в Англии в самом престижном универе заставляют учиться со всякими будущими президентами и наследными принцами! К тому же, там тусовки покруче будут!
— Сто процентов, но это другое общество. Большинство там такие как Королева.
— Ты пока там не был. Может, не все так плохо, — пытаюсь утешить его.
Несмотря на то, что он засранец. Как и я говорил, Дар простой парень. Без понтов. И терпеть не может позерство. Он живет в поселке, где одни мажоры, которые между прочим набиваются ему в друзья, но он предпочитает нашу с Грачем компанию.
— Может быть… — задумчиво протягивает друг.
Подъехав к «Плазе», мы паркуемся, а затем поднимаемся на второй этаж, где расположен кинотеатр. Становимся в очередь на кассу, когда сбоку раздается знакомый смех.
Резко поворачиваюсь и застаю Уткину, Устинову, разумеется — Батонова и еще какого-то кренделя. Пихаю в бок Долматова, пока тот что-то мне рассказывает, и кивком головы указываю на эти сладкие парочки.
— Что за фигня? — хмурится Дар.
— Ага, и я о том же, — сердито ворчу. — На свидании?
— Похоже на то…
Мы мрачно таращимся на компанию, которая нас вообще не замечает. С каких пор два почти двухметровые бугая стали такими незаметными?
Хочу уже кашлянуть, чтобы привлечь внимание, но Долматов, разгадав мою затею, качает головой. Оттаскивает меня за спины людей, при этом не отрывая жадного взгляда от Устиновой?
Нет, конечно же, я давно подозревал что у него к Полине интерес. Не то чтобы Долматов это отрицал. Однако мне всегда казались его заигрывания на уровне шутки. Ну вы понимаете, ничего серьезного…. Что-то изменилось?
Компания сдвигается и парни покупают билеты. Пфф, тоже мне джентльмены!
Оценивающим взглядом пробегаюсь по Нине, не без удовольствия отмечая темные джинсы, удлиненное пальто и светлый гольф. Стильно. А главное не та кошмарная юбка! Приятно знать, что она не наряжалась для этого недоумка.
— На что они там взяли билеты? — прищурившись, пытаюсь разгадать.
— На дерьмовую мелодраму, — отвечает Дар.
— Точно?
— Да, — уверенно отрезает.
Не сговариваясь, мы шагаем к кассам, и, когда подходит наша очередь, покупаем билеты на этот же фильм и сеанс.
Боже правый, неужели мы превращаемся в сталкеров? И нет, мы ни в коем случае не собираемся это обсуждать.
Оглянувшись, замечаю Уткину у стойки с попкорном. Она мило улыбается Батонову, пока этот дурачок-простачок что-то ей эмоционально рассказывает, отчего мне хочется ему врезать. Он явно время не теряет. И почему Уткина вообще смеется над его шутками? Мои в сотни раз лучше!
— Не пыхти. Пошли сядем, — хлопает меня ладошкой по спине Долматов.
Мы выбираем место за каким-то кустом-цветком, из-за которого как полные идиоты выглядываем и следим за новоиспеченными парочками.
— И что будем делать? — вдруг спрашивает совершенно серьезным голосом Долматов.
— Без понятия. Есть предложения?
Дар задумывается, и через секунду его лицо расплывается в коварной ухмылке.
— Есть. Сейчас сделаю пару звонков.
Через двадцать минут открывают кинозал, но мы не спешим высовываться из-за куста. Когда наши влюбленные подходят к залу, то девчонок пропускают вперед, а вот Батонова и его дружка — нет. Их билеты тщательно рассматривают, задают несколько вопросов, после чего просят задержаться и уводят к охранникам.
Девчонок просят пройти внутрь, заверяя что ничего страшного не происходит и это обычная процедура.
Дамы и господа, наш выход!
Нас с Даром легко пропускают, мы поднимаемся по лестнице и занимаем места рядом с нашими дамами.
Конечно, Долматов не Господь Бог. У ребят просто проверяют рюкзаки, якобы в целях безопасности. Через пару минут их отпустят, но место возле девчонок уже будут заняты, фильм начнется и никто меняться местами не будет.
Кто гении?
Мы чертовы гении!
— Герасимов?
— Долматов?
Ошарашено выкрикивают девчонки в один голос, пока мы самодовольно переглядываемся с Даром.
Нина
Богом клянусь, мои глаза вылетают из орбит. Мы с Полей обмениваемся ошарашенными взглядами, как бы говоря: «Что за чертовщина?». Щипаю себя за руку, но я не просыпаюсь и Герасимов с Долматовым не исчезают. Если бы не коронные самодовольные ухмылки на их рожах, я бы подумала что это двойники.
— Что ты здесь делаешь? — когда, наконец-то, обретаю дар речи, рассерженно шиплю, оглядываясь в поисках Антона, которого почему-то задержали на входе.
— Сижу, — просто отвечает.
Ну да, а то я не заметила!
— Но это не твое место!
— Уже мое, — как само собой разумеющееся заявляет, закидывает ногу на колено, разваливаясь в кресле.
— Герасимов, ты что под кайфом? — хмурюсь и зачем-то кладу руку ему на лоб, проверяя температуру, на что он довольно лыбится.
— Какого плохого ты обо мне мнения, — закатывает глаза. — Просто мы пришли в кино, зашли в зал, увидели вас, смотрим — не занято. Вот и сели.
Меня не покидает стойкое ощущение, что засранец лукавит. И то, как он хитро прищуривает свои глаза — подтверждает мои догадки. Что эти гаденыши задумали?
— Тут занято, вообще-то, — спешу сообщить, чтобы избежать неловкостей с Антоном и Ромой.
Бровь Арсена выгибается дугой и он хмыкает, бросая:
— Не похоже на то.
Просто непробиваемый тип!
У Поли ситуация не лучше. Она склонилась к лицу Долматова, что-то яростно шипя ему в лицо, но тот только нахально улыбается.
Антон с Ромой заходят в зал, поднимаются по лестнице, не замечая, что их места заняли два кретина. Пихаю локтем в бок Герасимова, рявкая:
— Вон, идут! Это их места!
Арсен оглядывается по сторонам, глупо хлопает ресницами и недоуменно спрашивает:
— Кто? Где? Дар, ты кого-то видишь?
— Не-а, — невозмутимо качает головой Долматов, закидывая руки за голову.
Прикрываю глаза, чтобы собраться с мыслями. Им что, платят за скотство?
Парни поднявшись, наконец замечают этих придурков, отчего хмурятся. Чтобы вы понимали весь ряд занят, а мы сидим в самой середине последнего ряда. Парни поднявшись выше, буквально нависают над этими гаденышами, возмущаясь:
— Эй, это наши места!
Тем временем на экране уже показывают заставку.
— На них написано, что ли? — нехотя отзывается Арсен.
— Да, вот наши билеты! — буквально тычет ему в лицо бумажками Антон.
Герасимов проворно их выхватывает из рук. Впихивает свои, заявляя:
— Держи и не плачь, принцесса!
— Между прочим, вип места! — вставляет свои пять копеек Долматов.
— Нам не нужны
