Через каких-то три минуты я практически в одиночку довожу отрыв в очках до пятнадцати и, забив очередной мяч, довольно ухмыляюсь. Кавьяр и ее одноклассники-олухи явно подавлены, а мне весело как никогда. Сами ведь напросились.
- Шульц! Ты давай это… Угомонись маленько, - гаркает Никитич. – Чай не на тренировке! Дай и другим поиграть!
Физрук, разумеется, прав, но меня уже не остановить. Я ношусь по площадке, как заведенный, один за другим забиваю мячи, совершенно не заботясь о том, что подумают мои приунывшие партнеры по команде.
И в тот самый момент, когда я уже готов провозгласить себя королем этой баскетбольной вечеринки, случается нечто ужасное: мой локоть, занесенный для очередного броска, вдруг резко впечатывается во что-то твердое и теплое.
Резко оборачиваюсь, и сердце с гулким «ба-бах» падает в пятки. На асфальте навзничь лежит Крис: глаза закрыты, лицо в крови, поза неестественная. Черт, неужели я угодил локтем прямо ей в лицо?! Вот это реально фэйл, Андрюха!
Мигом опускаюсь на колени рядом с поверженной Кавьяр и аккуратно касаюсь ее плеча:
- Блин, Крис, прости, пожалуйста! Я не хотел.
Мне и стыдно, и горько, и неловко – все вместе. Я ведь и впрямь не собирался ее калечить! Просто хотел доказать, что в баскетболе я лучше всех! Ну, и перестарался, видимо…
- Так! Что с ней?! – расталкивая столпившихся ребят, к нам протискивается физрук. – Нос, надеюсь, не сломан?!
Крис распахивает веки и, болезненно сморщившись, накрывает лицо ладонью.
- Вроде нет, - хрипло отзывается она и делает неловкую попытку приподняться на руках.
- Осторожно! – придерживаю ее за плечи, уберегая от чересчур резких движений.
Напряженно вглядываюсь в лицо Крис, пытаясь понять, насколько серьезны нанесенные мной травмы. Нос действительной выглядит целым, хотя ему, видно, тоже досталось: из ноздрей тонкими струйками течет кровь. Но больше всего пострадала верхняя губа: разбита не на шутку и уже начинает распухать.
Вот я кретин! Знал же, что на площадке девчонки есть! Какого хрена так разошелся?!
Недолго думая, стягиваю майку и, скомкав ее, протягиваю Крис.
- Что это? – непонимающе хмурится она.
- К носу прижми, чтоб кровь не капала, - поясняю я.
Девчонка кривится, но майку все же берет. Скручивает ее потуже и осторожно подносит к лицу.
- Прости, прости, - приговариваю я, помогая ей подняться. – Сильно болит?
- Терпимо, - отвечает она, торопливо выдирая свои ладони из моих. – Че ты раскудахтался-то?
Блин, ну Кавьяр, как всегда, в своем репертуаре! Любая другая на ее месте уже давно бы слезами пол залила, а этой хоть бы что. Неужели даже не всплакнет ни разу?
- Шульц! – гаркает Никитич, убедившись, что Кристина в относительном порядке. – Отведи потерпевшую в медпункт, пусть ее осмотрят, а то мало ли…
- Хорошо, - с готовностью соглашаюсь я.
- Да не нужен он мне! Сама дойду, - артачится эта вредина.
- Что ж ты вечно споришь, Кавьяр? Пусть проводит! Мне спокойней будет, - закатывает глаза физрук и, обращаясь к остальным ученикам, добавляет. – Ну а вы что замерли и ушами хлопаете? Продолжаем занятие!
Глава 40
Андрей
Крис медленно бредет в сторону школы, а я плетусь рядом, пристально разглядывая ее окровавленный, но от этого не менее прекрасный профиль. К сожалению, в поддержке во время ходьбы она не нуждается, прекрасно справляется с этой задачей сама. Поэтому мне приходится держать свои руки при себе… А жаль, я б с удовольствием их распустил.
Между нами висит некомфортная тишина, и я напряженно размышляю над тем, чего бы ей такого сказать. Чтобы звучало остроумно, но в то же время не оттолкнуло ее от меня. Хотя куда уж дальше отталкивать, правда?
- Ты хорошо играла, - не придумав ничего лучше, выдаю я.
Получается, конечно, максимально банально, ну да ладно. Комплимент - всегда беспроигрышный вариант.
- Угу, - Крис по обыкновению немногословна.
- А я? – спрашиваю, не удержавшись.
Не, ну а че? Зря, что ли, я как угорелый по площадке носился? Пускай скажет, что я хорош! Ради нее ведь старался!
- Ну так, на троечку, - жмет плечами она.
Ну не сучка ли?
- Это если по трехбалльной шкале мерить? – ерничаю я.
- Нет, по десятибалльной, - добивает Крис.
Ладно, хрен с ней. Перебьюсь как-нибудь и без ее похвалы. Жил же как-то все эти годы.
- Как лето провела? – предпринимаю попытку завязать светскую беседу.
- Нормально.
- Куда ездила?
- Да че ты ко мне пристал, Шульц? – она наконец поворачивается ко мне лицом и хмурится. – Словесное недержание, что ли?
- Почему сразу недержание? – усмехаюсь я. – Мне правда интересно.
- Ой, а, интересно ему! - она отмахивается от меня, как от назойливой мухи. – Моим ушам твоя лапша совсем без надобности, поэтому, будь лапочкой, избавь меня от своих унылых расспросов.
- Назови меня лапочкой еще раз, и я буду нем как рыба, - улыбаюсь я.
- Ты все такой же придурок, Шульц! – пыхтит Крис, нахохлившись.
- А ты все такая же стерва, - парирую я.
- Ну так и отвали!
Видно, что она уже на грани бешенства, вот какая страстная. Того и гляди глазами своими смолянистыми в упор расстреляет.
- Так я люблю стерв, разве ты не знала? – улыбка на моем лице становится все шире.
Мы с ней вроде ссоримся, а на душе все равно как-то легко и радостно. Должно быть, ключевой момент здесь «с ней». С Крис даже ссориться приятно.
- Не зли меня, Шульц! – цедит она, поднимаясь по школьному крыльцу. – А то мне уже трупы прятать некуда.
- Я уверен, для меня ты местечко найдешь, - ржу уже в голос.
Блин, почему я такой дурак? Ведь не смешно ни фига, а на «ха-ха» пробивает.
Крис ничего мне не отвечает, и мы молча заходим в школу. Поднявшись на второй этаж, она коротко стучит в медкабинет, а затем резко тянет дверь на себя:
- Здрасьте! К вам можно?
Видимо, получив, утвердительный ответ, Крис заходит внутрь. Ну, и я, само собой, за ней.
- Что случилось? – медсестра вопросительно изгибает брови.
- Он меня ударил, - заявляет Кавьяр и, заметив выражение ужаса на лице пожилой женщины, добавляет. – Прям с локтя в лицо заехал.
- Это возмутительно! - встает на дыбы та.
- Для кого-то возмутительно, а для кого-то привычное дело, - издевается Крис, без спроса садясь на стоящую у окна кушетку.
Вот безобразница, а!
- Я не специально, если что, - подаю голос я, потому что негодование медсестры увеличивается в геометрической прогрессии. – Во время физкультуры случайно задел, понимаете?
Раздувающиеся ноздри женщины постепенно приходят в норму, и она наконец приступает к осмотру пострадавшей. Кровь из носа у Крис больше не идет, поэтому она откладывает мою футболку в сторону, позволяя медсестре обработать ее разбитую губу.
- Как голова? Не кружится? – участливо интересуется женщина, закрывая баночку с каким-то антисептиком.
- Нет, разве что, болит немного, - отзывается Крис, подходя к настенному зеркалу и рассматривая в нем свое отражение. – Анальгинчика не дадите?
Медсестра достает из белого стеклянного шкафчика таблетку и протягивает ее Кавьяр:
- Сейчас иди домой, отлежись. Если к вечеру головная боль не пройдет, езжай в больницу. Освобождение от уроков я тебе напишу. А ты, пострел, - она переводит взгляд на меня, - проводи девушку до дома. И одеться не забудь, не на пляж же пришел!
- Ах да, - спохватившись, Крис берет в руки мою футболку, перепачканную в крови, и, протягивая ее мне, со смущением в голосе выдает. – Вот, держи. Только не факт, что отстирать получится…
Очуметь! Неужели ей неловко из-за того, что испортила мою майку?! Да я всей своей одежды готов лишиться, только бы она и дальше на меня так смотрела: без агрессии, без вызова, растерянно немного. Оказывается, Крис умеет быть милой, когда захочет!
- Да фигня, - улыбаюсь я, специально обхватывая майку так, чтобы на долю секунды коснуться ее пальцев.
