Я хотела сказать ей, что готова ждать вечность, пока она придет ко мне, но посмотрела в ее затуманенные глаза и почувствовала, что сдаюсь. Так мягко, как только могла, я предоставила ей путь к отступлению.
- Я не хочу, чтобы мы чувствовали себя неловко, встречаясь во дворе, но, думаю, будет лучше, если мы дадим друг другу немного пространства.
Губы Хейли задрожали, и она вытерла глаза тыльной стороной ладони.
- Хотела бы я, чтобы обстоятельства сложились по-другому, потому что ты – все, о чем только можно мечтать.
- Ты тоже, - сказала я. – Я надеюсь, однажды, ты сможешь это принять.
Хейли попыталась улыбнуться.
- Спасибо за кофе, но мне пора домой, нужно собираться на работу.
Она выглядела такой несчастной, когда встала. Я хотела обнять ее и сказать, что все будет хорошо, но у меня сердце кровью обливалось, как и у нее. Если бы я ее обняла, я бы не смогла ее отпустить. Я будто приросла к полу, пока она шла к двери и выходила в коридор. Может, я просто устала, но у меня из глаз хлынули слезы, когда я поглядела на ее чашку.
Я долго пробыла в душе, а потом заползла в кровать. Может, когда я проснусь, мне уже не будет так больно? Сомневаюсь….
Глава 22
КАЛЕН + ПИЦЦА = НЕСВАРЕНИЕ ЖЕЛУДКА
Шли недели, и я делала все от меня зависящее, чтобы избегать Хейли. Вместо того, чтобы срезать путь через двор, я поднималась в квартиру через гараж, и уходила так же, хотя, не могу сказать, чтобы я много гуляла. У меня вошло в привычку смотреть из окна, как Хейли выгуливает Пушинку во дворе. Она кидала мячик, но обычно это продолжалось недолго - Пушинка брала его и относила на клумбу, а сама возвращалась к Хейли и клала голову ей на колено. Даже Пушинке было грустно.
День был мокрым и тоскливым, поэтому я очень удивилась, заметив, как Кален входит в наш двор. Пока она шла по дорожке, к ней подскочила Пушинка. У меня заколотилось сердце, когда в поле зрения появилась Хейли, и Кален пожала ей руку, а потом показала на мое окно. Я шагнула назад, когда Хейли посмотрела в моем направлении.
Чуть позже я отворила дверь, и Кален гордо прошествовала мимо меня.
- Паршивый денек я выбрала для прогулки, - Кален начала сдирать с себя промокшую одежду прямо посреди моей гостиной. – У тебя есть какие-нибудь штаны для меня? Я промокла до нитки, - сказала она, стуча зубами.
- Иди, прими душ и согрейся, - я подтолкнула ее к ванной. – Ты же не пешком из самого дома пришла? Или пешком?
- Тодд высадил меня в нескольких кварталах отсюда, - Кален стащила рубашку, обнажив округлившийся живот. – Дождь начался, когда я уже почти дошла.
Я потянулась и похлопала ее по животу.
- Это уже ребеночек дает о себе знать?
- Нет, это жир, - всхлипнула Кален, - я так быстро набираю вес, а перестать есть не могу, - она ухватила меня за плечи, и на щеках у нее заблестели слезы. – Давай съедим пиццу! Тодд все скачет вокруг меня с фруктами и овощами. Если уж меня разнесет, то я хочу хотя бы получать удовольствие от того, что я ем.
- Я закажу ее сразу же после того, как найду для тебя что-нибудь из одежды.
Кален крепко обняла меня и продолжила снимать мокрые вещи.
Я нашла для нее одежку, заказала пиццу и нагрела молоко, чтобы сделать какао. Кален вышла из душа и повеселела. Мы уселись на диване, и она принялась рассказывать мне, как в одну минуту ей хочется Тодда придушить, а в следующую – лезть с ним обниматься.
- Это как будто у меня раздвоение личности. Я думаю, он меня боится.
Я бы с ней согласилась, если бы она не выглядела столь серьезной.
Кален потерла живот:
- Как ты думаешь, я такой буду всю беременность?
- Лучше спроси об этом маму, а я понятия не имею.
Клен улыбнулась:
- Я думаю, ты бы так мило смотрелась беременной.
- А я нет! – я подскочила, когда зазвонил мой телефон. – Пицца у ворот, сейчас вернусь!
Я ответила на звонок и сказала разносчику, что спускаюсь. Вместо лифта я поскакала вниз по лестнице, пытаясь внушить себе, что это упражнение сожжет те калории, которые я собираюсь употребить в виде пиццы. Обман, обман…
Я пробежала через двор и открыла калитку. Мальчишка-подросток в одной руке держал нашу пиццу, а другой гладил Пушинку. Я подняла голову и увидела, что к нам медленно подходит Хейли.
Пока я расплачивалась, Пушинка ткнула мою ногу мячиком.
- Я по тебе скучала, - прошептала я и почесала ее за ушами.
Хейли придержала для меня калитку.
- Как ты? – спросила она, когда я проходила мимо.
Я хотела сказать, что чувствую себя опустошенной и подавленной, но вместо этого изобразила улыбку и соврала:
- Нормально, а ты?
С грустью я увидела, как искривился ее рот.
- Я в порядке.
Никто из нас не знал, что еще сказать, пока мы шли к дому. Пушинка бегала кругами и принюхивалась к коробке.
- Она и пиццу любит?
Хейли отогнала собаку, когда та подобралась слишком близко.
- Она думает, что любит, хотя ни разу не пробовала.
Хейли открыла дверь и впустила нас с Пушинкой.
- Приятного аппетита, - и они пошли к лестнице.
Когда я вернулась в квартиру, Кален стояла у окна, скрестив руки на груди.
- Она красивая, - моя сестра подошла к журнальному столику, на который я положила пиццу и, не дожидаясь тарелки, закопалась в коробку. – Я познакомилась с ней во дворе чуть раньше.
- Да, она красивая, - негромко ответила я и налила нам по стакану чая.
Кален уже прикончила один кусок и потянулась за добавкой, когда я поставила ей на колени тарелку.
- Ты с ней встречаешься или нет?
- Нет, она со мной порвала, - я встретила взгляд Кален. – Она заранее предупредила, что не хочет ничего серьезного.
Кален откусила кусочек пиццы и посмотрела на меня.
- Так вот почему ты в последнее время скрываешься, - она прожевала кусок.
- У меня куча работы, а я отстала из-за поездки в Атланту. Нужно нагонять.
Я съела один кусок и наелась, так что я отставила тарелку на столик и стала пить чай. Кален полезла в коробку за следующим.
- Ты не должна сдаваться, Шеннон, только потому, что здесь ничего не вышло. Вокруг полно красивых женщин.
- Знаю, но прямо сейчас мне это не нужно, - я стала играться завязкой от своих штанов, чувствуя, что Кален перестала есть и внимательно смотрит на меня. – Я не могу встречаться с кем-то, пока я постоянно думаю о ней.
- Она от тебя глаз не отводила, пока ты расплачивалась за пиццу.
- А толку? – я швырнула свою салфетку на стол. – Я думаю, она хочет быть со мной, но она боится меня не меньше, чем я боюсь ее.
