который только что поужинал со своей женой и ребенком. И я не знаю, кто я сейчас. Киллер? Гангстер? Я действительно не знаю. Джек сказал бы, что это моя темная сторона, так что могу с ним согласиться. Но я ненавижу эту сторону себя, и ничего этого не изменит.
Я в районе города, находящегося недалеко от приюта для бездомных, где раньше работала Рэйчел. И чертовски рад, что ее там больше нет, хотя она все время говорит, что собирается туда вернуться, но это только разговоры.
Добравшись до бара, я огибаю стоянку и паркуюсь за мусорным контейнером. Организация предоставляет нам машины, когда дает задания. Я не особо люблю водить «мерседес», но машины этой марки оснащены пуленепробиваемыми стеклами для нашей безопасности и ящиком с оружием в багажнике. Так что выбора у меня нет.
Открыв багажник, отпираю отсек, достаю пистолет и прикрепляю к стволу глушитель. Затем беру еще один пистолет и кладу оба на дно багажника. Спрятав свое обручальное кольцо в карман, сминаю ткань рубашки, придавая той помятый и несвежий вид, затем захожу внутрь.
Бар переполнен, вечер понедельника и транслируют футбольный матч. Тут слишком шумно, посетители кричат на телевизор и друг на друга, звенят пивные бутылки, когда официантки ставят те на столы. У бильярдного стола кулачный бой, но, похоже, это никого не волнует.
Я сажусь возле барной стойки и заказываю виски. Залпом выпив первую порцию, тут же заказываю следующую.
— Плохой день? — участливо спрашивает бармен. Это девушка с короткими черными волосами с рыжими прядками и пирсингом в носу и бровях.
— Да, — односложно отвечаю, бросая на стойку двадцатку. — Дай мне еще два.
Она улыбается и подмигивает, затем поворачивается ко мне спиной и наклоняется, чтобы достать бутылку виски. Целенаправленно направляет свою задницу в мою сторону, наклоняясь настолько, что я вижу ее красные стринги под очень короткой черной юбкой. Отвожу взгляд в сторону.
Парень рядом толкает меня под руку.
— В чем дело? Тебе не нравится ее горячая задница?
Я не смотрю на него, фокусируясь на телевизоре над нами.
— Она не в моем вкусе.
— Такая задница во вкусе любого.
Бармен возвращается с двумя стаканами виски, наклоняется над стойкой, выставляя передо мной свои груди.
— Не видела вас здесь раньше.
— Я в городе новенький, — бормочу, глотая виски.
— Откуда ты?
Лениво киваю в сторону телевизора.
— Я просто пытаюсь посмотреть игру.
Она медленно отступает, теряя ко мне интерес.
— Какого черта, чувак? — удивляется парень. — Эта девчонка дала бы тебе прямо на стойке. Ты видел, как она на тебя смотрела?
— Я говорил тебе, она не в моем вкусе.
— У тебя есть девушка? Или ты женат?
Я здесь не для того, чтобы вести великосветские беседы, а этот парень реально действует мне на нервы. Я наконец поворачиваюсь и смотрю на него.
— Нет. Просто она… — тут же умолкаю, понимая, что это он, тот, кто мне нужен. Он выглядит так же, как на фото. Лысая голова. Татуировка в виде дракона на правой руке. Это человек, которого я должен убить в течение получаса.
— Почему она не в твоем вкусе? — наседает он.
— Я не люблю пирсинг, — выпаливаю первое, что приходит в голову.
— Ты не знаешь, о чем говоришь. Пирсинг — это чертовски круто. Однажды я был с девушкой, которая… твою мать! — Он резко разворачивается, чтобы посмотреть, кто только что ударил его по плечу. Мужик около шести футов ростом, и у него двести — триста фунтов чистой мускулатуры. Он уходит, даже не осознавая, что на кого-то натолкнулся. Парень рядом со мной поворачивается обратно, пьет свое пиво, затем говорит: — Я бы выбил из него дерьмо, если бы только что не вышел из тюрьмы. Мой офицер по условно-досрочному освобождению тут же отправил бы мою задницу назад, если бы я подрался.
Если он так боится возвращаться в тюрьму, он может и не принять мое предложение. Но я должен хотя бы попытаться.
— Если ты хочешь убить этот шкаф, — говорю я, — тебе нужно что-то большее, чем свои кулаки.
— Да, ты прав. Но мой пистолет забрали копы при обыске.
— Так найди другой. — Я допиваю виски. Оно согревает меня, но я не чувствую себя даже слегка выпившим.
— Знаешь где? — Он не смотрит на меня, мы оба уставились в телевизор.
— На парковке у заднего входа, — отвечаю я. — Принимаю только наличные.
— Сколько?
— Пятьсот.
— Какой?
— Девять миллиметров. Совершенно новый.
— Двести. Это все, что у меня есть. Я могу заплатить остальное порошком.
Предполагаю, имеется ввиду кокаин.
— Встретимся через пять минут. — Я слезаю с табурета и иду на улицу. Остановившись у машины терпеливо жду, ни капли не нервничая. Почему я не нервничаю? Ощущение, будто я смотрю на себя со стороны.
Через пять минут он выходит через заднюю дверь. Увидев меня, подходит ближе.
— «Мерседес»? — ошарашенно спрашивает он. — Чем ты, черт подери, занимаешься?
— У тебя есть деньги или нет?
— Да. — Он начинает вынимать купюры из своих карманов. — Моя бывшая меня грохнет. Это деньги на алименты.
— Сколько у тебя детей? — Я не должен был спрашивать, это только все усложнит.
— Один. Девочка. — Он считает деньги и передает их мне.
Блять. Я лишаю его дочь отца.
Я могу это сделать. Я могу это сделать. Он не хороший отец. Он был в тюрьме. Он совершил преступление. Но и я тоже, и собираюсь сделать это снова! Так действительно ли я отличаюсь от человека, стоящего передо мной?
— Ты дашь мне пистолет, или как?
Будто очнувшись от своих мыслей, я вижу, что он на меня смотрит.
— Помнится, ты мне еще кое-что обещал.
— Да, понял. — Парень наклоняется и вытаскивает из носка маленький пластиковый пакет.
Я должен это сделать, у меня нет выбора. Но это не я, а кто-то другой.
Это. Не. Я.
Парень протягивает мне пластиковый пакет, я кладу его в карман. Мне казалось, он попросит показать пистолет, прежде чем за него заплатит, но он этого не сделал, поэтому я молча открываю багажник, вытаскивая пистолет с глушителем. Все также, не издав ни звука, наставляю на него дуло.
— Эй, что за…
Он мгновенно оседает на землю. Дело сделано. Я выстрелил ему в грудь, прямо в сердце.
Бросив пистолет обратно в багажник, сажусь в машину и уезжаю. По пути достаю телефон «Дюнамис» и набираю код для уборщиков. Кто-то отвечает, и я оставляю адрес.
— Поторопитесь, — советую я тому, с кем разговариваю. — Люди выходят из бара, и кто-то может его найти. Тело за мусорным баком. — Вешаю трубку и
