено шастать по дому без сопровождения. Лицо охранника не выражало никаких эмоций, чем бесило и подмывало сделать какую-нибудь гадость, чтобы сбить спесь и чопорную вежливость.
«Как пить дать, злится на наш поздний визит, и хоть бы бровью повёл. Прямо-таки человек из нержавейки», — мысленно злилась Слава и сверлила мощную спину взглядом. Руки чесались ущипнуть хоть за что-нибудь.
— Чего он тебе сделал? — шепнул ей на ухо Юрий.
— Кто? — нахмурилась девушка.
— Человек-скала.
— Я что-то сказала вслух? — напряглась Слава и на всякий случай спрятала руки в карманы тёплой толстовки.
— Нет, но у него уже спина дымится от твоего взгляда.
Ответить прожигательница спин не успела, потому что перед её носом открылась дверь. Охранник пропустил гостей в кабинет, а сам остался снаружи. Он хорошо знал свою работу и получал щедрую плату за оказанные услуги, поэтому обладал дубовой кожей, которую не брал никакой взгляд. Слава смирилась и застыла на месте. Она не узнала хозяина дома, вернее, не заметила его в кресле, потому что он сливался с ним. Бледное лицо в ореоле коротко стриженых седых волос плавно перетекало в серую льняную рубашку. Жилин растворялся в мебели.
— Доброй ночи, неспящие под луной, — прозвучал его тихий, глухой голос с заметной хрипотцой. — Проходите. Чай, кофе с дороги.
— Здравствуйте, — опомнилась Слава и сделал шаг к столу. — Просто воды, если можно.
— Сколько угодно. Вода — наше всё. Бар, знаете где, — Жилин перевёл взгляд на встроенный в шкаф домашний бар. — Стаканы там. Вода…
Он уныло посмотрел на прозрачный кувшин, стоявший перед ним на столе, затем на таблетницу из мутного белого пластика с открытой крышечкой на одном из делений. От количества принимаемых лекарств его тошнило, и начинала болеть голова, иногда появлялся зуд по всему телу. Отлично проведённая операция не гарантировала ничего без поддерживающей терапии на всю оставшуюся жизнь. А сколько осталось? Жилин скрипнул зубами. Его раздражала тема конца. Врачи дали год, если всё пойдёт по ими расписанному плану. Жаль, они не знали, что пациент дополнит схему лечения по своему усмотрению.
— Как самочувствие? — из вежливости спросила Слава, доставая два стакана из бара.
— Идеальное. Дышу с переменным успехом. Если хотите что-нибудь покрепче, не стесняйтесь. Мне теперь эта коллекция противопоказана. Не успел допить, — усмехнулся Жилин, сосредотачиваясь на таблетки. Это была проблема с детства. Он не умел глотать таблетки. Они застревали где-то в районе корня языка, даже если мужчина их запивал литрами воды. Его нынешний рацион питания состоял из кучи пилюль и галлонов воды.
