Я, наконец, смогла выдохнуть, и даже почувствовать себя в относительной безопасности. На мгновение мне показалось, будто мое тело парит в невесомости.
― Спасибо, Руслан!
― Тебе не за что меня благодарить.
Так значит, за этим нападением, и правда, стояла Катя…
― Что же это был за парень? ― спросила, не надеясь услышать ответ.
― Кирилл Хазаров, старшеклассник из одной из соседних школ.
― Так ты его знаешь?
― Нет. Он играл в баскетбол за команду противников ‒ вот и все, что я о нем знаю.
Мы уже подъезжали к школе с другой стороны от парковки. Проехав недолго по дороге между сосен, Руслан снова остановил машину рядом с женским общежитием. Посмотрел мне в глаза.
Какое-то время ни у одного из нас не находилось слов, чтобы выразить эти чувства. Благодарность и нежность, страх и беспокойство, чувство глубочайшего облегчения и одновременно… ужаса.
Но затем парень просто обнял меня своими сильными крепкими руками, прижался губами к моей щеке.
― Не представляешь, как я рад, что ты цела.
В этот момент в моей душе, наконец, воцарился покой.
Как жаль, что это ощущение не могло продлиться долго…
* * *
Я прошла по коридору, направляясь к своей комнате, поднялась на третий этаж, завернула за угол, сделала еще несколько шагов… и тут увидела, что из-под моей двери тонкими струйками пробивается дым. Почувствовала запах гари.
Последние метры до комнаты я пробежала бегом. Кое-как управившись с ключом и замочной скважиной, наконец, попала внутрь.
Все помещение заволокло облаком едкого вонючего смога ‒ на моей кровати были сложены вещи, абсолютно все вещи, которыми я владела, и они горели так, будто кто-то полил их керосином!
На соседней койке без движения лежала Катя Ярова…
И рядом с ее рукой валялся пузырек из-под каких-то таблеток.
Глава 29. Пламя
Господи!..
На мгновение я совсем растерялась. Не знала, за что хвататься, какую проблему решать первой.
Соседка, возможно, надышавшаяся ядовитым дымом, мои вещи, все, что у меня было, и самое главное — огонь, способный сжечь нас обеих живьем. Огонь, грозящий перекинуться на остальную часть здания…
На несколько секунд я просто застыла без движения, но затем, наконец, сумела заставить себя действовать, что-то делать. Стащила покрывало с соседней кровати, начала бить им по пламени. Закашлявшись от едкого дыма, протерла слезящиеся глаза, натянула на рот и нос воротник своей водолазки.
Огонь никак не хотел потухнуть. Скорее всего, прежде чем поджечь, Катя действительно полила мои вещи каким-то горючим. Кроме нее, устроить все это просто было некому. Мои вещи явно загорелись не сами собой ‒ не случайно же они оказались сложены аккуратной горкой на этой кровати! Но что помешало соседке самой покинуть задымленную комнату, я не знала.
Внезапно покрывало воспламенилось прямо в моих руках! На тыльную сторону ладони упала какая-то искра или кусочек горящей ткани; от боли я вскрикнула, инстинктивно отдернулась, уронила его, окончательно похоронив в этом пламени свое единственное орудие борьбы с пожаром.
Воздух насквозь пропитался горьким отвратительным дымом. Дышать становилось все труднее… Я испугалась, что в какой-то момент просто отключусь, точно так же потеряю сознание, даже не успев осознать, что умираю. Засну и уже не проснусь.
Не получится. Я это поняла. У меня не получится в одиночку справиться с огнем!
Обернувшись, подошла к соседке, попробовала нащупать пульс у нее шее. Бесполезно. Я не медик и не спасатель ‒ и у себя-то пульс с первого раза не могу найти, что говорить о ком-то другом.
Тут, подобрав пустой пластиковый пузырек, лежавший рядом с Катиной рукой, прочитала название ‒ «Luminal». Действующее вещество фенобарбитал. Судя по окончанию «барбитал» в наименовании, это было какое-то сильное снотворное.
Господи!..
Нужно было сразу вытаскивать ее отсюда, не тратя драгоценные минуты на борьбу с огнем!
Схватив девушку за руки, стащила ее с кровати, так же кое-как доволокла до дверей и вышла вместе с ней в коридор. Где-то здесь должна была быть кнопка пожарной сигнализации, такая красная коробочка под крышкой. В нашей школе они были на каждом шагу ‒ даром, что не было разбрызгивателей на потолке, как в американских сериалах.
Дотащив Катю до середины коридора, открыла крышку и нажала на кнопку, как и говорилось в незамысловатой инструкции, нанесенной сверху на прозрачный пластик. Раздался визг сирен. В этот момент невдалеке я увидела один из огнетушителей в красном ящике под стеклом ‒ увы, на то, чтобы им воспользоваться, у меня уже не было времени. С самого начала о нем не вспомнила, а теперь уже было поздно.
Из комнат начали выходить другие девчонки.
― Пожар! ― крикнула я им.
В коридоре ощутимо воняло дымом, а потому сомневаться в моих словах не приходилось.
Продолжив тащить Катю по направлению к выходу одной рукой, другой я набрала «112» на своем видавшем виды смартфоне. После соединения описала диспетчеру ситуацию ‒ рассказала и о передозировке снотворным, и пожаре. Машину скорой обещали подать в течение двадцати минут.
Двадцати минут! Да за это время кто угодно отойдет в мир иной! Если Катя еще жива… выживет ли? На несколько секунд я ощутила себя абсолютно беспомощной.
Еще одна безвременная смерть… Нет, не будет этого!
С верхних этажей спускались девушки, спрашивая друг у друга, что случилось, и строя предположения. Невдалеке завывали сирены машин экстренной службы, трудно сказать, какой именно. Скорее всего, пожарной ‒ тревогу я включила намного раньше, чем сумела дозвониться до скорой.
Одна из девчонок помогла мне спустить Катю на первый этаж, и там, сев на ступеньку рядом с ее бездвижным телом, я довольно быстро нашла в интернете, как оказать первую помощь отравившемуся фенобарбиталом ‒ пострадавшего следовало положить на левый бок, затем вытащить ему наружу язык, чтобы человек не задохнулся.
Кое-как выполнив рекомендацию, я, наконец, попыталась нащупать ее пульс. Не сразу, но мне все-таки это удалось.
Жива. Слава богу, все еще жива!
Привалившись к перилам, я на секунду закрыла глаза. Что за чудовищный день… просто настоящий кошмар. Кошмар, сотворенный руками той самой девушки, что лежала у моих ног неподвижная в фенобарбиталовой коме. Но в этот момент я уже не испытывала к ней ни ненависти, ни отвращения. Только жалость.
Такие люди, как она, пытаясь навредить другим, в первую очередь вредят самим себе. Собственная злобная завистливая натура ‒ уже достаточное для них наказание.
Но как же я устала, кто бы знал… Смертельно устала.
Когда же уже закончится этот мучительный ужасный день? День, которому не видно ни края, ни конца…
* * *
Медики подоспели вовремя, Катю удалось спасти ‒ в том числе потому, что я догадалась сообщить диспетчеру название лекарства, которым она отравилась. По приезду они уже точно знали, что им с ней делать, как именно ей помочь.
А вот зданию общежития повезло намного меньше. Наша комната обгорела до основания, но не только она ‒ огонь так же захватил находившуюся этажом выше, и ту, что была слева от нее.
Я боялась, что если загорится деревянная обшивка, сгорит все здание полностью, но, как выяснилось, деревянной она только выглядела со стороны ‒ на самом деле это был качественный фиброцемент, покрытый сверху слоем лака, негорючий, стойкий и долговечный. Спасибо владельцу сего заведения ‒ не стал экономить на безопасности. Пластик или дерево точно загорелись бы в два счета.
― Я лично прослежу, чтобы ее заперли в какой-нибудь психушке! ― сзади ко мне подошел Орлов, злой как черт и явно настроенный продолжать мстить.
― Руслан… а тебе не кажется, что ты тоже во всем этом отчасти виноват? Что это ты помог довести человека до самоубийства? ― спросила, немного поколебавшись.
― Ариша, ― он прищурил глаза, ― а тебе не кажется, что не стоит пытаться оправдать эту дрянь, накачавшую тебя наркотиками? Мне напомнить, что с тобой сегодня чуть не произошло по ее милости?
