— Православные? — строго спросила старушка.
Маргаритка пугливо заморгала, не зная, что отвечать, и в растерянности уставилась на Нину.
— Да, — сказала та.
— Значит, крещеные? — еще строже спросила старушка.
— Да, — торопливо повторила Нина. Ритка глядела на нее в замешательстве.
— Меня бабушка крестила, — объяснила Нина. — Тайком от родителей…
Юлия Ивановна действительно сделала это, но на том все православное образование Нины и закончилось. Бабушка сама не знала, что делать дальше, и в церковь никогда не ходила.
— Крест носишь? — сурово допрашивала старушка.
— Не-ет… — растерянно протянула Нина.
— У-у, нехристи! — злобно сказала старушка и сильно, болезненно наклонила голову Нины. — А туда же, в храм Божий! Голову-то здесь не задирай! Преклони пред Господом-то главу! И крест найди свой, при крещении даденный. Или купи.
Маргаритка испуганно схватила Нину за руку и потащила к выходу.
— Пойдем, — шептала она. — Я не хочу здесь… Здесь плохо. Пойдем…
Расстроенная Нина шла не сопротивляясь. Вечером она позвонила Борьке и все рассказала.
— Сие часто бывает, — спокойно сказал он. — Эти бабки почти во всех церквях специально расставлены, чтобы людей от Господа отводить и к Нему не пускать.
— Кем расставлены? — удивилась Нина.
— Ха! Неотесанная! Вечным Его противником — сатаной. Но ему поддаваться нельзя. Идешь себе в храм — и иди! Ты не к бабкам этим пришла, а к Господу. «На души без верных догадок дьявол как раз особенно падок». Пер Гюнт. Сходи в Сретенский монастырь. Там какая-то аура особая. И цветов весной и летом полно… Игде ишшо такое найдешь? Только нищих у ворот не балуй, а то оставишь им там все свои последние деньги, я тебя знаю.
Нина пошла уже одна и, постояв в уголке, немного научилась, что и как надо делать. Чуточку осмелев, она подошла к женщине, продающей свечи, достала кошелек и замешкалась, думая, сколько свечей купить. Надо бы подешевле, за два рубля…
— Давайте скорее! — вдруг грубо закричала женщина. — Меня люди ждут!
Нина вновь растерялась. Хотела объяснить этой женщине, что и она, Нина, тоже человек, раз уж та не понимала простейшей истины, но решила не заводить свару в Божьем храме, повернулась и вышла. И опять вечером позвонила Борьке.
— Неотесанная! — проворчал он. — Человек, который никогда ничего не знает… Ладно, в следующий раз пойдем вместе. Я тебя научу, как не замечать таких вещей. Запомни одно: ты к Господу пришла! И все остальное тебя волновать и заботить не должно! «Сладко мне сознавать, что Господень взор персонально за мной наблюдать стремится». Пер Гюнт. Читал я тут днями Флобера. «Мадам Бовари». Он со свойственной ему насмешливостью пишет там про атеиста-фармацевта: сутана у него ассоциировалась с саваном, а савана он боялся, потому и не переносил сутану. Но ведь на самом деле… Помню себя в раннем детстве. Я не любил тогда церковь и ее боялся. И не только потому, что воспитывался в духе атеизма. Ишшо вот почему: крест у меня ассоциировался с кладбищем. А на церкви — тоже крест. Вот в чем было дело — это я очень хорошо помню.
Борька вошел в храм, как в себе домой.
— Матушка! — обратился он к продавщице свечей. — С праздником!
И та благодушно кивнула ему в ответ. Борис хитро покосился на Нину. Он обожал изумлять.
— А какой сегодня праздник? — недоуменно прошептала Нина Борьке.
— Воскресенье, неотесанная! — хмыкнул он и стал покупать свечи. — Пойдем…
— Откуда ты все знаешь?
— Все знает только Господь Бог. А Он отправляет людей на землю глупыми детьми, чтобы мы сделались умными стариками, потому — надо учиться. Вопрос можно? Исповедаться не хочешь? — И вновь хитро глянул на Нину.
— Нет, — испугалась она. — Как-нибудь потом, в другой раз…
Борис многое объяснил Нине. И потом она стала ходить в церковь уже одна…
Только очень долго не могла отважиться на исповедь. Почти год. Но наконец созрела, хотя перед тем воскресным утром почти не спала всю ночь. И вновь ее шаги звучали тревожно и растерянно… И все вокруг опять казалось чужим и незнакомым…
Но молодой русоголовый батюшка в очках оказался таким деликатным, таким добрым, таким располагающим к себе, что почти все Нинины страхи тотчас рассеялись, расплылись и исчезли. Батюшка так искренне сострадал Нине, так сопереживал, так горько вздыхал о ее грехах, совершенных вольно и невольно, ведением и неведением, что не раскаяться и не поверить ему было невозможно.
— Вот теперь ваш счетчик обнулен, — спокойно сказал он Нине. — И надо стараться, чтобы он так и держался на нуле.
И с того дня Нина стала ходить лишь к этому батюшке. И уже ничего не боялась.
Когда у Бориса начался настоящий роман с Марианной, этот новый изгиб, Нина не заметила. Она еще училась, сидела с бабушкой, подрабатывала в клинике медсестрой… Да и отслеживать, высматривать, вынюхивать увлечения Акселевича, которые постоянно перепутывались, завязывались и развязывались, повторялись и возвращались…
Как-то поздно вечером позвонил Борис.
— Шурупыч, тебя вечно нет дома. Не поймаешь…
— Заведи мобильник, — мрачно посоветовала Нина.
Борис выразительно хмыкнул:
— Мобильник, ха! Что я тебе, браток, что ли, или новый русский?
В те годы сотовый действительно стойко ассоциировался у большинства именно с этими категориями. Борис купил его совсем недавно, когда мобильники появились даже у бабок и перестали быть знаком причастности к особой касте.
— Вопрос можно? Почему именно женщины бывают стервами и ведут себя соответствующим образом?
— Тебе виднее, — сухо отказалась от дискуссии Нина.
Она очень устала после работы, и Акселевич с его непрерывными интрижками начинал понемногу раздражать.
— Мне? Вот тебе и вот… Хотя… Когда женщина начинает подтрунивать и язвить, не дашь ведь ей в морду и не пошлешь матом. Это уж совсем недостойно мужчины. Да, отгадка кроется тут… Посему женщины смело себе позволяют с нами то, чего не стали бы так свободно делать мужики. Женщина знает о своем особом положении в отношениях с мужчинами — и этим пользуется, становясь стервой.
— Опять нарвался, бедный? — безразлично спросила Нина. — Тогда начни все сначала. Ты это обожаешь.
— Об что речь… Где начало того конца, которым оканчивается начало? — пробурчал Борис.
— Пессимистом заделался?
— Просто все козлы, а я — не пессимист, — хмуро пробубнил Борька.
— Козлы? Да что это сегодня с тобой? — удивилась Нина. — По-моему, тебе все-таки стоит жениться. Зря ты разошелся с Маргариткой. Она тебе очень подходила по всем параметрам.
