Передавая Пег две тарелки с пирогами, Бидди спросила:
— Похоже, ты не больно-то радуешься от всей этой суматохи, верно?
Полуобернувшись, Тилли пристально взглянула на нее, но Бидди этого не заметила — она была занята, наполняя новые тарелки. И Тилли ответила:
— Примерно так же, как и ты. — И вышла из кухни.
Однако вместо того, чтобы вернуться в холл, она по задней лестнице поднялась наверх и через боковую дверь вошла в галерею. А, идя по ней, едва не столкнулась с Мэтью, выходившим из комнаты покойного отца в обществе Алисии Беннетт.
Смятение Тилли длилось лишь секунду — ровно столько же, сколько ее взгляд на обоих. И когда Мэтью собрался заговорить, она уже была далеко.
Внутри у нее все кипело. Да как он смеет водить эту женщину туда! Какие бы у него не были намерения, почему он не отвел ее в свою собственную комнату?
Войдя в детскую, Тилли остановилась, глядя на спящего сына и сжимая обеими руками верхний край решетки кроватки, — движение, порожденное и гневом, и безотчетным желанием найти точку опоры. В ее голове все отчетливее оформлялась мысль: «В конце концов, это его комната». Все комнаты этого дома, все и каждая, принадлежат ему. Вот о чем она постоянно забывает. Мэтью является хозяином этого дома, Марка больше нет, а она сама — всего лишь экономка.
Присев на низенький детский стульчик возле притушенного камина — его, несмотря на жару, хоть и немного, но топили всегда, — Тилли задала себе вопрос: «Что с ней происходит?» Она ощущала себя такой несчастной, такой потерянной. Она ощущала себя несчастной и после смерти Марка, но тогда рядом с ней был мистер Бургесс, и она ждала ребенка. Теперь то время казалось ей временем покоя. Даже в ее тогдашнем одиночестве таилось какое-то своеобразное счастье; но с тех пор, как она вернулась в этот дом, у нее не было ни одного мгновения счастья.
Пододвинув к себе маленький столик, она уронила голову на руки.
Когда на ее плечо легла рука, Тилли встрепенулась и увидела склоненное над ней лицо Кэти.
— Что?!
— Ну, так время-то — половина третьего.
— О нет! Господи Боже мой… — Тилли встала. — Я… я, кажется, заснула.
— Ну и хорошо, тебе это на пользу. Я тоже только о том и мечтаю, чтобы поскорее заснуть. Я еле на ногах стою.
— Говоришь, почти все разъехались?
— Да. Роузиеры — только что, и Толманы, и Крэгги — по крайней мере, старики. А из молодых кое-кто еще тут — особенно те, что приехали верхом… Знаешь, один уехал с барышней — посадил ее впереди себя и уехал. Не знаю, кто это был, но остальные, кто стоял неподалеку, чуть не лопнули со смеху.
— А что миссис Макджи?
— Уехала — уже с час как уехала, и тетушка вместе с ней. Мне она понравилась. Знаешь, она поговорила со мной — они обе поговорили. По всему видать — хорошие люди, хоть и из благородных. Не то, что остальные. Что они там только не вытворяли! Боже милостивый…
— А мисс Анна?
— Уехала вместе со своими, а мистер Джон скакал рядом с каретой. А молодые господа поначалу бежали за ними вдоль дороги, кричали «ура» и смеялись… Это было здорово!
— Я спущусь вниз.
— Мать просто еле жива.
— Да уж, я думаю. Не давай ей завтра рано вставать. Я сама могу справиться со всеми делами.
— Да навряд ли она согласится.
Прежде чем покинуть детскую, женщины подошли взглянуть на ребенка. Он мирно посапывал, засунув пальчик в рот.
— Так бы и съела этого сладкого красавчика, — растроганно шепнула Кэти.
Прикрыв за собой дверь, они прошли через странно тихий теперь дом.
На кухне, положив ноги на табуретку, сидела Бидди. Увидев Тилли, она устало улыбнулась:
— А я уж подумала, ты куда-то пропала, девуля.
— Прости, я случайно заснула.
— Не за что тебе извиняться. Ну, слава Богу, теперь все позади, осталось только заплатить по счету. Могу поклясться, этот вечер влетел ему в хорошую копеечку.
— А эти парни из города?
— Уехали четверть часа назад вместе с музыкантами. И знаешь что? — Бидди возмущенно взглянула на Тилли. — Они хотели забрать с собой остатки еды со стола на террасе. Это надо же!.. Ну, разумеется, я послала их куда подальше. Честное слово! А они — так, мол, у нас принято — такое правило. А я говорю, что все когда-то случается в первый раз. Так вот, сегодня в первый раз это ваше правило будет нарушено, и надеюсь, что не в последний… Пять шиллингов за ночь каждому, да еще ели и пили сколько душе угодно, да еще хотели забрать еду. О Господи! Легко же некоторым живется…
— Давай-ка, Бидди, поднимайся — и спать. И ты тоже, Кэти. Я тут сама управлюсь.
Бидди медленно, с трудом, встала.
— Да, девуля, я, пожалуй, пойду. Мы там прибрали сколько могли, а остальное уж доделаем утром. Только вот как бы нам добраться до дороги и ни на кого не наткнуться? В саду еще полно молодых джентльменов и барышень.
— Пройдите через яблоневый сад.
— Ох, не люблю я там ходить, — вмешалась в разговор Кэти.
— Там и так темно, а на аллее под кипарисами — просто хоть глаз выколи.
— И я не люблю, — одновременно поддержали ее Пег и Фэнни.
— Ну, так попросите Артура проводить вас, — посоветовала Тилли. — Артура или кого-нибудь другого: уже почти все гости разъехались, так что они вполне могут отлучиться из конюшни. А может, и Фред еще здесь — да, почти наверняка.
— Нет-нет, не стоит их беспокоить: им и так сегодня досталось. — Бидди замахала руками на дочерей. — Не тревожьтесь, никто из этих молодцов не покусится на вас.
— О, мама! Что ты такое говоришь! Вот вечно она скажет что-нибудь эдакое, правда, Тилли?
— Ладно, я сама пойду, — отозвалась Тилли, улыбаясь Фэнни. — Провожу вас, да и сама немного подышу свежим воздухом.
В последний раз оглядев кухню, Бидди жестом велела дочерям выходить, а оказавшись во дворе и взглянув на серебристое от лунного света небо, она заметила:
— Ну, если Мэтью за свои деньги заказал такую ночь, то он не мог найти им лучшего применения, верно?
— Ты права, Бидди, — улыбнулась Тилли. — Ночь просто великолепная: светло почти как днем. Мне кажется, я никогда не видела такой яркой луны, а ведь полнолуние еще не наступило.
Никто не встретился им по дороге — только изредка в саду слышались смех и торопливые, почти бегом, шаги.
— Вот еще кто-то никак не угомонится, — заметила Бидди. — Хоть бы уж он поскорее поймал ее — тогда есть надежда, что мы сможем спокойно поспать.
Девушки захихикали.
Когда впереди показалась задняя стена домика, Бидди сказала:
— Ну вот, мы и пришли. Спасибо, девуля. И спокойной ночи… или, вернее, доброе утро.
