семь у меня разорвало телефон от звонков.
Я с трудом открыла глаза и увидела номер Ани. Боже, свадьба! Через два часа нужно быть у ЗАГСА!
— Привет, Анечка! Как твое утро невесты? — я невольно улыбаюсь, ставлю телефон на громкую связь и умываюсь. Как теперь все успеть? Парикмахера я уже проспала!
— Вика-а-а-а! У меня платье подмышкой порвало-о-о-ось! — Аня громко всхлипнула. — Я не знаю, что дела-а-а-ать!
— Так, что значит порвалось? Аня, ты что, рукав на ногу надевала? — надавливаю на тюбик с зубной пастой и быстро натираю зубы до белой пены.
— Не смешно! Это тупое платье просто пипец! Такое узкое, душное! Руки не поднимешь, не вздохнешь! Мама мне корсет перетянула и уехала в салон, а я тянулась за конфетами на верхнюю полку. И платье просто по швам пошло! — паника передается и мне. Черт! Невеста с рваной подмышкой — это не то, о чем мечтает каждая девушка. — Вика, я даже раздеться не могу, до корсета не дотянуться, не расшнуровать!
— Я сейчас приеду, диктуй адрес!
Через десять минут я уже спускалась по подъезду, на улице ждало такси, а на столе лежала записка для Верки, что я уехала до вечера и ключи можно оставить в почтовом ящике.
Когда прошла в дом к Аньке, просто застыла. Невеста будто всю ночь не спала, а рыдала. Глаза краснющие, тушь с подтеками, щеки разрумянились и подмышка рваная.
— Нет времени снимать платье, нужно зашивать прямо на тебе, где нитки?
Под бурные рассказы Ани, как она волнуется и боится, зашиваю платье. Если не приглядываться, то и не заметишь утреннее происшествие. После девушка окидывает меня придирчивым взглядом и молча тащит к зеркалу. Быстро плетет мои волосы в ажурные косы, собирает на затылке и лепит невидимки, больно царапая кожу головы.
— Вик, а Вик, — ласково шепчет, заканчивая с тушью. — А достань конфетки с полки!
Довольные и объевшиеся конфет выходим к лимузину. В машине весело смеемся и болтаем, выпиваем по два стаканчика шампанского.
Около ЗАГСА встречают гости, и я сразу ищу глазами Германа, цепляясь за спины мужчин. С горечью замечаю, что он еще не приехал. Как бы больно не было, я продолжаю искать с ним встречи. Продолжаю надеяться на что-то. И зачем мне все это? Это уже не любовь, а жестокая болезнь, слепая и оглушающая. Я одержима им, его взглядом, вкусом кожи, дрожью губ. Я пропитана и отравлена его ядом.
Стою в первых рядах, вместе с другими девушками в бежевых платьях. Под громкий свадебный марш Аня и Виктор входят в зал. Я вновь отмечаю, как прекрасно они смотрятся вместе, будто созданы друг для друга. Сердце замирает от трепета и счастья, колыхается под звуки живой музыки, и я улыбаюсь. А два стакана шампанского дали о себе звать, мысли свежие, чувствую прилив жизненных сил и тепло, разгоняющееся внутри.
И вдруг до ломоты в костях прошибает этот знакомый взгляд. Невольно оборачиваюсь, выискиваю глазами причину своей внезапной дрожи.
Герман стоит напротив, почти рядом с входом, а под руку его держит незнакомая женщина в зеленом костюме.
Научиться бы жить:
Герман
Вошел в зал и сразу увидел ее. Стоит, перебирает подол бежевого коротенького платья, полная грудь чуть видимо колышется от сбивчивого дыхания, на щеках вереница причудливых веснушек тонет в румянце. А Аня говорила, что я ее довел, что у нее депрессия.
Выглядит не выспавшейся, будто всю ночь с кем-то развлекалась. Нервно сглатываю ком в горле, а руки в кулаки сжимаются.
— Ай, больно! — Эвелина бьет меня по руке и надувает пухлые губки. Видимо, сжал ее руку, которую она сунула мне в кулак.
— Прости, — шикаю в ответ, даже не посмотрев в сторону девушки.
Все внимание сегодня на Малиновой. Рассматриваю правую руку. Кольцо сняла. Интересно, уже сдала его в ломбард? От одной мысли скулы сводит и челюсть сжимается до скрежета зубов.
— Когда уже в ресторан поедем? — томно вздыхает моя спутница и машет рукой, добывая для себя глоток свежего воздуха в душном зале.
— Потерпи! — вновь шиплю в ответ.
Честно, Эвелина просто раздражает. Тетка Жанна подсунула мне ее сегодня утром и просила показать столицу, а все мои отговорки, что я очень занят, отметались по сторонам. Пришлось взять девицу с собой, и вместо спокойствия она доставляла одни хлопоты. Из-за ее нерасторопности мы опоздали, и я не смог поговорить с Викой и объяснить, что этот ураган безумия не моя новая пассия.
Я не хотел, чтобы Вика ревновала и бросала косые взгляды в нашу сторону. Не хотел, чтобы мысли о моей новой измене роились в ее глупенькой голове. Я серьезно задумал помириться с ней, чего бы мне это не стоило. А если Малинова отвергнет все мои попытки, не оставив ни единого шанса на искренние чувства, я предъявлю ей договор с папашкой Юрой. И тогда не отвертится, как миленькая вернется в мой дом и будет радовать своим присутствием.
— На кого ты вечно смотришь? — Эвелина толкает меня в бок, когда стараюсь поймать взгляд Вики.
— Слушай, ты можешь помолчать? — поворачиваюсь к девушке, и та вновь обиженно надувает губки, вырывает руку, будто я ее держал!
Вновь возвращаю взор к моему загадочному ангелочку. Смотрит на невесту, улыбается. А ресницы невольно подрагивают от напряжения. Поняла, что я пришел с какой-то куклой, должно быть проклинает меня.
— Мне жарко, Герман! Давай выйдем, а то я просто грохнусь в обморок! Что тогда Жанне скажешь? — Эвелина осторожно кладет руку на мое плечо и гладит сквозь плотный пиджак.
Блядь! Хорошим манерам эту куклу явно не научили. Беру ее за руку и выхожу из зала, набрасываю на ее плечи полушубок и открываю дверь на улицу. Кокетливо улыбается, старается из себя кошку строить. Да только получается слепой котенок, тыкающийся в миску с молоком! Сколько вообще этой девице лет? Дай бог, что есть восемнадцать.
— На кого ты смотрел? Та девушка с косой, да? Она твоя бывшая? — вместо желанного покоя на меня обрушивается лавина вопросов.
— Так очевидно? — бормочу себе под нос, сильнее раздражаясь. — Это женщина, которую я люблю, Эвелина. И я прошу тебя не строить из себя мою девушку, ладно?
Эвелина часто моргает и неуверенно кивает. Это просто феерический провал! Если будет вертеться рядом со мной
