— Даже подъезд не видно, — грустно вздохнула она и вернулась на диван.
Оглядев стол, снова потянулась к суши: вот вроде и наелась, но пока они перед глазами лежат, удержаться сложно. Мила тоже переложила себе на тарелку несколько штук и пристально уставилась на Яну:
— И все же. Что не так? Изменяет — не изменяет… Разве сейчас у тебя нет просто желания быть с тем, в кого влюбилась? Не подумай, что я за свободные отношения или мне было бы плевать на измены, но… Если он тебе нравится, не лучше ли оставить самокопания на потом? Ты же ему очень нравишься. Он о тебе переживает, вон, даже Янушу позвонил. Ты вообще представляешь, насколько суровым был их разговор?
Яна на секунду задумалась, а потом прыснула со смеху: ее брат и Степан не слишком-то хорошо ладили. И самое забавное, что в разговоре друг с другом у этих, в целом нормальных парней, включался какой-то мачизм. Они сразу начинали косить под брутальных мужиков, которые бьют морды другим брутальным мужикам каждый день вместо обеда.
— Ты думаешь, я зря парюсь? — уточнила она у Милы.
— И да, и нет. Сказать, что тебе не нравится, что он с какими-то бабами шляется — это ок. Сбежать из машины и заставить парня обзванивать общих знакомых…
Тут Мила состроила скептическую гримаску, и Яна снова прыснула со смеху. Пожалуй, подруга права: ее реакция несколько ненормальна.
— Позвонить и извиниться? — виновато спросила она.
— Вот еще! Просто милостиво простить, когда он сам напишет. И заставь познакомить тебя с Диной.
— Да знакомы мы. Виделись… Она красивая. Яркая. У нее такие большие глаза… знаешь, прям огромные. Даже больше, чем у “рыбки”.
Мила сначала непонимающе сощурилась, а потом, видимо, поняв, кого Яна имеет в виду под “рыбкой”, тоже расхохоталась. Но Яна снова погрустнела. Сама она себя красавицей не считала. Она обычная. Да, не уродка. Но красива ли? У нее нет ничего примечательного: ни огромных глаз с длинными ресницами, ни тонкого ровного носа, ни пухлых губ бантиком… Даже острых модельных скул в наличии не имелось. И фигура не слишком-то выдающаяся. Она много лет занималась спортом и даже сейчас, спустя столько лет без постоянных тренировок, все еще сохранила спортивные пропорции: почти не видно талии из-за сильно развитых мышц. Только что ноги длинные.
— Ты чего погрустнела, подруга?
Мила протянула Яне стакан с Мартини, и она послушно его взяла:
— Думаю. Степан ведь очень привлекательный. Прям очень. А я… я обычная. Может, ему и нужна такая, как Дина. Яркая, красивая…
Мила закатила глаза:
— О-о-о, куда нас занесло-то… Яна, ты свою внешность не принижай. Ты очень симпатичная. И блондинка, причем натуральная.
Яна скептически поморщилась: ее светло-русый действительно чаще называют блондом, но ей так редко казалось. Даже была идея подкрашивать волосы, чтобы цвет был поярче, но в итоге решила выделяться яркими прядями.
— В общем, подруга, внешность — действительно не главное. Если ты хоть немного симпатичная, правильно подобранная одежда и макияж, плюс чуточку харизмы…
Тут Милу прервал завибрировавший мобильник Яны. Звонили с незнакомого номера. Они с Милой пару мгновений пялились на экран, а потом Яна осторожно взяла трубку, ожидая услышать голос Степана. Честно говоря, она даже хотела его услышать.
Но это был не Степан.
— Привет, Яна. Узнала?
Виталик слегка картавил, да и голос у него был необычным, приятным. Забыть его сложно. Поэтому Яна испугано нажала отбой и положила телефон обратно на стол с такой скоростью, будто боялась, что Виталик сейчас из динамика полезет, как в ужастике.
— Кто там? — сощурилась Мила.
— Бывший. Виталик Плетнев.
Повисло недолгое молчание, а потом Мила протянула:
— Так, это уже нифига не смешно. У меня есть один знакомый, я завтра с ним созвонюсь… Попробуем решить проблему.
Яна рассеянно подумала, что нужно бы, наверное, позвонить Вадиму — он же до этого как-то разобрался с Виталиком, но делать это после того, как сама же его и отшила? Нет, лучше воспользоваться знакомым Милы.
Глава 22. Карты на стол
Ночевать Яна осталась у Милы. В комнате стояла двуспальная кровать, на которую они и завалились спать, переодевшись в почти одинаковые шелковые пижамки — оказалось, что у Милы других попросту нет.
А утром Яне поступил совсем неожиданный звонок. После вчерашнего привета от Виталика, у нее не было абсолютно никакого желания отвечать на вызов с неизвестного номера. Пока Яна размышляла что делать, трубку у нее выхватила Мила, приняла звонок и недовольно произнесла:
— Слушаю.
— Здравствуйте, это… Яна? — женский голос звучал слегка неуверенно, но Яна однозначно его где-то слышала.
— Смотря кто спрашивает, — чуть сбавила уровень недовольства Мила, тоже несколько ошарашенная тем, что так буркнула на, возможно, совершенно безвинного человека.
— Меня зовут Дина, я подруга Степана.
Яна удивленно распахнула глаза, а Мила снова недовольно сощурилась:
— Дина, значит… Я Мила, подруга Яны. Сейчас передам трубку.
Яна, рассеянно размышляя, и зачем это Дина звонит с утра пораньше, осторожно взяла телефон:
— Доброе утро.
Дина ответила уже куда увереннее, чем до этого:
— Предположим. Я сразу к делу, ладно? Думаю, нам нужно поговорить, чтобы избежать в дальнейшем глупых ссор между тобой и Степаном. Я бы хотела встретиться, только… дома. У тебя, или у меня…. можно у Степана.
Яна чуть нахмурилась: встретиться дома? Это еще зачем? Но все же согласилась не раздумывая:
— Хорошо, можно у меня.
— Диктуй адрес. Когда мне приехать?
Когда Яна оборвала связь, Мила сторого у нее спросила:
— Ну и зачем ты ее домой позвала?
— Ты же сама вчера говорила, что вряд ли мне Степан изменяет.
Мила закатила глаза:
— Степан-то, возможно, и не изменяет, а про эту Дину я ничего не знаю. Может, она маньячка?
Яна хихикнула:
— Ага, купается в крови девственниц, чтобы быть такой красивой.
Мила пару секунд пыталась сохранить на лице серьезное выражение, но потом тоже улыбнулась.
— И все же, — вздохнула она, — очень опрометчиво приглашать к себе незнакомую девицу.
Яна пожала плечами:
— Брат дома. И вряд ли сегодня уйдет: у него курсовая сложная, а синдром отличника не дает оставить ее выполнение на последний момент.
— Ну да, Януш ответственный, — сказала Мила таким тоном, словно сама его воспитала. — Ладно, вали домой тогда. Хоть приведи себя в порядок. Нечего встречаться с потенциальной соперницей неумытой.
***
Когда Яна вернулась, брата дома еще не было. На учебе наверняка. Она же решила прогулять пары… точнее, ее вынудила Мила, пообещав предоставить какую-то справку. Хотя Яна бы и так прогуляла — в эту пятницу тащиться на уроки хотелось еще меньше обычного. Чувствовала она себя неважно. Голова побаливала, пить постоянно хотелось.
Она неспешно приняла душ, в некоторой задумчивости просушила голову… Потом вспомнила, что вчера так и не позвонила Янушу, и он наверняка обиделся. Решив, что в качестве извинения будет ужин, Яна быстро оделась, сбегала в ближайший супермаркет и к приходу брата в доме уже вкусно пахло курочкой и картошкой.
Когда они были маленькими, это было их любимое блюдо: куриные “ножки” в духовке в маринаде из соевого соуса и кетчупа, — в детстве они называли их “коричневые ножки” — а к ним толченая картошка. Так обычно бабушка готовила. Не баб Аня, а другая, уже умершая — мамина мама. До того, как у их семьи появились деньги на домработницу и няню, за Яной и Янушом ухаживала именно она. Баб Лиза, к слову, прекрсно ладила с баб Аней, так что после те самые ножки с соевым соусом, кетчупом и секретными специями готовила уже и эта бабуля. Но для Яны и Януша это навсегда останется особенным блюдом. Детским.
— Пытаешься вину загладить? — ворчливо спросил Януш.
— А получится?
Яна чуть развернулась, отвлекаясь от кастрюли с картошкой. Брат улыбнулся:
