что я даже представить себе не могу, как я сначала влюбился в одну, а затем полюбил другую.
Нет, мне такие мысли противопоказаны. Я сейчас расслабился как никогда. И девочка притихла. Её почти всегда не слышно. Она как бабочка порхает в воздухе. Но вот попала мне на ладонь, и я одним движением могу оборвать ей крылышки. Сберечь её, наверное, не получится. Мне страшно оттого, какую власть над ней я имею. Она такая хрупкая – ну, как не навредить? Ей только-только восемнадцать. Я в её возрасте был сорвиголова. Она такой никогда не будет.
Любуюсь её нежными чертами лица. До сих пор не понимаю, как такое чистое сердце могло полюбить не того? Ну, разве это справедливо? Я ей совершенно не подхожу. Ни в чём. Как и она мне.
Уже почти утро. Я её мучил в эту ночь, долго не отпускал. Словно из колодца бездонного пить – невозможно насытиться. Она такая хорошая. Она меня безумно влечёт! Интересно, если бы мы жили вместе, мне так же хотелось бы её?
В коридоре тихо. А за окном – вьюга. Хорошая такая, настоящая! Я бы мог сорваться вместе с ней, улететь далеко-далеко. Что мне земля? Я бы в воздухе кружил, не припадая. Но эта девочка меня к себе манит, слова ласковые нашептывает, в постель свою укладывает. И я не в силах ей отказать сейчас. Я хочу остаться. Именно сегодня. А потом…
Мне надо будет уйти.
Наверное…
Я ещё не решил.
Милада, конечно, догадывается, где я. Сюда она вряд ли заявится. Но в квартиру обратно примет. Я выиграл у неё эту ночь. Я нарочно создал конфликт. Мне надо было уйти. Она не стала мешать. А если б захотела, то не удержала.
Да, я наивно думал, что после свадьбы что-то может поменяться. Что, может быть, не сразу, но я остепенюсь. Моё решение жениться было осознанным. Если б я этого не хотел, то меня ничто бы не удержало. Даже ребёнок.
Не знаю, заметила ли моя мать, какими холодными стали мои отношения с Миладой. Когда мы виделись до этого, всё было по-другому. Я любил её. Я был счастлив с ней. Как странно, что теперь это – часть прошлого.
Склоняюсь к моей девочке, хочу вдохнуть медовый запах её каштановых волос. На тумбочке возле кровати жужжит телефон. Это Ксюше кто-то пишет сообщения. Она не просыпается от этого звука. И я отвожу руку назад, беру телефон. На дисплее читаю имя отправителя: «Евгений». Блокировки экрана нет. Я легко могу открыть сообщение и прочитать.
«Привет. Не смог приехать, как обещал. Непредвиденные дела. Не знаю, получится ли встретиться до Нового года. Может, ты сама ко мне? Адрес напишу, на вокзале встречу».
Сука. Это он. А я – ещё больше. Потому что уже пишу ответ:
«Извини, не поеду. У меня учёба. Желаю тебе всего хорошего».
Сообщение доставлено.
Высвобождаю руку из-под Ксюшиной головки и поворачиваюсь на другой бок. Спиной к ней. Не знаю, что во мне взыграло. Может, ревность. Я не хочу делить её ни с кем. И она не должна меня предавать. Если когда-нибудь я узнаю, что она была с кем-то ещё, что позволяла другому к ней прикасаться, целовать её, – я просто… Да я с ума сойду!
Ксюша – моя. И точка.
Ощущаю лёгкое прикосновение её пальчиков к моей спине. Мне хочется злиться на неё. Зачем она с ним переписывается? Неужели ей нужен кто-то ещё? Или она рассматривает запасной вариант? Дурацкие мысли втесались в голову. Я ведь боготворял её пять минут назад. Но если узнаю, что она не любит меня так, как я хочу, тогда порву всё без сожаления. Мне не нужны полумеры. Или она всецело со мной, или… пусть обо мне забудет!
Эгоист, Пашка. Собственник и эгоист. Ей в верности не клялся, а от неё требую. Но она женщина! Для того ведь и была дана мужчине, чтоб удовольствие дарить. А ревность мне не в удовольствие. Это вообще неудобное чувство. И я не думал, что буду его испытывать. Но именно Ксюша, тихая, скромная девочка заставляет меня ревновать. Как ей это удаётся?
Нащупываю её ручку, тяну к себе. Хочу, чтобы она меня обняла. Совсем раздетая… Нет, теперь я точно не усну так просто! Мне нужно знать, что она так же ко мне относится.
Я снова не даю ей спать. Она с трудом разлепляет глазки и тут же понимает, что мне от неё надо.
– Паш… – просит не тревожить её, но меня нельзя уговорить. Я хочу её так же сильно, как, когда переступил порог этой комнаты и увидел её в крошечной сорочке. Она совсем близко. Она никуда не денется.
– Паш, я хочу спать.
– А я – нет!
– Но, Паш… – Ксюша окончательно просыпается.
– Будешь сопротивляться – буду тебя насиловать, – пообещал я. И готов привести эту угрозу в исполнение. Но у Ксюши сопротивление слабое. Она понимает: это бессмысленно. – Ты же сама меня хочешь.
– Я хотела спать.
– У тебя ещё будет время.
И в который раз за эту ночь она – моя! Резко, может, чересчур. Ей всегда в самом начале больно, но это не так, как было в первый раз. Она привыкла. И к моим неожиданным предложениям тоже. На этот раз мне ничего от неё не надо, кроме её самой. Женщина для удовольствия. Моя девочка – для любви и наслаждения. Обожаю её!
– Паш, ты рычишь! – она ещё отбивается? Глупышка.
– Ты моя добыча. Я хочу тебя всю!
Сжимаю её грудь. Слишком сильно. Ксюша бьёт меня по руке.
– Паш, ты мне больно делаешь!
– Прости!.. – тут же покрываю поцелуями бархатную кожу. На нежной девичьей груди останется след – синее пятно. Как можно быть таким неосторожным? Хочу загладить свою вину как можно скорее. Целую её осторожно. Тонкая линия шеи – одно из самых чувствительных мест. Если провести по ней языком, Ксюша начнёт трепетать. А если скользнуть ниже и продолжать, не останавливаться, она будет извиваться. Это именно то, что мне нужно. Видеть её разметавшуюся, безвольную перед своими чувствами и счастливую – это большое наслаждение.
Моя девочка…
Не думай о том, котёнок, что я сделал тебе больно своим чрезмерно грубым проявлением страсти. Настоящая боль – не от физического насилия. Ты ведь знаешь это сама. Я столько раз тебя убивал, что мне не вымолить прощения до конца дней своих. Но я по-прежнему с тобой, потому что не могу уйти окончательно.
