И, на удивление, поездка мне приносит пока что только удовольствие.
Тем более, что с Принцессой все хорошо, я созванивался уже после того, как ее папаша дал добро на наши отношения… Хотя, как дал добро? Просто тупо сделал вид, что ничего не знает и ничего не видит. Не знаю, на что рассчитывал. Может, что оно само рассосется? Так смешно, черт… Но, в любом случае, по мне лучше такая реакция, чем та, которая могла бы быть… Все же, ведьма очень вовремя в жизни генерала образовалась. Смягчает хоть немного. Жаль, что раньше где-то летала, сколько проблем можно было бы нивелировать за ее счет одним только гипнотическим сексом!
Принцесса по голосу была вполне счастлива. Рассказывала, как там здорово, какая природа, погода и люди. Складывалось ощущение, что с сестрой они душа в душу, и это меня прям радовало. Учитывая, что сорваться к ней смог только спустя неделю после всего, переживал, конечно, как они там споются…
- Слушай, - прерываю я поток бурчания Зубова, - а нас в новое помещение теперь?
- Почему это? – косится на меня Зуб, одновременно посматривая в зеркало заднего вида на безмятежно спящую дочь.
- Ну… - делаю я паузу, прикидывая, как сформулировать фразу правильно, с учетом всех обстоятельств, - Расщепаевский департамент теперь под нашим же…
- Меньше пизди, - лениво отзывается Зубов, затем спохватывается и опять смотрит на дочь. Не услышала ли лишнего? Мелкие девчонки очень восприимчивы к новым словам. И их мамаши к их новым знаниям – тоже.
Но Сонька спит себе, как закрыла глаза еще в Москве, так и дрыхнет. Отличная воспитанница для такого няня, как я. Удобная и беспроблемная.
Я послушно затыкаюсь и прикидываю, какой будет профит от неожиданных кадровых перестановок в департаментах.
Для посторонних эти перестановки неожиданные, конечно же, а для тех, кто в курсе… Очень даже ожиданные. И вот мне прям иногда интересно становится, чего же такого я добыл в расщепаевском кабинете, что так мощно полетели головы? Если бы компру на самого Расщепаева, не такой сильный головопад был бы… А тут прямо пиздец и катаклизм… Вывод из всего напрашивается только один: опасный очень вывод, но логичный. У Расщепаева была компра не на самого Расщепаева или Савина того же… А на Самого… Причем, такая, нехилая. Естественно, использовать информацию такого уровня стал бы только идиот, но вот для себя, для гарантий своей неприкосновенности… Это как, типа, иметь в арсенале ядерную бомбу, чисто для устрашения, чтоб противники прочно клали в штаны кирпичи… Но даже не думать о том, чтоб ей воспользоваться в реале, потому что отдачей шарахнет так, что потом все не в радость будет. Потому что тебя не будет. Скорее всего, тут было что-то из этого же разряда. Может, не прямые доки, может, что-то косвенное, но достаточное… Лежало оно себе, лежало в сейфе одного генерала, никому не мешало, генералу жопу грело. А тут я появился и притащил это все дело его противнику. А противник, не будь дурак, смог каким-то образом информацию так показать Самому заинтересованному лицу, чтоб полностью бросить тень на прежнего фаворита… И все. Клочки даже до закоулочков не долетели. По пути сгорели. Бесследно. Расщепаев под следствием за растрату каких-то, совершенно фантастических размеров. У него в особняке нашлись все положенные для взяточника атрибуты: часы коллекционные на миллиарды, золото в слитках и унитазах, комната, до отказа забитая налом, ну и прочее, что так любят демонстрировать в жареных новостях. Широким веером разошлась отдача по всем его друзьям и связям. Всем сейчас крайне весело. И в стороне – наш скромняга-генерал, вскрывший этот жуткий коррупционный нарыв. И мы в стороне. Зубов, которому, судя по довольной роже, светит повышение даже, пусть не в звании, но в должности – определенно. И я, которому нихрена не светит, кроме очередной командировки в очередную жопу, но мне пофиг. Потому что в ближайшей перспективе у меня женитьба. На Принцессе. И что бы там по этому поводу ни думал ее папаша, все уже решено. Правда, сама Принцесса не в курсе, но ничего, сюрприз ей будет.
- Ты там особо пасть не раскрывай, придурок, для всех ты – низшее оперативное звено в моей конторе, - предупреждает Зубов, - начнешь пиздеть, тебя моментом расколют. Там люди интересные…
- Не учи меня работе с населением, - лениво потягиваюсь я, - да никто и спрашивать не будет, наверняка…
- Конечно, не будут, - хмыкает Зубов, - кому ты там интересен… Но вот слушать будут, и смотреть… И выводы делать… И в твоих интересах, чтоб выводы были правильные. Тогда и карьера в гору пойдет.
- А как это, нахрен, связано?
- А как была связана история четырехлетней давности и то, что ты из нее практически без потерь выполз, дебил? Вообще хрен к носу не сводишь?
- Свожу… Все понял, хватит…
- Да вот незаметно, чтоб ты чего-то понял, - опять садится на своего привычного конька Зубов, - иначе бы не задавал вопросов идиотских…
Я только мысленно выдыхаю, делаю дыхательные упражнения, нацеленные на восстановление спокойствия духа и тела, и отключаюсь, думая о том, как скоро увижу свою Принцессу. Маленькую, сладкую, красивую…
Дорога впереди стелется ровно и чисто. И это символ же, да?
30. Алина. Песня
Ты – мое море, ты – мое небо, Ты – все, что было и все, что будет. Как же так раньше жили мы слепо? Как же могли мы так, друг без друга?
Песня льется легко, перезвон гитарных струн нежен и задумчив. Я смотрю в огонь, разведенный в уличном камине, скорее даже неком кругу силы, судя по тому, насколько любимо это место у обитателей дома. За огромным деревянным срубом – ровная площадка, окруженная небольшими кустами шиповника. Сейчас он цветет как раз и просто одуряюще вкусно пахнет. Круглые большущие скамьи, в центре – каменный стол, а в его сердцевине – специальная чаша для открытого огня. Здесь можно готовить еду, поджаривать быстрые закуски, а можно просто сидеть и любоваться языками пламени. И, сдается мне, что именно последнее – самое любимое занятие всех членов этой огромной семьи. По крайней мере, из той недели, что я нахожусь здесь, на частной базе отдыха для своих, все предпочитают вечера проводить именно тут, вместе.
Я смотрю на жителей дома, таких разных и в чем-то очень похожих. И наслаждаюсь, впервые в жизни ощущая себя не одинокой, а окруженной людьми, которым ты искренне интересна. Эти люди от тебя ничего не хотят. Они просто общаются, просто впускают тебя в свою жизнь. Помогают, не спрашивая разрешения и не боясь влезть в личное пространство. Потому что в личное пространство ты не желаешь пускать посторонних. А своих – запросто.
Напротив меня сидит Лена, мама мужа Машки, Вадима. Она невероятно милая, тихая такая и умиротворенная. Красивая той мягкой красотой, ради которой мужчины во все времена города завоевывали и войны развязывали лишь для того, чтоб такая женщина посмотрела благосклонно своими нежными оленьими глазами. Она улыбается, что-то иногда говорит старшей дочери, очень похожей на нее, такой же нежной и изящной, гладит младшую дочь, толстенькую хохотушку и непоседу, больше предпочитающую руки отца. Муж Лены – огромный, серьезный мужчина, крайне брутально выглядящий со всеми этими татуировками, пирсингом и грубоватым голосом, Данил, удивительно преображается, улыбаясь. Тогда он сразу становится настолько солнечным, настолько располагающим к себе, что невозможно не улыбнуться в ответ. Кажется, я знаю, каким образом он сумел завоевать сердце Елены Прекрасной. Просто улыбнулся… И она не смогла сопротивляться.
Вадим до того похож на отца и манерой разговора, и внешностью, что для меня было реальным шоком узнать, что он ему неродной. Так странно! И еще более странно, что Лена старше Данила, причем, намного. Внешне они выглядят ровесниками. И очень молодо, не верится, что Вадим – их сын.
Лена и Данил с их младшей дочерью живут здесь, в доме отдыха, вместе со мной, уже неделю, мы успели сдружиться. Еще здесь живут Машка с Вадимом, и наша с сестрой Лешки напряженность, которая возникла при первой встрече, давно в прошлом.
