сказал, что ты к нему неравнодушна. Это правда?
– Что? Я даже не знаю Роба!
– Не нужно все отрицать. – Я подошла к подруге и встала на ту же ступеньку. – Можешь мне рассказать. Я не буду встречаться с ним, если он тебе нравится. Просто скажи мне.
– Еще как буду отрицать! Потому что я ни капельки не влюблена в этого Феликса Грина! Скажу больше, я терпеть его не могу. Он мерзкий тип.
Я ей не поверила. Не поверила из-за тона ее голоса. Из-за того, какой у нее при этом был вид. Из-за того, как она вела себя в последние дни. Из-за того, что она убежала, когда увидела, как мы целуемся. – Кеннеди…
– Мне нравится… Капкейк. Поняла? Теперь довольна? Правда наконец-то открылась! – Она вскинула руки с таким видом, словно я довела ее своими вопросами до полного исступления.
Эй, стоп. Что?
– Капкейк?
– Ну да. Джо. Джо Диксон. Капкейк. Я не хотела говорить тебе, потому что не была уверена, что тоже ему нравлюсь. Но теперь ты все знаешь. Я по уши втрескалась в Капкейка. Пусть у него и такое дурацкое прозвище, и вообще он коротышка. Ничего не могу поделать. К тому же, я понятия не имею, как Диксон ко мне относится. И поэтому чувствую себя такой… жалкой.
– Ты точно говоришь про Капкейка? Того парня, который ударил меня мячом по лицу, когда мы играли в вышибалы?
– Синяк почти зажил! И я не сомневаюсь, что он попал в тебя случайно. К тому же, Бруклин, на самом деле он очень милый. Ты когда-нибудь пробовала капкейки его отца? Он всегда приносит новые образцы. Они тают во рту!
– Да, капкейки вкусные. Дяде они очень нравятся. – Я не стала говорить, что сладкое теперь находилось под запретом в нашем доме.
– Сегодня я хотела заставить его ревновать. И, кстати, мой план осуществился на все сто! Особенно после того, как ты ушла искать туалет и исчезла где-то на полчаса. Я все время танцевала с Феликсом, и видела бы ты лицо Капкейка! Он прямо позеленел весь.
– Ну, это… здорово. Просто чудесно. – Я вздохнула с облегчением. Теперь мне все стало понятно. Почему она все время пыталась вклиниться между мной и Феликсом. Она хотела, чтобы все выглядело так, будто это Феликс пригласил ее на вечеринку. Чтобы заставить Капкейка ревновать. Кто бы мог подумать?
– Знаешь, так хорошо, что я сняла этот груз с души. Я люблю Капкейка! – закричала она на всю лестницу.
– Тсс! – Я хотела упрекнуть ее, но вместо этого рассмеялась. Как же прекрасно! Кеннеди не сердилась на меня. Мы по-прежнему оставались друзьями. И у меня теплилась надежда наладить отношения с Феликсом.
– Так что там насчет Феликса, он правда плохо целуется? – спросила она.
Кеннеди только что призналась мне в своих чувствах, и я должна была ответить ей тем же. Более того, если я не расскажу кому-нибудь о том, что целовалась с Мэттом, ложь погребет меня заживо. – Ты ведь хорошо провела вечер, правда? – Я взяла ее под руку, и мы продолжили подниматься по лестнице.
– Разумеется.
– Мне столько тебе нужно рассказать.
– Ладно…
Какое-то время мы шли молча.
Мне хотелось поскорее оказаться у себя в комнате, где я смогу запереть дверь, чтобы меня не подслушали. Никто не должен знать о том, что я сделала. Кеннеди – единственный человек, которому я могла довериться.
– Твое молчание никак не связано с тем, что ты так долго искала сегодня туалет? – спросила она, когда мы остановились перед дверью в мою квартиру.
Я достала ключ.
– Через секунду все узнаешь. А теперь – тише. Надеюсь, дядя уже спит.
Но, прежде чем я успела вставить провернуть замок, дверь распахнулась.
На пороге стоял дядя с хмурым лицом.
– Вы опоздали на пятнадцать минут. Я уже весь изволновался.
Сегодня столько всего случилось, что у меня напрочь вылетело из головы, когда я должна была вернуться.
– Это все я, – внезапно призналась Кеннеди. – Никак не могла найти туалет перед уходом. Те, что внизу, оказались на ремонте, а…
Дядя вытянул руку.
– А еще ты обожаешь капкейки. Да, я слышал, как ты кричала об этом на лестнице.
– Вообще-то только одного Капкейка. Парня из нашей школы.
– Вы пили?
От этого вопроса у меня перехватило дыхание.
– Нет.
Сколько еще раз мне придется сегодня лгать?
Дядя сложил руки на груди.
– От вас обеих разит, как от пивнушки. Я же говорил, что вы должны лучше следить друг за другом. Вместо этого вы заявляетесь в том же состоянии, как и на прошлой неделе. Я еще раз вам задам вопрос и надеюсь, вы ответите честно. Вы пили?
– Кто-то вылил алкоголь на ее платье! И мы…
– Кеннеди, – перебил подругу дядя, – думаю, будет лучше, если ты пойдешь домой.
– Но…
– Иди домой. Живо. А ты, Бруклин, заходи в квартиру.
Я вся съежилась.
– Но дядя Джим… – затараторила Кеннеди.
– Еще одно слово, и мне придется поговорить с твоей мамой. Иди домой, Кеннеди.
Кеннеди сжала губы и растянула их в виноватой улыбке, а затем побежала по коридору.
Дядя открыл дверь шире. Я переступила порог и направилась к своей комнате.
– Не так быстро…
Я замерла на месте.
– Мы договорились, что ты вернешься до часа ночи, но ты нарушила договор. Ты пообещала, что не будешь пить, однако очевидно, что ты меня обманула.
Слезы, которые я сдерживала все это время, хлынули по моим щекам. Я была обманщицей. Похоже, я только и умела, что лгать.
– И ты снова соврала, когда сказала, что не пила. Я же говорил тебе, что я не дурак! Я знаю, что подростки пьют алкоголь. К тому же, ты обещала, что больше не появишься на пороге моего дома в таком виде. Но ты же пьяна, Бруклин! Ты вся пропахла алкоголем. Ты едва держишься на ногах. О чем ты, черт возьми, думала?
Ни о чем. Последнюю неделю я ни о чем не думала. С того момента, как меня поцеловал Мэтт.
– А еще твой парень сказал, что привезет тебя в час ночи. И что он не позволит тебе пить. Он смотрел мне в глаза, когда давал это обещание! А я ведь даже не просил его делать это! – Дядя покачал головой.
Я вспомнила, как Феликс уговаривал меня выпить. Он тоже не вспомнил о том, что мы пообещали вернуться до часа ночи, а я и не напомнила. Сама пошла у него на поводу. Потом потеряла счет времени, пока пряталась в шкафу Мэтта. Но об этом, разумеется, дяде я рассказывать не планировала. – Очевидно, что Феликс дурно на тебя влияет, как и предупреждала Кеннеди. Я больше не хочу, чтобы ты с ним встречалась. И не приму никаких возражений.
Я вытерла слезы под глазами.
– Что? Ты не можешь запретить мне с ним видеться!
– Еще как могу. И я только что сделал это. Несмотря на мои сомнения, я дал ему шанс. Я сделал это ради тебя, поверил в твое благоразумие.
