моё оцепинение, Максут со страдальческим стоном приподнимается на локтях и заглядывает в моё лицо. Переведя взгляд с потолка на него, хлопаю глазами и тонким голосом лепечу:
Глава 35. Максут
- Да мать вашу! - ударяю по рулю ладонью и хватаю с панели свой телефон.
Долбаный снег валит без остановки со вчерашнего дня. На карте навигатора проспект выглядит бесконечной красной полосой.
Осматриваюсь в зеркала и окна, со злостью и бешенством дёргая крышку бардачка. Хватаю документы и глушу машину, посмотрев на термометр.
Минус пятнадцать, и это не предел.
Разбросав по карманам вещи, беру перчатки и выхожу из машины прямо посреди проспекта. Взбесившийся снег валит, как долбаный пенопласт из мешка. Пока трусцой пересекаю четырёхполосное шоссе, натягиваю на руки перчатки и набрасываю на голову капюшон.
«Придушу тебя, обещаю.»
Опершись рукой на ограждение, перебрасываю через него ноги и спрыгиваю на тротуар, осматриваясь и пытаясь понять, куда мне идти.
Я знаю город хреново. Особенно этот район. Особенно в метель. От этого мое раздражение только ширится. Потратив пять минут на изучение маршрута в телефоне, возвращаю его в карман и сворачиваю в арочный проезд между старыми домами.
Степень освещенности улиц резко падает, но так должно быть короче.
Обгоняю редких прохожих, надеясь не ошибиться и не попасть в тупик.
Учитывая ситуацию и то, что сегодня Новый год, на улицах полно дебилов.
Сжав пальцы в кулаки и давя ботинками снег, прибавляю шагу. Изо рта вырывается пар, ледяной воздух морозит нос. Холодно так, что можно отморозить яйца. Через сорок минут выбираюсь на тротуар вдоль дублирующего шоссе и вижу то же самое - бесконечную пробку и снежные заносы. Перейдя улицу, сворачиваю в сквер, за которым находится старый допотопный кинотеатр семидесятых годов постройки.
- Посторонись, - убрав с дороги путающегося под ногами мужчину в меховой шапке, толкаю здоровую деревянную дверь и вваливаюсь внутрь, сгорая от нетерпения.
Внутри полно народу.
Судя по всему, это пассажиры вставшего трамвая, потому что остановка прямо через дорогу. Именно поэтому Тина выбрала для неё этот кинотеатр.
Сжимая онемевшие от холода губы, двигаюсь вдоль колонн.
Обойдя группу школьников, поднимаюсь по трём широким ступенькам в круглых зал со старомодным мозаичным полом и хрустальной люстрой под потолком.
Вдоль стены скамейки…
Мои глаза плывут по кругу, и резко возвращаются назад.
С шипением втянув носом воздух, запрокидываю голову и закрываю их, скинув капюшон.
Облегчение настолько полное, что вдруг чувствую то, что игнорировал все это время: усталость, голод и тёплый воздух вперемешку с запахом попкорна.
Впившись глазами в точёный тонкий профиль, направляюсь к нему, выставив вперёд плечо.
Усевшись на край скамьи и прижавшись боком к стене, Айза медленно и расслабленно жуёт попкорн, глядя в большой картонный стакан.
Замкнутая и отрешенная, как, мать его, обычно. И, очевидно, голодная.
Так она ведет себя с посторонними людьми: игнорирует.
- Какого хрена у тебя выключен телефон?! - схватив под локоть, дергаю вверх.
Я зол на неё так, что не могу не орать.
Прямо посреди кинотеатра, забитого народом.
От неожиданности роняет стакан и раскрывает свой розовый пухлый рот, глядя на меня снизу вверх потрясённо.
- Батарейка села… - лепечет, распахнув глаза и кружа ими по моему лицу.
- Айза! - стону сокрушенно, хорошенько её тряхнув. - Ты вообще в курсе, что, блять, творится на улице? А ты без гребаного телефона!
- Но… - запинается растерянно. - Это не специально…
Она совершенно точно не врубается, почему я так зол. От этого я злюсь ещё больше. И от того, что у меня пятьдесят зрителей.
- Я боюсь представить что будет, когда ты что-то сделаешь специально, - лаю, выпуская её локоть.
- Ты велел ждать себя! - психует она, сведя брови. - Я тебя уже битый час жду, и в чём я виновата?!
В том что я опоздал на два часа! И не мог с ней связаться!
- А если велю прыгнуть с обрыва? Прыгнешь? - требую, снова схватив её локоть.
- Пошлю тебя к черту! - выкрикивает, выдёргивая его, обиженно поджимая губу и толкая меня в грудь. - Иди к черту, Максут!
- Я волновался, понимаешь это? - хватаю опять. - Если бы я не пришёл, чтобы ты стала делать?
- Ты сказал…
- Плевать на то, что я сказал!
Я не супермен. Я обычный человек. И я не смогу всегда быть рядом.
- Ну и отлично! - вырывается опять.
- Одевайся, - говорю, рыкнув и мотнув головой ей за спину.
Вместо этого она падет на скамью, сложив на груди руки и глядя на свои сапоги.
Гробовая тишина за моей спиной раздражает.
Обернувшись, обвожу глазами посторонние лица, вкладывая в свой взгляд посыл заняться своими делами.
Снимаю перчатки, глядя на склонённую темноволосую голову.
Сегодня утром, когда я привёз ее сюда, она была одета в несуразное вязаное платье уродливого цвета. Мне по большей части насрать, во что она одета, особенно сейчас, но я не могу не заметить, что сейчас на ней синее платье в мелкий горошек, а волосы распущены и аккуратно убраны за уши. Они у неё достают почти до талии. И это ей очень идёт.
Сегодня утром она была молчаливая и сонная. После своего первого оргазма она отрубилась до того, как я успел принять душ. Она прекрасно освоилась в моей постели. Просто, мать его, прекрасно.
Как она вообще там оказалась - сейчас уже не имеет никакого значения.
Я просто напросто представил её под другим мужиком, вот и всё. Вместе со всеми ее чудесами.
