так доживать?… Такая судьба?! Не хочу-у-у!!!
Я неблагодарная. Вчера ещё и мечтать не смела о такой судьбе.
– Жасмин, с кем ты хочешь уйти? – берёт меня за руку Амина.
– Доченька… – смотрит на меня мама. – Разве мать пожелает тебе плохого? Джейхан разлучил нас, прогнал меня. А теперь хочет опять разлучить! – смотрит на него гневно. – Хотя бы ради дочери, Джей, можешь ты поступить справедливо, раз не мог ради меня, когда она родилась?!
– Юля… – качает отец головой.
– Отпусти её! Не дави на неё! Иначе я…
– Юля!!
– Выслал? – не могу поднять глаз на отца и поэтому смотрю на Амира. – Выслал?
Амир виновато отводит глаза от моих.
Мама, гордо вскинув подбородок, садится на кресло.
– Не разочаровывай меня окончательно, Джей!
Мужчины не осаживают её. В её словах что-то спрятано. И это бьёт по их авторитету, я чувствую!
– С кем хочешь уйти, Жасмин? – ещё раз повторяет Амина.
– Мама… – опускаю я глаза. – С мамой.
Она такая сильная, независимая! Я хочу стать такой же. Уметь как она строго и уверенно говорить с мужчинами. Она меня научит. И даже если я не смогу… – кручу колечко Лёши. Он обещал семью. И пусть я падшая, но я хочу ещё его ласковых, горячих рук! Он любил меня и такой.
Аллах не дал женщине ума, он дал ей сердце. И я решаю сердцем.
– Прости, отец, – складываю молитвенно руки, не поднимая на него глаз.
– Ты не дочь мне, Жасмин. Не упоминай моей фамилии.
И мне чувствуется, что его слова не пропитаны осуждением и гневом, а скорее облегчением и спокойствием. Не дочь? Это, конечно, очень больно, но он вынужден сделать так вслед Осману, чтобы сохранить свою честь и ценность своих других дочерей. Я понимаю. И тоже чувствую облегчение!
Теперь на мне нет ответственности за их благополучие!
Он молча встаёт.
– Отец!! – вопросительно смотрит на него Амир, подлетая на ноги.
Тот чуть заметно кивает ему и выходит вместе с Османом.
– Я хочу подойти к сестре.
– Зачем?
– Передать ей кое-что.
– Хорошо, – кивает Амина.
Два охранника подходят вместе с ним.
Амир поднимает моё лицо за подбородок, заглядывает в глаза.
Когда-то, когда я была совсем неразумным ребёнком, я кричала всем, что он обязательно возьмёт меня в жёны. Я была его любимой сестрой, он не отходил от меня. И он подыгрывал мне, обещая, что обязательно возьмёт.
В последний раз смотрю в глаза брату.
– Я тебя не осуждаю, – шепчет он одними губами.
Его руки надевают на моё запястье массивный золотой браслет с камнями. Очень тяжёлый. Тяжелей, чем у меня был. Защита…
Бросает выразительный взгляд на Лёшу, на маму. Уходит…
– Поехали, Ясь! – плечи Лёши расслабленно опускаются. – У нас через два часа регистрация.
– Извините, Алексей Полевой! – встаёт у него на пути мама. – Спасибо Вам за участие, но… моя дочь поедет со мной, и никакой регистрации не будет.
– Что?! Юлия Михайловна… – возмущённо смотрит он на неё.
– Откуда я знаю, может она была вынуждена принять твою помощь. И ты совсем ей не по душе.
– Давайте спросим!
– Обязательно. Через пару недель. Когда она отойдёт от всего этого и сможет принять решение отстранённо, с надёжной платформы.
– Круто…
– Справедливо.
– Дайте нам хотя бы поговорить наедине!
– Наедине не дам, – мама берёт меня за руку.
– Ясь… – Лёша тоже берёт за руку, за правую.
Его пальцы поглаживают колечко, он смотрит мне в глаза.
– Прости, – снижает он голос, чтобы слышала только я.
– Говорил, что жена, – опускаю я глаза.
– Для меня – да. Если ты, конечно, теперь захочешь, – болезненно вздрагивает его лицо.
– Доченька, пойдём, – тянет меня за руку мама.
Вот так уйдём? И Лёши больше не будет?… – бьётся болезненно моё сердце.
От всего происходящего моя выдержка совсем сдаёт, и слёзы текут опять.
– Подождите! – нервно срывается он, не отпуская мою руку. – Как мне найти Ясю? – смотрит требовательно на маму.
– У меня есть твой телефон, Алексей.
– Но у неё его нет! Ты позвонишь мне, Ясь?
– Можно? – поворачиваюсь я к маме.
Лёша тянет на себя.
– Не решайте за неё. Пусть сама. Если она мне не позвонит… – прищуривается он гневно.
– Если она тебе, Алексей, не позвонит, значит, не судьба.
– Не судьба?… – пытаюсь я поймать их взгляды.
Рывком притянув за талию, Лёша впечатывается губами мне в ухо. От этого ощущения по всему телу идёт дрожь, в лицо бросается кровь, и я застываю, закрывая глаза.
– Я – твой, помнишь? Ты – моя. Ты – моя?
Мне хочется расслабиться в его руках и больше никуда не идти.
Киваю.
– Иди с мамой. Я найду тебя.
Всовывает мне в руки свой телефон.
На лоджии много знакомых цветов. Мама скучает по Турции. Протираю запылившиеся листочки. Выглядываю на улицу. У подъезда байк Леши. Он часто приезжает. Да только мама просит пока не встречаться с ним. А мне очень хочется сесть опять к нему за спину и нащупать ладонью его стучащее сердце. И совсем не страшно теперь мне будет лететь с ним мимо других машин!
– Ясенька, ну что ты там опять за тряпку схватилась? Пойдём чай пить.
Наливаю ей и себе. В чашечку попадает цветочек жасмина, и я вздыхаю…
– Красивая моя девочка… – гладит мама меня по волосам, собирая их в косу. – Почему грустишь опять? Гулять поедем? В кино хочешь? В театр?
Мой телефон пиликает сообщением, и я вздрагиваю.
– Ромео твой пишет?
– Лёша… – опускаю глаза.
– Что пишет хоть?
– Разное.
Сердце стучит быстро, требуя от меня, чтобы я скорее ответила на сообщение.
– Затрепетала вся, – смеётся мама. – Подождёт твой Лёша, никуда не денется. Я с тобой хочу на серьёзную тему поговорить.
Садится напротив.
– Через неделю вступительные экзамены начинаются. Будешь поступать?
– Буду!
– Лёшенька твой голову тебе совсем заморочил, не даст ведь подготовиться. Ты от телефона не отходишь. Давай на время подготовки…
Подскакиваю со стула и сбегаю в свою комнату.
Мне так обидно, что мама не понимает меня!
– Ясь… – подходит она сзади, обнимает меня за плечи. – Ну, что ты?… Учёба важнее.
– Не важнее. Лёша другую жену возьмёт.
– Это он тебе такое написал? – вдруг начинает сердиться мама. – Что другую возьмёт?
– Нет. Пишет другое. Но я знаю… Разве не так мужчины делают?
– Захочет другую – и чёрт с ним! Будет у тебя лучше муж, значит.
– Не хочу.
– Да он мальчишка ещё! А тебе учиться надо.
– Нельзя учиться, если замужем?
– Да можно… Но ты совсем юная у меня. Зачем ты придумала это замужество?! Встречайтесь так.
– Не хочу! Грязь!
