Завтра она уедет отсюда, несмотря на полученное от редакции новое задание. Что ж, оно останется невыполненным. Иначе нельзя. Постоянно ощущать рядом присутствие Ноя, когда он уже знает о ее чувствах, было бы невозможно.
Океанские валы с ревом накатывались на песчаный берег. За спиной Энн возвышались утесы, казавшиеся в темноте огромными и уходящими вершинами в черное небо. Нет, никогда еще она не была такой одинокой!
Энн хотела было бежать дальше. Но, почувствовав на плече широкую теплую ладонь, обернулась. Лицо Ноя было темным и угрюмым. Она смотрела на него, ожидая начала разговора, который казался неизбежным. Но Ной молчал. И это заставило сердце девушки усиленно биться, а колени — дрожать.
Ной протянул руку и потрепал ее по щеке. Потом чуть наклонился и поцеловал.
— Хочу тебя, — прошептал он. — Больше, чем когда бы то ни было. Не могу лгать!
— Я знаю, — чуть слышно ответила Энн.
— Мне совсем не знакомо чувство любви. Но ты для меня значишь гораздо больше, чем кто-либо из тех, кого я знаю. И вообще больше, чем кто-либо на свете. Теперь я уверен в этом. Тебе нужно что-то еще?
— Нет… Больше мне не нужно ничего. Этого достаточно… Поцелуй меня…
Ной прильнул к ее губам. Затем опустился на песок и усадил Энн рядом с собой. Его проворные пальцы освободили от оставшихся шпилек волосы девушки и утонули в них. Она почувствовала, как теплые ладони Ноя скользнули по шее, по спине и остановились на обнаженных икрах ног.
— Весь вечер я старался определить, — прошептал Ной, — что у тебя под этим платьем.
— Не так много, — тоже шепотом ответила Энн.
Он осторожно опустил с ее плеча второй шнурок. Шелк скользнул вниз, обнажив высокую твердую грудь. Ной впился горячими губами в упругий сосок, продолжая гладить ладонью спину девушки. Его губы, язык, зубы ласкали ее, щекотали, причиняли боль. Но это была сладкая, желанная боль. Как и стон, вырвавшийся из груди Энн.
Сбросив пиджак, он расстелил его на песке. Затем, отстранив дрожащие пальцы Энн, пытавшиеся расстегнуть его рубашку, сделал это сам. Они сбросили остатки одежды и, не обращая внимания на приближавшиеся со стороны океана раскаты грома и рев разбивавшихся о дрожащий утес волн, легли на песок, крепко прижавшись друг к другу. Им было тепло. Руки Ноя ласкали тело Энн, его губы покрывали поцелуями закрытые глаза.
Энн чувствовала рядом с собой его сильное тело. Страстным трепетом ответила она на стон, вырвавшийся из груди Ноя. Его пальцы массировали ее грудь, гладили живот, бедра, постепенно спускаясь вниз, к самому интимному месту женского тела. У Энн перехватило дыхание. А пальцы Ноя продолжали свой путь, задавая ее телу какой-то неведомый ритм. Энн почувствовала, что дыхание, хотя и восстановилось, но стало лихорадочным, а трепет охватил уже ее всю. Что-то надвигалось. А что именно, она не могла понять. На секунду ей показалось, что внутри вот-вот что-то взорвется. Так и случилось…
В ее сознании все кругом поплыло, а затем раскололось на миллионы ярких звезд, от нестерпимого блеска которых невольно закрылись глаза.
Но прежде чем Энн успела прийти в себя, Ной очутился сверху, раздвинул ей ноги и одним быстрым движением проник своей затвердевший плотью внутрь тела. Она всматривалась в его исполненные решимости черты лица и чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Каждое его новое движение внутри ее плоти приближало этот момент. Наконец глаза сами собой закрылись, Энн почувствовала, как вновь что-то взорвалось в ней, после чего провалилась в глубокую, но желанную и счастливую пропасть…
Очнувшись, Энн снова увидела перед собой полное блаженства лицо Ноя, почувствовала тяжесть его мускулистого тела, его по-прежнему твердую плоть внутри себя. Откуда-то издалека до нее доносился плеск волн. А на небе, в разрыве между тучами, стали проглядывать звезды. Энн боялась шевельнуться. Больше всего на свете она хотела, чтобы он продолжал оставаться в ней. Ной тоже не делал ни одного движения, стараясь продлить блаженство, максимально отдалив его пик.
Но в конце концов он все же не вытерпел и, приподнявшись на локтях, заключил лицо Энн между ладонями. Он ничего не говорил, а только смотрел ей в глаза и гладил большим пальцем ее губы. Но тело Энн само отвечало на эти ласки.
Он вновь крепко обнял Энн и перевернулся вместе с ней на бок. Его парадный пиджак под ними поскрипывал на песке.
— Ты хочешь встать?
Она отрицательно помотала головой, отчаянно не желая с ним расставаться ни на мгновение. Ной понял и остался спокойно лежать, глядя ей в глаза. Потом отвел упавшие на лоб локоны и нежно поцеловал бровь, на которой повисли капельки пота. Его пальцы возбуждали Энн, лишая всякой способности думать. Огонь желания начинал снова требовать пищи.
Пальцы Ноя пробежались по ее животу, груди и успокоились на шее.
— Я люблю твое тело, — просто сказал он. — И снова хочу тебя. Позволь мне еще раз… Еще раз подарить тебе мою любовь… Умоляю!
— Да! — порывисто ответила она. — Господи, конечно да!
На этот раз все происходило гораздо спокойнее. Они не спешили, растягивая наслаждение. И мучения. Хотя и сладкие. Ной нежно ласкал ее кончиками пальцев, целовал в губы, гладил грудь, слегка касаясь сосков. Энн стонала, выгибала тело навстречу ему, прижималась к могучей, покрытой коротенькими курчавыми волосами груди. Ной наблюдая за ней и продолжал ласкать, с наслаждением вслушиваясь в новые стоны, рвавшиеся из груди девушки.
Потом настала ее очередь ласкать его. Несмотря на неопытность, Энн делала это настолько искусно, что у Ноя оставались силы лишь шептать ее имя. А она покрывала поцелуями все его тело…
Он снова лег на нее и осторожно проскользнул в глубь женской плоти. Энн почувствовала себя наверху блаженства.
Первое, что дошло до сознания Энн, был грохот волн, разбивавшихся об утес. Потом на нее упала первая крупная капля холодного дождя, за ней вторая. Ослепительная вспышка молнии озарила все кругом. Последовал оглушительный удар грома. И хлынул ливень.
— Черт! — выругался Ной, вскакивая на ноги и поднимая за руку Энн.
Кое-как натянув на себя одежду и взяв в руки обувь, они бросились бежать вдоль берега. Но, поднявшись по ступенькам к главному зданию приюта, в нерешительности остановились. Можно было войти в дом и переждать шторм там. Или же пробежать еще с десяток метров, отделявших их от коттеджа Энн. Предпочтение было отдано последнему.
Едва закрыв за собой дверь коттеджа, они оба не сговариваясь бросились в ванную. Энн схватила губку и, намылив ее, принялась усердно тереть Ною спину и плечи. При этом никак не могла оторвать взгляд от классически совершенных очертаний его тела. Потом роли переменились. Теперь уже Ной старательно намыливал Энн, не переставая любоваться красотой этой обнаженной богини.
