работы и четырех слушаний отец выходит на финишную прямую. Завтра последний суд. И, разумеется, все уже понимают, что отец это дело выиграл. Как и многие другие.
— А судья не будет подкупной? — сомневающимся голосом спрашивает клиент.
— Нет, — уверенно изрекает отец. — Этот точно не будет. Я его давно знаю. Дело у нас в шляпе. Самое главное — не пасовать. Все чеки и данные у нас лежат в деле, поэтому ответный иск они не станут предъявлять. Иначе судья будет капать дальше, а оно, понятное дело, им не нужно. Будьте уверены, выплатят издержки и неустойку, которая положена по контракту.
Ответ отца вселяет в клиента уверенность и он кивает, довольно улыбаясь. Они продолжают дальше говорить о том, что будет происходит на последнем слушании, как себя вести и все в таком духе, но я теряю нить беседы.
Вспоминаю вчерашний вечер и… Да-да, Уткину!
Признаться, я глазам своим не поверил, когда увидел знакомый светлый хвостик. Уткина и баскетбол? Ага, разве что в параллельной вселенной! И тем не менее, это была она, неуклюже пытаясь закинуть мяч в кольцо. Я видел ее на тренировках и, конечно же, только слепой не заметил, что баскетбол явно не ее стихия. Парни даже подшучивали между собой в раздевалке, что, мол, вот что мы имеем, когда девчонки лезут в баскетбол. Что, впрочем, не мешало им любоваться ее задницей. Что сказать, мы — парни бываем полными засранцами.
Застать ее вчера было неожиданно, а еще я сам не ожидал, что предложу свою помощь и что Нина согласится.
Ладно, должен признать, с Ниной весело. По-настоящему, весело. В том смысле, что мне не приходится выдавливать из себя улыбочки или ее очаровывать, как других девчонок. Впрочем, между нами говоря, сомневаюсь, что на Уткину подействовало бы мое очарование. Как вы заметили, у нее иммунитет. На меня. Но только не на этого кретина Батонова.
Серьезно, какого черта он вокруг Нины круги наворачивает, как тот коршун?! Ему девчонок мало, что ли? Так я поделюсь! Вон, пусть себе Воронину забирает! Она из меня уже всю душу вытрясла. А мне пусть оставит…
Стоп!
— Арсен! — вдруг раздается громкий голос отца, отвлекая меня от мыслей.
— Да? — откликаюсь, делая усиленный вид, что последние полтора часа я не втыкаю в одну точку, совершенно не вникая в разговор.
— Ты слушаешь?
— Конечно, — для достоверности даже киваю головой, но подозрение из глаз Герасимова старшего не исчезает.
Он еще пару секунд пристально смотрит на меня, после чего вздыхает и встает.
— Пожалуй, на сегодня все, Виктор Степанович. Все что необходимо мы обсудили. Остальное предоставьте мне.
— Разумеется, — мужчина тоже поднимается и поправляет пиджак.
И зачем так выряжаться, спрашивается? Это всего-лишь встреча, а не суд.
Они пожимают друг другу руки, потом я пожимаю мужчине руку, после чего, попрощавшись, он уходит.
Чувствую на себе прожигающий взгляд отца, но меня ничуть это не беспокоит. Безразлично я спрашиваю:
— Мы закончили? Я могу идти?
Если бы не обещание, которая мама буквально с меня стрясла, я бы ни за что не пришел к отцу в офис. Однако родители обеспокоены моим будущим, а еще моим легкомысленным к нему отношением. Если что, это не мои слова.
— Нет, не можешь, — твердым тоном говорит отец. — Присядь.
Скорчив кислую мину, сажусь и откидываюсь на спинку стула, вытягивая ноги. Выжидательно смотрю на Герасимова старшего, мол, я весь внимание.
— Ты хоть что-нибудь понял из того, что мы сегодня с Виктором Степановичем обсуждали?
— Его зовут Виктор Степанович? — невинно уточняю, играя на нервах. Я знаю как зовут его клиента.
— У тебя не пройдет этого номер, Арсен.
Жаль.
— Хватит прикидываться глупее, чем ты есть на самом деле. Я не могу понять, что с тобой происходит! Да, мы с мамой расстались. Да, я поступил некрасиво…
— То есть, измены теперь так называют? — хмыкаю, стараясь за этим скрыть гнев и обиду.
— Взрослые люди делают ошибки, — уходит от ответа. Увиливать — это вообще в его стиле. — Я тоже ошибаюсь, но на сегодняшний день ситуация такова, и нужно продолжать жить. Это не конец света. Тебе раньше нравилась юриспруденция, что сейчас не так?
— Мне не нравилась, — честно отвечаю. — Я просто был не против.
Это правда. Я был не против поступить на юридический, поскольку там хорошая студенческая баскетбольная команда. Не уверен, что стану профессиональным спортсменом, но почему бы не попробовать? К тому же, пусть право мне и не особо нравится, но я его понимаю, поскольку этим дерьмом меня пичкает отец с детства. Думаю, на самом деле я еще не определился, чем хочу заниматься в этой жизни. Но у меня есть время, чтобы принять решение и попробовать себя в разных сферах.
— Так что сейчас изменилось?
— Плохие ассоциации, — небрежно кидаю, пожимая плечами, отчего отец издает натуральный рык.
Клянусь, он едва себя сдерживает, чтобы не схватить меня за шиворот и не встряхнуть, точно паршивого котенка.
— И куда же ты тогда хочешь поступать? — скрипя зубами, цедит.
— Куда-нибудь!
— Надеюсь, мама в курсе.
Вообще-то, нет. Честно говоря, я вообще последние месяцы не думал о поступлении. Сперва не было надобности: все было решено, а сейчас… Будет как будет! Мне всего восемнадцать! Вся жизнь впереди!
— Я ей сообщу как определюсь.
— Уж будь добр, и мне не забудь — колко бросает отец, сужая глаза. — Можешь быть свободен.
Встав, натянуто ему улыбаюсь, как бы говоря: какой же ты козел! После чего хватаю пиджак и вылетаю из кабинета.
Кто, черт возьми, вообще работает по воскресеньям? Ага, мой отец. Маму это всегда жутко раздражало, поэтому он временами шел ей на уступки и отменял все свои дела. Это было хорошее время.
Спускаюсь в лифте на первый этаж бизнес центра, где собственно находится офис отца, и у самого выхода сталкиваюсь с высокой брюнеткой. Она смотрит на меня, а я на нее.
Догадались, уже кто это?
Если нет, то поясню: та самая молоденькая подстилка. Я видел ее несколько раз у отца в офисе, еще до того как он кинул от нас. Брюнетка была приветлива и мила. Вероятно, потому что спала с моим отцом.
Как же мне хочется показать стерве неприличный жест, но мне не пять, поэтому я вынужден сдержать этот
