class="p1">Со свойственным ему спокойствием и сдержанностью, Зафиров вышел из машины и направился ко мне.
Усталый и какой-то угрюмый, он как будто провел не одну бессонную ночь, но даже его недельная щетина и тени под глазами равно производили невероятное впечатление.
"Всё таки он невероятно красивый мужик" — пронеслось в голове, заставив лицо залиться краской смущения.
Давид окинул меня цепким и каким-то жадным взглядом и протянув руку взял чемодан.
— Садись в машину. Замерзнешь, — снова холодный и жесткий приказ.
Ни тебе "здравствуй, я так рад, что ты жива", ни "я сходил с ума по тебе, любимая", что за безэмоциональный мужик?
Кажется, этого социопата не изменить, но пути назад нет. Я села в машину и насупилась. Внутри медленно разливалось странное неприятное чувство, как будто меня обманули и обвели вокруг пальца. Он снова хозяин положения, а я красивая безвольная кукла.
Пристегнув меня ремнем безопасности, Давид нажал на газ, заставив машину резко тронуться с места. Меня вжало в кожанное кресло и я непроизвольно охнула.
— Испугалась?
Хотелось выплюнуть в лицо, все что думаю об этом сухаре, и его стиле вождения, и поведении, но сдержавшись, я просто цокнула языком и демонстративно отвернулась к окну.
— Посмотри назад. Это тебе.
Ну что там еще? Оглянулась назад и снова охнула, теперь от удивления: все заднее сиденье автомобиля занимал огромный букет алых роз. Казалось, что их больше трехста.
— Это мне? — я не могла сдержать дрожи в голосе.
— Разве ты не этого требовала?
— Спасибо! — запищала я и не сдержавшись поцеловала его в колючую щёку.
— Если бы я знал, что ты будешь в восторге от веника, то после четвертого марта посылал бы тебе их каждый день и воможно дело пошло бы по-другому.
— Не в твоем стиле… Проще же запугать и мучить, ну или перечислить разом пять миллионов, — парировала я.
— Как оказалось цветами тебя гораздо проще удивить, чем деньгами, — хотелось треснуть ему по голове за этот равнодушный ледяной тон, но я просто прошептала скорее самой себе, чем Давиду Зафирову:
— Меня проще всего удивить искренней любовью…
— Уж этого по отношению к тебе у меня в избытке, помимо злости и бешенства, в которое ты меня приводишь с завидным постоянством, — холодно ответил он и резво перестроился в левый ряд.
ЧТО?!
Я не ослышалась? У него в избытке любви по отношению ко мне?
По голове словно ударили обухом, и я замерла в полной прострации, совершенно ошеломленная… и счастливая.
Пожалуй, это было самым своеобразным признанием любви в моей жизни, и пусть сказано не романтично, но зато абсолютно в духе Давида Зафирова — спокойно и по делу.
Он любил меня! И это было главным!
В этот миг я почувствовала безотчетную, абсолютную радость. Этот жестокий непонятный мне человек правда любил… Отсюда и ревность и бешенство после моих провокаций…
Приядя в себя и сглотнув ком, образовазовавшийся в горле, я прокашлялась и решила перевести тему:
— Мы сегодня вернёмся домой?
— Нет, мы останемся здесь еще на один вечер.
Желания спорить не было. Я просто подчинилась и поняла, что только выиграю от еще одной ночи в столице. На сегодня достаточно волнений, а к встрече с родными, которые тоже злы на меня, нужно морально подготовиться.
Когда автомобиль привез нас к огромному зданию с панорамными окнами, любопытство взяло верх:
— Разве мы не поедем в гостиницу?
— Нет, у меня и здесь есть элитная недвижимость, так что зря ты рвалась к Гордееву, ведь столица и так была у тебя на ладони, — спокойный голос не смог обмануть и укол, направленный на мою гордость, достиг цели.
— То есть ты считаешь, что я хотела быть с ним из-за денег?
— И это тоже.
— Да, к твоему сведению я назло тебе решила его охмурить! — от обиды я просто взорвалась и перешла на настоящий крик.
— А вот это уже приятно слышать, — совершенно бесстрастно сказал Зафиров.
— Ты невыносимый человек!
— Знаю.
Сначала я опешила, а потом поняла: Давид специально вывел меня на эмоции, чтобы понять что я испытывала к Гордееву, ведь по свидетельству охраны, я ушла от него из-за измены, а не потому сама этого хотела. Прежде чем я сообразила, что творю, незапланированное признание сорвалось с губ:
— Несмотря на то, что ты просто измучил меня и подорвал нервную систему, я безумно влюблена в тебя, псих! И дело здесь не в деньгах или в недвижимости в столице… Дело в том, что я люблю не за что-то, а вопреки!
— Ещё одна хорошая новость, — спокойно протянул он и внимательно посмотрел мне в глаза.
В эту самую секунду что-то произошло, щелкнуло между нами, потому через мгновение Зафиров прижал меня спиной к стене лифта и жадно впился в мои губы своими.
Когда мы приземлились в аэропорту, на часах был уже полдень. Я потянулась и сменила позу, потому что тело немного затекло и после резкой посадки заложило уши.
— Выпей воды и станет легче, — от внимательного взгляда Зафирова ничего не могло ускользнуть, в том числе и мое разбитое состояние.
Он вообще весь этот день был очень спокоен и внимателен, впрочем как и всегда, с той только разницей, что сегодня не отдавал команд. Возможно ночь после почти тремесячной разлуки расслабила его и немного задобрила?
У входа в аэропорт нас уже ждала машина с водителем, однако ехать к Давиду мне не хотелось. Мы между собой еще не все выяснили, да и сьезжаться, пока он не ответит на все накопившиеся у меня вопросы, я не собиралась.
Но самой главной проблемой было то, что дома меня ждали мама и бабушка, с которыми нужно было объясниться. Разговор предстоял долгий и наверняка неприятный, поэтому я уже заранее пыталась успокоиться. Получалось, откровенно говоря плохо, и решив не тянуть, я робко объявила то, о чем раздумывала все утро:
— Я поеду домой, — запнулась, встретив изучающий взгляд Давида.
— Поезжай, — спокойно ответил он и снова посмотрел на меня.
Создавалось такое впечатление, что это не я решила ехать домой, а Зафиров разрешил. Было в этом "поезжай" что-то снисходительно повелительное…
Снова он холодный и отстранённый. Как будто не было примерения и бессонной ночи, наполненной безудержным сексом. Как мало этот суровый неулыбчивый человек был похож на вчерашнего страстного любовника, заставляющего меня вновь и вновь кричать его имя до хрипоты…
— Завези меня в клуб, а Софию Алексеевну к ней домой, — после короткого распоряжения Давид снова погрузился в свой макбук.
Оставшуюся часть
