Меня дернули, как раз когда мы были на приеме у врача твоего. Сказали, что наконец-то представилась возможность этого перца взять с поличным и я нужен как приманка.
Он дергает рукой, будто бы пытаясь подобрать правильные слова.
– Приманка?
Удивленно хлопаю глазами. Миша кивает.
– Мы должны были с ним заключить сделку по продаже леса, который продавать запрещено. Ну и, соответственно, делалось это все через черные схемы всякие. Я уж не буду тебя грузить тонкостями, сам в них не особо вникал, но вот он сам вышел на связь, чтобы договориться и подписать документы.
Выдыхаю через стиснутые зубы и вытираю ладошкой влажный лоб. С этими его приключениями невозможно не волноваться.
– Что? Плохо? – Миша замечает мое состояние и включает поворотник, чтобы припарковать машину.
Кладу свою руку на его.
– Миш, все нормально. Просто с этими твоими приключениями не получается вести себя спокойно. Я не могу не волноваться, когда ты рассказываешь про всякие агентские штуки.
Потапов усмехается и снова вливается в поток машин.
– Ну а что мне скрывать от тебя, Кать? Рано или поздно все станет известно, так зачем тянуть?
Задумываясь, прикусываю ноготь большого пальца.
– Не звонил, потому что опасался, что могли слушать. А проверять постоянно не было возможности. Тебя под удар не хотел подставлять, особенно когда я так далеко.
Вполне разумное объяснение. Немного успокаивает.
– И чем в итоге все закончилось?
– Все прошло по плану, – Мишин смешок заставляет посмотреть в его сторону, – сейчас все проверяют, обыскивают, опрашивают и все в таком духе.
Миша переворачивает руку и переплетает наши пальцы. Не могу сдержать улыбку.
– Все это время за тобой присматривали, и если бы что-то случилось, то мне бы сообщили, Катен, – и так у него успокаивающе получается сказать это, что скованность, которая таилась внутри, все же испаряется, – веришь?
– Верю, Миш.
Под бородой тоже замечаю довольную ухмылку.
Незнакомый район привлекает внимание, и я переключаюсь на обстановку за окошком.
– Э-э-эм, а мы куда, Потапов? – Ныряем в незнакомый двор. – Миша!— возмущенно выкрикиваю и кручу головой.
– Тихо-тихо, ты что так всполошилась, милая? – стискивает мою руку, пытаясь успокоить.
– Куда мы едем?
– Ко мне. Я же все это время жил не на вокзале, – тихий смех Миши не расслабляет и не ослабляет настороженности.
– Зачем?
Он бросает на меня такой взгляд, что мне кажется, я спрашиваю какую-то чепуху, на которую и отвечать не стоит.
– Ну как зачем? За вещами.
Открываю рот. Подбираю слова, чтобы сразу не начать возмущаться. Может, это не то, о чем я так с ходу подумала?
– За чьими, Миш? – продолжаю допрос.
Освобождаю ладонь из его захвата и складываю руки на животе. У самой слегка ускоряется пульс.
– За моими, конечно же, – ровным голосом заявляет Потапов.
– А зачем?
Миша выгибает бровь. Очередной поворот, свет на несколько секунд тускнеет, пока мы преодолевает арку, и мы выныриваем в просторном дворе.
– Ну как зачем? Затем, что нам нужно съехаться.
* * *
Горло стискивает. Я не могу вздохнуть, и приходится прокашляться. Миша с волнением косится на меня.
– Все хорошо? – в голосе неприкрытое волнение.
Смотрю на него как на умалишенного.
– Ты сейчас серьезно спрашиваешь? – ныряю в рюкзак и нащупываю бутылку воды.
Делаю большой глоток воды. Несколько вдохов, чтобы вернуть самообладание. Но и они не особо помогают.
– Ну да. Катен, а как ты себе это все представляла?
Я начинаю закипать. Он такой спокойный, что аж бесит. До красных точек перед глазами.
Очередной глоток воды. Напоминание, что такие нервы не на пользу детям.
– Потапов, ты офигел? Ты серьезно насчет переезда?
Миша громко вздыхает.
– Ну а как по-другому? Вдруг тебе понадобится моя помощь или массаж там сделать надо будет, у тебя же спинка болит, – и взгляд такой невинный, что начинаю подтаивать и давать слабину.
Встряхиваю головой. Ну уж нет! В этот раз так просто я не сдамся.
– Будешь приезжать, – сопротивляюсь напору и соблазну.
Миша вздёргивает бровь и фыркает. Дает понять, что его такой вариант совсем не устроит.
– Нет, Катен, так не пойдет. Мы женаты, ты носишь моих детей, аж двоих, и мы будем жить в разных концах города?
Сдвигает брови, становится похожим на настоящего медведя.
– Миш…
– Да какой Миш? Я уже тридцать три года Миш.
Раздражается. Непонятно из-за чего, потому что пострадавшей стороной считаю себя я.
Открываю рот, чтобы дать словесно отпор, но не успеваю произнести и звука.
– Хватит. Семья – это не шутки. Я не собираюсь просто так сидеть на заднице ровно и ждать, пока ты родишь. Услышь меня, наконец, Катен!
Его дыхание сбивается, и сквозь майку видно, как часто он дышит.
– Я тебя прекрасно слышу, Миша, – тоже повышаю голос, – это ты не слышишь ни меня, ни того, что я от тебя хочу.
– А что ты хочешь, мать его? Чтобы мы парочку лет пожили порознь, а потом я появился: «Здрасьте, я ваш папа!»
– Ой, все, – взмахиваю рукой, чтобы он замолчал.
Нужна передышка. Унять поток злости, который грозит разорвать меня изнутри.
Потапов хуже слона, который прет и не замечает ничего вокруг.
– Короче, мы съезжаемся и точка. Ты идешь со мной? – карие глаза впиваются в лицо.
Ждет ответа. Шумно выдыхает и выходит из машины.
– Что, даже неинтересно, как я жил все это время? – заглядывает внутрь.
Его словно
