Мокрая рубашка, а затем и брюки с мягким «плюх-шлëп» падают вниз.
Я взволнованно сглатываю.
Интересно иногда сбываются желания. Мечтала избавиться от холодного озноба - и вот, пожалуйста. Стою перед Бояровым нагишом и с ощущением нарастающего пожара в теле.
- Дай мне мыло и губку, - его низкий голос раздается так близко от моего затылка, что по спине бегут щекотные мурашки.
Нащупываю дрогнувшей рукой купальные принадлежности на полке рядом и передаю ему через плечо. Тихие смачно-влажные звуки намыливания за спиной впервые в жизни кажутся мне безумно притягательными, и колени снова начинают слабо подрагивать. Только теперь уже не от усталости... а от возбуждения.
Бояров медленно, как-то очень тщательно убирает мои волосы со спины вперед и начинает рисовать губкой на коже мыльные круги и петли. Все эти ощущения и так приятны, а когда они спускаются к пояснице, мне становится совсем уж невмоготу их терпеть. Стою, цепляясь за стену из последних сил в качестве опоры, и с каждой секундой мечтаю обернуться всë больше и больше.
Наверное, я так бы и сделала... если бы не внутренняя робость. Слишком уж быстро между нами всë происходит, и пока каждый раз - как первый.
Ну давай же, мысленно призываю я себя. Надо просто обернуться и посмотреть в его глаза. Показать, как мне хочется почувствовать эту радость - быть живой и любимой, - именно с ним. Мужчиной всей моей жизни с большой буквы.
Тихий шлепок упавшей губки заставляет меня вздрогнуть. Бояров вдруг обнимает меня обеими руками, сплетает их на моем животе... и прижимается губами к шее. В этом долгом поцелуе чувствуется его болезненная, буквально жизненно важная потребность в близости.
- Я себя переоценил. Извини, - невесело усмехается он, но при этом непрерывно продолжает водить губами по изгибу моей шеи, словно не может остановиться. - Ты столько пережила и должна отдохнуть, а я только и думаю о том, как хочу тебя. Вот сволочь, да? Сейчас... еще немного, и я... возьму себя в руки...
Каждую часть своей последней рваной фразы он сопровождает такими горячими поцелуями по всей линии моих плеч, что у меня ноги подкашиваются. Только кольцо мужских рук на талии и держит, потому что сам Бояров явно старается не прижиматься ко мне своим телом.
- Не надо, - слабым голосом отвечаю я, изнемогая от сладких молний удовольствия от его действий.
- Да, милая... я сейчас уйду и принесу тебе новое полотенце... - обещает Бояров, жарко лаская губами мою спину в районе лопаток. Голос его звучит напряженно, как натянутая струна.
- Нет, - мотаю головой.
- Не надо полотенца?..
- Не надо уходить, - отвечаю ему и наконец решительно поворачиваюсь к нему лицом. - Останься со мной. Я... люблю тебя. И тоже хочу.
Реакция на новое признание следует незамедлительно. С тайным восторгом вижу, как зрачки в серо-голубых глазах Боярова резко расширяются. А затем его красивое лицо озаряет такая широкая, понимающе-счастливая улыбка, что оно становится совсем мальчишеским.
- Я надеялся, что ты это скажешь еще раз.
Не сводя с меня глаз, он ловит мою руку и целует ее, как будто мы с ним танцуем на школьном выпускном, а не стоим голые под горячим душем. И это впечатление только усиливается, когда Бояров сгребает меня в охапку и мягко кружит. Инстинктивно я обхватываю ногами его за пояс, чтобы не соскользнуть вниз, и нервно предостерегаю:
- Ты в курсе, что мы оба можем тут упасть, если ты и дальше будешь такие пляски в душе устраивать..?
- В курсе, строгая ты моя! - хмыкает он, всë ещë сияя от счастья, как мальчишка. - Но не бойся. Тебя я удержу.
Он говорит об этом так, словно речь не только о душе. Но едва я об этом задумываюсь, как новый поцелуй выбивает все связные мысли из головы. Бояров впечатывает меня спиной в стену и виртуозно ласкает самые потайные места, будто мастер, играющий на музыкальном инструменте. И каждая моя внутренняя струнка отзывается на его прикосновения чистым звуком блаженства.
Возбуждение вспыхивает с новой силой, а радость взаимных чувств придает ему невероятно восхитительный оттенок. Такой вкусный, огненный, яркий...
Боже, никогда в своей жизни ничего подобного не испытывала! Неужели это и есть настоящая любовь - тайная мечта всех женщин?
Глава 36. Занимательная «боярка»
Утро приходит ко мне раньше, чем я открываю глаза. И раньше, чем просыпаюсь по-настоящему.
Дремота всë еще окутывает сознание уютным коконом, но тихая дробь клавиатуры на ноутбуке всë равно пробивается и звучит где-то отдаленно, гармоничным фоном. Точь-в-точь, как спокойный мирно-серый дождь за окном. А затем приходят яркие воспоминания о прошлой ночи... и я чувствую, как сладостная нега растекается по всему моему телу, в каждой его клеточке, которая радостно трепещет и поëт: «Да, да, да! Жива!.. Я жива, здорова и любима!»
От полноты чувств я глубоко вздыхаю и медленно потягиваюсь, шевеля под мягким одеялом пальцами ног. Как же хорошо, как приятно нежиться в тëплой постели...
Рука непроизвольно тянется к соседней подушке, но Боярова там нет. Наверное, проснулся намного раньше и встал, чтобы поработать на своем ноутбуке. Не зря же мне мерещилось сквозь сон уверенное постукивание его пальцев по клавиатуре.
Некоторое время я лениво размышляю, удастся ли еще немного подремать, пока Бояров не покончит со своими делами. Но на тумбочке у изголовья беззвучно вспыхивает вызовом экран мобильника. Это точно бояровский телефон, потому что мой при похищении выбросили где-то на дороге.
Тихий шорох из мобильника оповещает о включении автоответчика. И в тишине спальни я даже без внешнего динамика прекрасно слышу спокойные интонации своего рассудительного и самоотверженного «серого цербера».
«Салют, Бояров, - говорит трубка голосом Ярослава. - Меня тут в больничке немного подлатали, но с ответной услугой придется обождать, пока я не вернусь в форму. Дергать с гарантиями лишний раз не буду, тебе я верю на слово. Через пару месяцев маякну... И передай Бате, что один надëжный человечек шепнул инфу. Краснуха с Красоткой до суда вряд ли дотянут, там чëрная метка без вариантов. А вот с инспекторшей и той бабой с остановки можно поработать. Кстати, ты в курсе, что вторая ходит в подружках у мамаши Лебеды?.. Ну, у меня всë, до связи.»
Сонливость от таких новостей слетает с меня окончательно. Я откидываю одеяло с чувством острой потребности увидеть Боярова и разделить с ним свое беспокойство. А еще - обязательно уточнить, когда же вернутся Ванька с Алисой... потому что быть от них на расстоянии после того, что со мной стряслось, очень тревожно.
Вчера перед сном я созвонилась с братишкой и успокоила его, но моя малышка уже спала. Слишком долго плакала из-за моего исчезновения и переутомилась... да и время было позднее. Я хотела поехать за ней к дому Царевичева прямо ночью, несмотря на дикую усталость... но Бояров клятвенно пообещал, что утром, как только наша дочь проснется, ее сразу же привезут к нам.
Только это и успокаивает.
Тапочек в квартире Боярова у меня пока нет, и в зал-студию на первый уровень я спускаюсь босиком, в одной длинной хлопковой сорочке.
Открытый ноутбук бросается в глаза сразу же. Стоит на барной стойке прямо напротив лестницы со включенным экраном и мигает курсором в крошечном окошке сообщений на странице браузера. Высокий стул перед стойкой пустует, но Бояров явно где-то в квартире... судя по недопитой чашке кофе возле ноутбука.
Я беру ее в руки и нежно провожу пальцем по ободку до ароматного кофейного пятнышка. Этого места касались умелые насмешливые губы... которые ночью упоительно ласкали меня и шептали о любви. Волшебство, которое они творили со мной, до сих пор поëт в жилках, кружа голову воспоминаниями. И так сильно хочется снова ощутить себя в кольце мужских объятий...
Повинуясь импульсивному порыву, я сажусь на место Боярова и позволяю себе пригубить кофе из его чашки. Приятная маленькая слабость, чтобы почувствовать его ближе к себе. А затем мой взгляд падает на экран ноутбука.
