– Нравится то, что ты видишь? – хрипло спросил он.
– Еще как. – Продолжая ритмично двигать рукой, Эрин наклонилась и взяла его в рот, ощутив только ему присущий вкус, солоноватый и мускусный. Он был таким гладким и крепким, что, казалось, сам проскользнул чуть ли не до гортани.
Ей и раньше нравилось это делать с ним. Ощущение власти над этим большим, сильным мужчиной было упоительным. Она, примерная девочка, в два счета могла довести его до ошеломительного оргазма. Ей ни с кем прежде не нравилось заниматься сексом так, как с ним: когда его удовлетворение значило для нее не меньше, а порой больше, чем собственное. Потому что, даря блаженство, она наслаждалась не меньше, чем получая.
Эрин провела языком по периметру головки, потом вниз, по всей длине, потом снова вверх. При каждом его толчке Эрин вбирала его все глубже, желая дать все, что ему нужно, все, что он требовал.
Вдруг, к ее досаде, Коул приподнял ее голову, принудив отпустить его.
– Эй! – недовольно воскликнула она. – Ты мне мешаешь!
Он поцеловал ее влажные губы.
– Я не кончу, пока не окажусь в тебе.
– Ты бы уже кончил, если бы мне не помешал, – со смешком ответила Эрин, и он зажал ей рот поцелуем.
Он целовал ее долго и крепко, и губы его, и руки говорили лучше слов о том, как сильно он ее хотел. Впрочем, Эрин не нужны были его слова, ей был нужен он, Коул. И она его получила, усевшись верхом и приняв в себя пульсирующий жезл.
Коул накрыл ладонями ее грудь, дразня набухшие соски ловкими пальцами. Жаркие токи один за другим пробивали ее насквозь, стремясь к тому месту, где соединялись их тела.
– О Господи, как хорошо, – простонала Эрин.
– И мне. – Он толкнулся в нее и хрипло застонал. – Там так горячо и туго.
Слова его подбавили жару, и она начала раскачиваться на нем, вбирая в себя наслаждение. Коул стиснул зубы, но хриплые стоны его прорывались наружу, убеждая ее в том, что ему так же хорошо, как и ей.
Каким-то чудом он сумел сделать так, что Эрин оказалась внизу, а он – сверху. Глаза его предательски блеснули, когда он выскользнул из нее, дав почувствовать, чего она лишилась. Но когда он вновь мощно вошел в нее, Эрин, казалось, взлетела до небес. Было так, словно он наполнил собой всю ее до краев восторгом и счастьем. Эрин зажмурилась, пытаясь отгородиться от эмоций и чувств и сосредоточиться лишь на ощущениях, но ей это не удалось.
Взяв ее за запястья, он закинул ей руки за голову.
– Хорошо тебе? – спросил он, набирая темп, проникая в нее все чаще, все сильнее.
Эрин застонала в ответ, и Коул сделал то, что не могло не потрясти ее до глубины души. Он впился глазами в ее глаза и не захотел отвести взгляда. И пусть он никогда не говорил ей слов любви, никогда не признавался в своих чувствах, он любил ее своим телом.
В том, как он смотрел на нее, чутко прислушивался к ее реакции, старался доставить наслаждение ей прежде, чем себе, было что-то такое, что не вмещало один лишь секс, одно лишь примитивное совокупление движимых основным инстинктом особей. И после того как наслаждение, сделавшись нестерпимым, прорвавшись тысячью искр, плеснуло через край, он продолжал смотреть ей в глаза и держать в объятиях. Она медленно опускалась на землю, чувствуя тепло его крепких, заботливых рук.
Уже давно выровнялось ее дыхание, и Коул уснул, а Эрин все лежала без сна, пытаясь примирить себя с горькими, но непреложными истинами. То, что произошло в этой постели, значило для нее больше, чем для него.
Но при этом она интуитивно чувствовала, что теперь связь между ними ощутимо крепче, чем была раньше. А это уже кое-что. Начало положено. Она это знала, даже если ему об этом было неведомо.
Суббота наступила раньше, чем Эрин успела подготовиться к ее наступлению. Банкет Ассоциации адвокатов проводился в отеле «Пьерпонт», в тридцати минутах езды от Серендипити. Эрин действительно считала для себя важным присутствовать на этом ежегодном мероприятии, но не по причинам, озвученным Эваном. Ей нравилась ее работа, и даже если она не планировала занять кресло начальника или уйти в политику, поддерживать на должном уровне свою репутацию Эрин считала необходимым для успешной карьеры, а работу свою с рождением ребенка бросать не собиралась. Наоборот, придется трудиться с утроенной энергией, чтобы денег хватало и на себя, и на ребенка.
Эрин не тешила себя иллюзиями. Она понимала, что предстоящий вечер не станет для нее приятным развлечением. Едва ли ей удастся расслабиться и получать удовольствие в компании двух соперничающих друг с другом мужчин, один из которых ее начальник, а другой – телохранитель и по совместительству любовник с долгосрочной перспективой. К вопросу о перспективе: Эрин начала внедрять долгосрочный план в жизнь в среду вечером в баре «У Джо» и с каждым днем продвигалась все дальше. Во всяком случае, она ни наедине, ни на людях не вела себя с Коулом так, словно он был просто телохранителем. Она неустанно демонстрировала ему и окружающим, что он ей дорог. Что у нее с ним серьезно.
Поначалу он явно испытывал неловкость от прилюдных проявлений нежности: слов, прикосновений. У Эрин создалось впечатление, словно у него никогда не было близкой подруги, с которой он делил бы не только постель, но и досуг. Впрочем, за прошедшие двое суток лед, кажется, тронулся, и Коул стал понемногу привыкать к новой роли. Эрин порой даже казалось, что ему нравится то, что она делает с ним.
В пятницу во время обеденного перерыва Эрин отправилась вместе с матерью покупать одежду для беременных. Коул ответственно выполнял работу телохранителя – держался позади и не отвлекался на посторонние раздражители. Благодаря компетентным советам продавщицы теперь у Эрин было вполне достаточно стильной одежды для женщин в интересном положении на все случаи жизни. Эрин раньше не верила, что шопинг поднимает настроение, но, выходя из торгового центра, чувствовала себя во всех смыслах гораздо лучше, чем когда выходила из дома. Живот ее по-прежнему был не слишком заметен, и свободного покроя блузки вполне успешно скрывали его. Впрочем, очень скоро замаскировать его не удастся ничем, и Эрин хорошо это понимала.
Как бы там ни было, наряд для субботнего банкета Эрин подбирала с большим тщанием. Пока еще она могла одеться так, чтобы никто ничего не заметил. И разумеется, ей хотелось произвести нужное впечатление на мужчину, что терпеливо ждал ее триумфального появления, коротая время за просмотром телевизора в гостиной. Эрин долго возилась с прической и макияжем, и результат превзошел ожидания. Темно-голубое платье, в меру облегающее, с драпировкой как раз в нужных местах, украшала крупная переливающаяся брошь на плече, выгодно смещая акценты. Платье не было слишком длинным, чуть ниже колена. Серебристые босоножки на довольно высоком, но удобном каблуке слегка поблескивали, составляя гармоничную пару с брошью на плече, привлекая внимание к узким лодыжкам и красивым, стройным ногам. Одним словом, Эрин выглядела и достаточно строго, как того требовал официальный характер ассамблеи, и достаточно сексуально, чтобы понравиться мужчине, который теперь делил с ней постель на правах официального бойфренда.
