прячу телефон в карман.
Проехав полчаса, я остановился на заправке и зашел в уборную, прихватив с собой кокаин. Спускаю его в унитаз, выкидываю полиэтиленовый пакет в мусор. На выходе сталкиваюсь с полицейским, придерживающим дверь, когда я выхожу.
Спокойно ему улыбаюсь.
— Спасибо, офицер.
Он кивает и заходит внутрь.
Выезжаю на дорогу, и через полчаса я уже дома. Припарковавшись в гараже, открываю багажник и складываю обратно оружие вместе с пачкой денег. Затем иду внутрь, прямо в ванную, чтобы помыть руки. Моя рубашка пропахла сигаретным дымом и пивом, я снимаю ее и запихиваю в стиральную машинку, но опасаюсь, что Рэйчел достанет ее и почувствует запах. В корзине для белья куча испачканной одежды Гаррета, и я добавляю ее к своей рубашке, насыпаю средство для стирки и запускаю машинку. Завтра я скажу ей, что пролил что-то на свою рубашку и должен был ее постирать.
Я дома уже десять минут, а Рэйчел, вероятно, спит, потому что в доме тихо и горит только свет над плитой. Поднимаюсь наверх и слышу, как лепечет Гаррет в своей комнате. Иду проверить его и замечаю, что он сбросил свое одеяло. Намереваюсь его прикрыть, но он видит меня и тянется ручками.
— Дада!
Я вынимаю сына из кроватки и прижимаю к своей груди. И вдруг, эмоции, которые я затолкал глубоко внутрь себя, вырвались на поверхность, нахлынули, как приливная волна, утопив меня в огромном чувстве вины. Я застрелил человека. Я убил его, и это была не самооборона. Это произошло не потому, что он направил пистолет на мою жену или моего ребенка. Я просто убил его. Должен был. Организация не дала мне выбора, и из-за меня умер человек.
Я смотрю на Гаррета, пытающегося уснуть на моем плече.
— Я не позволю им тебя забрать, — шепчу я, целуя его в макушку. — Я не позволю тебе стать таким, как я.
— Пирс? — в комнату заходит Рэйчел. — Все в порядке? — тихо спрашивает она.
— Да. Он проснулся, но теперь снова заснул. — Я осторожно кладу Гаррета обратно в кроватку.
Рэйчел и я идем в нашу комнату.
— Ты только вернулся домой? — уточняет она.
— Да.
— А почему без рубашки?
— Я пролил на нее содовую, и положил в стирку.
— Ты же не пьешь содовую.
Она права. Почему я это сказал? Пытаюсь объяснить.
— По какой-то причине мне жутко ее захотелось, я остановился и купил. Но открывая, всю разлил на себя. Приму, наверное, душ по-быстрому.
— Хорошо. — Она возвращается обратно в кровать, а я направляюсь в ванную.
После душа проскальзываю в постель, стараясь не разбудить Рэйчел.
— Спокойной ночи, — шепчет Рэйчел, оборачиваясь ко мне. — Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. — Обняв ее за талию, притягиваю к себе.
Это был не я. Это был не я. Я продолжаю повторять эти слова в своей голове.
Я не тот человек, который это сделал. Я не убийца, и я должен в это поверить. Иначе не смогу жить в согласии с собой.
Пять лет спустя
— Мама, ты видела? — спрашивает Гаррет, задыхаясь и вытирая глаза.
— Да. Ты великолепен, — отвечаю, вынимая полотенце из стопки. — Нам нужно идти, так что можешь помочь мне убраться?
— Хорошо. — Он вылезает из бассейна.
Я преподаю уроки плавания днем во вторник, и каждую вторую субботу. Гаррет всегда приходит со мной, он очень любит плавать. Дай ему волю, он будет оставаться в бассейне часами. Он действительно хороший пловец, и я говорю это не просто потому, что он мой сын. Он действительно хорош.
Обматываю его полотенцем и целую в голову.
— Отличная работа.
Он смотрит на меня.
— Мы можем вернуться завтра? Я не хочу ждать до субботы.
— Я не знаю, будет ли у нас свободное время. У тебя завтра футбольная тренировка.
Гаррет любит спорт и хочет играть во все, что только существует. Прямо сейчас он тренируется в детской футбольной команде. Ему всего шесть, но он относится к спорту очень серьезно. Он даже рисует игры в тетради, а затем тренируется по ним со своим отцом на заднем дворе. Гаррет также играет в баскетбол и бейсбол, а когда выдается свободная минутка, он плавает. Я не знаю, где он берет столько энергии.
— Дорогой, не мог бы ты убрать и другие полотенца? — спрашиваю я Гаррета, когда он бросает свое в корзину. Я только что обучала группу пятилетних детей, и они не всегда умеют убирать за собой.
Пока я складывала оборудование, Гаррет собрал полотенца и сложил их в корзину. Он всегда помогает мне, и здесь, и дома. Я не могла и мечтать о лучшем ребенке.
— До свидания, миссис Кенсингтон! — Алиса машет мне рукой, выходя из раздевалки.
Она одна из девочек в моем классе плавания. Еще только в детском саду, но ведет себя, будто старше. Любит моду и говорит, что когда-нибудь станет дизайнером. Она носит сумасшедшие наряды, которые выбирает себе сама. Сегодня на ней джинсовая юбка с розово-белыми полосатыми колготками, розовая рубашка с сердечками, белый обруч с блестками и пушистые белые сапоги на ногах.
— Пока, Алиса. — Я машу ей в ответ. — Увидимся на следующей неделе.
Я замечаю, как она засмотрелась на Гаррета, поднимающего полотенца. Затем вдруг поскальзывается на воде около бортика бассейна и падает.
— Алиса, ты в порядке? — Я спешу к ней, но Гаррет оказывается рядом с ней быстрее.
— Я помогу, мама, — говорит он, помогая ей подняться.
Я отступаю и просто за ними наблюдаю.
— Спасибо, Гаррет, — говорит Алиса, наклоняя голову и улыбаясь.
— Ты не должна носить такие ботинки. — Он указывает на них. — Вот почему ты упала, ты должна носить кроссовки.
— Они подходят моему наряду. — Алиса отставляет ногу в сторону, словно позируя. — Тебе не нравится?
Он пожимает плечами.
— Думаю, нормально. Но слишком много розового.
Я прикрываю рот, когда смеюсь. Они двое слишком смешные.
— Что она делает? — Я оборачиваюсь и вижу Лию, маму Алисы, стоящую рядом со мной, и держащую розовое пальто дочери.
— Думаю, она заигрывает с моим сыном, — сообщаю я.
Лия смеется.
— Извини за это, ладно? Она очень влюблена в него, и все время говорит только о нем.
— Забавно. Я никогда раньше не замечала, как сильно он ей нравится.
Мы стоим и наблюдаем за ними.
— Он очень милый маленький мальчик, — говорит Лия. — Я понимаю, почему она его любит.
— Он выглядит так же, как его отец. И он, вероятно, будет таким, как и он, высоким. Он уже выше своих одноклассников.
Алиса
