твоей ситуации. А ты… просто не выйдешь к нему? Так нельзя, Жасмин.
Она права, так нельзя. Даже если он приехал порицать и наказывать. Я, как послушная дочь, должна принять всё с благодарностью.
– Можно мне паранджу?
– Нет, Жасмин. Я должна видеть твои реакции и твоё состояние, чтобы помогать тебе.
И я иду, в моих глазах темнеет и в ушах шумит.
Надо мной потолок, и я даже не мечтаю о том, что разверзнутся небеса, и меня, такую опозоренную, поразит молния.
Вхожу в большую светлую комнату, там очень много людей, мужчин. Я не могу разглядеть лиц, меня шатает от страха.
Амина отводит меня за руку подальше от всех, усаживает в кресло.
Я прячу лицо в ладонях, съёживаясь в нём. Мне кажется, что я голая. Нет. Хуже. Голая и грязная. И все смотрят на меня.
– Ясь… – это Лёша, я узнаю его голос. – Ясенька…
Сглатываю и поднимаю глаза.
Он так смотрит на меня! Ещё в тысячу раз пронзительнее, чем раньше. И я даже на секунду забываю, что здесь есть все остальные. Делает несколько шагов ко мне. Но его тормозит охранник.
– Не нужно подходить ближе.
Он отдает ему что-то.
– Передайте, пожалуйста. Это её…
Охранник подходит ближе и протягивает мне красивое кольцо.
Это не моё… Я вижу его впервые!
Поднимаю глаза на Лёшу.
– Я обещал тебе кольцо, Ясь.
Да…
Там что-то написано внутри, мне сложно сфокусироваться, но это на турецком, и я вглядываюсь внимательнее.
Там выбито сердце и рядом надпись: «Дарю».
И я вспоминаю, как он говорил мне это. Что он принадлежит мне, а я ему.
– Надень, Ясь.
Растерянно выполняю то, что он говорит. На средний палец колечко маловато, и я надеваю его на безымянный. На правую. На левой – мамино.
Мамино…
Рядом с Лёшей очень красивая женщина со светлыми волосами.
Это мама?…
Смотрю в её глаза, всё остальное расплывается, и мне в какой-то момент начинает казаться, что я смотрюсь в зеркало.
Мама…
– Здравствуй, доченька.
– Мама… – мои губы вдруг вздрагивают, и из глаз совершенно бесконтрольно начинают литься слёзы.
Её губы дрожат тоже.
– Джейхан, – переводит она взгляд на отца. – Я разочарована в тебе. Ясенька, – встаёт она с кресла. – Никого здесь можешь не слушать. Ты можешь сейчас встать и уехать со мной. И больше никогда ты не увидишь ни одного из этих мужчин. И с тобой будет всё в порядке. Обещаю!
Все обещают… обещают… – опускаю я глаза.
– Она не поедет с тобой, Юлия, – встаёт отец.
– С кем поедет? С ублюдком этим?
Перевожу взгляд следом за ней.
Джана не узнать!! На лице синюшные отёки, всё залатано пластырем… Хуже, чем у той девочки, моей соседки! Его тоже кто-то наказал? Тогда Бог справедлив. Забираю свои сомнения!
– Джан, ты действительно взял золото у жены? – Осман говорит на турецком.
Я вижу, как Лёша напрягается и вопросительно смотрит на маму. Она тихо переводит ему.
– Она мне больше не жена! Развод!
– Ты взял золото у дочери этого уважаемого человека?
– Я могу взять золото жены, разве нет?!
– В тяжёлой ситуации – да! У тебя была тяжёлая ситуация? Тебе были нужны деньги? Разве мало я тебе давал денег?
– Мне были нужны ещё.
– Верни её золото.
– Его больше нет.
– Где оно?
– Он проиграл крупную сумму в казино, – Лёша говорит по-русски, и Осман не понимает его, хмуро поглядывая. – Ему угрожали, и он расплатился с кредиторами золотом Жасмин.
Мама тут же переводит.
Осман недовольно морщится на её инициативу. Но потом застывает, переводя взгляд на сына.
– Ты играешь?… – шокированно.
– Мы обсудим это не при посторонних, отец!
– Ты проигрался, забрал золото жены и выкинул её на улицу?! Я купил для тебя жену! Самую достойную девушку нашей общины. Чтобы ты славил мой род и продлял его. Чтобы скрепить союз с уважаемым семейством! Во что ты превратил её?! Как ты распорядился моим подарком?! Как смотреть мне в глаза уважаемым людям?? Мой сын мот! Не человек слова! Не сын своего народа!
Джан молчит, сжав губы.
– Позор!! Джейхан, Амир… – складывает он руки.
Те молчаливы, но взгляды их требовательны.
Они свидетели его позора, да!
– Недостойная ситуация, – качает головой отец. – Как решишь, Осман?
– Как положено мужчине. Если в стаде заводится паршивая овца, её режут, чтобы не опаршивело остальное стадо. Ты не сын мне, Джан. Не упоминай нашу фамилию и родство. Прочь.
Опустив голову, Джан выходит.
Мне становится капельку легче дышать! И на секунду становится уже не так важно, что будет со мной.
Есть справедливость! Есть достойные мужчины!
– Что решишь с женой Джана, Осман? – тяжело смотрит на него отец.
– Что тут решать? Поедет в мой харем. Будет помогать моим женщинам. И будет под моей защитой.
Отец переводит взгляд на меня.
– Собирайся, Жасмин.
Я встаю.
– Нет! – решительно встаёт мама. – В чужих коврах решил похоронить молодую девочку?! Не будет этого! Яся, не соглашайся! – разворачивается ко мне. – Ты поедешь со мной. Ты будешь жить со мной. Будешь учиться. И потом сама решать свою судьбу.
Я слышу подобное уже не в первый, и даже не во второй раз. И почему-то уже не верю в эту версию развития событий.
– Яся, – встаёт Лёша. – Тебе не надо уезжать! Всё будет, как я обещал. Сегодня у нас регистрация. Ты официально будешь моей женой. У нас будет семья, дети, всё как ты хотела! Я тебя никогда не оставлю.
Это я тоже слышала, да.
– Там на улице… Симка тебя ждёт! Она тоже поможет тебе, мама поможет! Зачем тебе ехать в чужой гарем, Ясь?!
Внутри меня всё мечется. Мне так хочется верить… Но когда моё доверие приводило к чему-то хорошему!?
– Жасмин, – требовательно смотрит на меня отец. – Ты должна поехать с Османом. Такова твоя судьба. Тебе там будет спокойно.
Амина переводит на меня взгляд.
– С кем ты хочешь уйти, Жасмин?
Господи!! Моя голова сейчас взорвётся! Зачем они мучают так меня?!
– Яся, – это опять мама. – Что тебя там ждёт? Служить чужому мужу?
– А здесь что? – наконец я открываю рот.
– Посмотри на меня! Я же выжила. И ты выживешь. Смотри, Лёша у тебя какой пылкий! Как за тебя борется! Достойный же парень!
– Если опять бросит?
– Пф!! – нервно усмехается она. – Я всегда буду рядом с тобой, подсказывать, помогать… Что бы ни случилось!
– Жасмин.
Отец смотрит очень тяжёлым взглядом. И под ним мне хочется вскочить и лететь выполнять всё, что он скажет.
А я так и сделала!! И что?! Джан!! А теперь его пожилой отец? И
