Как себя вести – без понятия. Но мне это надо. Нам это надо.
Вечер в машине – кто бы знал, как я ненавидел судьбу за тот звонок, но не отреагировать я не мог, а она обиделась. Видел по взгляду. Кати задело то, что я предпочел работу. Все же ее недоверие не исчезло совсем, но упрямица оттаивает и стоит только вспомнить, на грани чего мы оказались в ту ночь…
– Черт!
Пора собираться в клуб, пока богатая фантазия не завела меня в темный лес.
Рабочий день начинается с решения неотложных вопросов. Разгружая для себя следующие пару дней, я то и дело поглядываю на часы и волнуюсь, как пацан. За что и получаю пару язвительных замечаний от Стельмаха, который почти час измывается надо мной по телефону, припоминая мои язвительные смешки, когда пару лет назад он сам был в такой ситуации.
После обеда, пока мчу в химчистку за смокингом, не могу удержаться и пишу Кати. Руки так и чешутся позвонить, но разумней будет лишний раз не напоминать ей о своем существовании. Даю возможность кареглазой ехидне собраться с мыслями и смириться с неизбежным. Поэтому просто устраиваю СМС атаку, подзадоривая и выводя на эмоции, чтобы не удумала струсить.
Гай: “Детка, если вдруг решишь сбежать, только чтобы не ходить на вечер со мной… я тебя найду”.
Кати: “Это угроза?”
Гай: “Это предупреждение, чтобы не делала глупостей”
Кати: “Да ты тиран, Гай!”
Гай: “Я милый, белый и пушистый”
Кати: “Угу, когда спишь зубами к стенке!”
Гай: “Проверим?”
Перемежая сообщения с подготовкой к вечеру, заранее выезжаю за Кати. Город относительно пуст, все умчали на выходные за город, поэтому дорога занимает гораздо меньше времени, чем я предполагал.
В районе шести паркуюсь у подъезда и откидываю гудящую голову на сиденье. Внутри гуляет легкий мандраж и волнение, ноги то и дело отстукивают нервную дробь в ожидании увидеть свою красавицу. Но, видимо, без приключений мы не уедем, потому что примерно через десять минут моего томительного ожидания звонит Кати.
– Да?
– Гай, я не могу, – слышу тяжкий вздох на другом конце провода. Звонкий голосок совсем поник и слегка подрагивает на следующей фразе, – прости, я тебя наверное подвожу, но я не поеду, Макс.
– Что ты не можешь, детка? – Черт! Знаю же, что ее раздражает это обращение, но не могу удержаться. Двигатель ее жизни – эмоции. За время, что мы “дружим”, успел заметить, что самые важные и вообще решения в целом она принимает, когда ею движут эмоции. В такие моменты она не боится, не отступает, не ревет и не сдается. Прет, как танк. Вот поэтому, несмотря на чувства, я все еще иногда веду себя рядом с ней, как последний говнюк.
– Что значит» не поеду»?
– Пожалуйста, перестань мне деткать. Не могу я на вечер с тобой поехать!
– Это еще почему?!
В трубке тишина и слышится только ее тихое недовольное сопение.
– Кати?
– Потому что я боюсь, – выпалила девушка, а я буквально вижу, как по ее щекам разливается густой румянец, а сердце бешено несется вскачь.
– Твою ж… – рычу, ощущая что организм совсем “не спит” и бурно реагирует внушительным стояком в брюках. Подкидывая воспоминания о других моментах, когда она, раскрасневшаяся и растрепанная, с затуманенными глазами цвета шоколада и с припухшими от поцелуев губами. – Так, Кати, – выдыхаю, успокаивая свою расшалившуюся фантазию, – не дури, я уже у подъезда, сижу в машине, жду тебя.
– Макс…
– Катерина! – рычу, выскакивая из машины, и поднимая взгляд на ее окна, – я жду.
Бросаю трубку и меряю шагами тротуар, остужая голову и усмиряя пыл. Провожаю бездумным взглядом проходящих мимо людей и с усердием давлю в себе желание закурить.
Если она думает, что я не боюсь, да хрена с два. Трясет, как перед потерей девственности, когда ты еще зеленый пятнадцатилетний сопляк и ничего не умеешь и не знаешь. Вот и сейчас, словно шаг в темноту.
Пять минут. Десять. Пятнадцать. Не выдерживаю и достаю сигарету из пачки. Наручные часы показывают, что если не выдвинемся сейчас, то на начало вечера опоздаем, чем привлечем к своим персонам еще больше внимания. Уже достаю телефон, чтобы позвонить девушке и выпытать номер квартиры, когда домофонная дверь пищит. Мельком смотрю на вышедшую, и тут же переключаю внимание, нажимая на вызов…
Стоп, Гай!
Какой вызов?
Снова поднимаю взгляд на незнакомку и встречаюсь с испуганными карими глазами за веером густых длинных ресниц. Она смотрят на меня, как загнанная в капкан лань. Вытаскиваю сигарету из зубов и откашливаюсь, опуская взгляд ниже на ее платье, на ее фигурку и… ноги. Этот вечер будет сложнее, чем я думал, потому что рядом с такой красотой моя выдержка стремительно ползет к нулю. Ладони зудят ощупать ее всю, а в яйцах огонь.
Черный атлас словно обволакивает каждый изгиб тела. Окутывает ее миниатюрную фигурку. Идеальную, без единого изъяна. Телесного цвета верх с кружевным рисунком и открытыми плечами оставляет достаточно простора для фантазии. Собранные в прическу темные локоны открывают длинную изящную шейку, желание прикоснуться к которой становится просто невыносимым. Сжать пальцами нежную кожу и провести языком по нервно бьющейся венке. Подол длинного, в пол, платья, струится вокруг ног, закручиваясь и создавая ощущение, что эти стройные ножки в изящных туфлях не идут, а плывут.
– Ну как… – слышу тихое, – совсем плохо, да? – видимо, совершенно не так понимает мою заминку девушка и морщит свой носик. – Я же говорила…
– Ты невероятная, – перебиваю торопливый поток слов и, отшвыривая окурок в урну, подхожу к Кати, замершей в нерешительности. Не в силах сдержаться, касаюсь губами ее губ, вкусных, сладких, желанных губ. Ловлю ее тяжелый вздох и притягиваю к себе. – Сногсшибательная.
– Гай, не щади мое самолюбие, скажи честно, – укладывает свои ладошки мне на плечи девушка.
– Я когда-то тебя обманывал, детка?
Она смотрит на меня и качает головой.
– То-то же.
Да уж, это будет тяжелый вечер. Желание стянуть с нее это платье и увидеть ее нагую, без всей мишуры, просто невыносимо. Сердце замирает, когда эти глубокого шоколадного цвета глаза смотрят на меня вот так, словно в этот момент я для нее единственный на всем белом свете.
Ох, какими были нервными для меня эти сутки с момента приглашения Гая и до этого самого мгновения, когда я сижу в его машине и нервно топаю ногой. Пульс зашкаливает, и руки немного трясутся. Только в такие моменты понимаю, насколько
