И теперь я точно понимаю, о ком он говорит – Лера. Именно по причине её преследований, мне пришлось уехать. Вот только не совсем понимаю, какое отношение к этому имеет брат.
– Дальше, – подталкиваю Кира продолжить рассказ.
– А дальше в игру вступает папа, кстати, очень влиятельный человек, который не может позволить, чтобы кто-то обидел его принцессу. Девочка случайно узнаёт, что у знакомого есть родной брат, кстати, его именем он и назвался. Почти на двадцать лет старше, да и женат, но какая разница, если своя задница подгорает. В этом случае сопутствующие «жертвы» значения не имеют, – подмигивает, намекая, что я всегда поступал так же. – Она выкладывает фото, которые, видимо, сделала в ту первую и единственную ночь, указывает геолокацию и отмечает того самого брата, расписывая, что тайная связь должна стать явной.
– И?
– И его спокойной жизни приходит конец.
– Насколько я понял, ты рассказал о Лере. Вот только я всё ещё не понимаю, как к этому причастен ты.
– Очень просто, Макар, – Кир встаёт, прохаживаясь передо мной. – В один прекрасный вечер я приезжаю с работы, а на пороге мои вещи и разъярённая Лиза, которая тычет в лицо телефоном, показывая какие-то непонятные фото и подписи. Она в истерике, что для неё априори несвойственно, обвиняет меня в измене и тайной связи с какой-то девчонкой. Еду в отель, нахожу эту страницу и начинаю выяснять, в чём же я виноват. Оказывается, Лера оповестила всех, что встречается с Кириллом Марецким, который, сволочь такая, не желает признавать своего ребёнка. И фото сделаны в моём отеле, и свидетели находятся, которые утверждают, что видели её именно со мной. И моему удивлению нет конца, потому что данную особу я вижу впервые. Нахожу эту Леру, требую, чтобы она отправилась к Лизе и объяснила, что фото твои, а к её беременности отношения я не имею. И в этот момент девочка привлекает отца, который очень доходчиво мне объясняет, что моя семья не имеет значения, потому что мне придётся жениться на его дочери. И Лера стоит на своём, утверждая, что провела ночь именно со мной. Со мной! – Брат переходит на крик, нависая надо мной. – Я, конечно же, упираюсь, потому что разводиться не планировал. С одной стороны, Лиза, которая видеть меня не желает, с другой родители, которые смотрят на меня, как нечто гадкое, а между ними Лера и её отец, решивший, что я не отверчусь.
– Дальше, – произношу спокойно, чем разношу в лохмотья выдержку брата.
– А дальше ко мне приходит полиция и предъявляет обвинения в изнасиловании. Вот так просто. А дополняет всё это ультиматум: женись или садись.
И теперь цепочка событий последних недель становится понятной. Кирилл проделал со мной всё, через что пришлось пройти ему.
– Ты на свободе и всё ещё женат на Лизе, предполагаю, ситуация разрешилась?
– Я сказал, что женюсь на Лере при условии, что будет проведена генетическая экспертиза. Если ребёнок мой – я согласен, если нет – их весёлая семейка отваливает от меня. Упиралась она долго, но тут папаша включил мозги и заставил дочь. Вот тут она и сдалась. Рассказала про парня, от которого забеременела, про тебя, который представился моим именем и не пожелал стать «отцом», а также про меня, так вовремя оказавшегося в поле её зрения.
– Всё закончилось хорошо, правильно? – спрашиваю равнодушно, потому что эмоционально сгорел ещё неделю назад и сейчас неспособен реагировать, как того желает брат.
– Хорошо?! – переходит на крик. – Я в аду жил четыре месяца! Лиза на развод подала, родители меня за человека не считали, жил в отеле и не имел возможности видеться с сыном! Моя жизнь рушилась, а я не мог повлиять. А виной всему ты! Ты грелся на солнышке, переезжая из одной страны в другую, а я разгребал твоё дерьмо!
– Насколько я понял, видео с Тоней и заявление с дальнейшими условиями были предназначены для того, чтобы я прочувствовал момент, в котором побывал ты?
– Именно так. И тот факт, что тебе дерьмово, меня несказанно радует. Так радует, что готов скакать от счастья!
– Так давай, – подпираю щёку ладонью, безэмоционально наблюдая за Кириллом, – скачи.
– Тебе весело, твою мать? – На лице Кира играют тугие желваки, а моё спокойствие выводит из себя.
– Мне обидно, что мой брат идиот, – произношу спокойно, а Кир едва сдерживается, чтобы не вцепиться мне в глотку.
– Я всё это пережил, потому что ты неспособен отвечать за свои действия, скидывая проблемы на других!
– Ты всё это пережил, потому что уверен – я неспособен отвечать за свои действия. И других вариантов не предполагаешь. Вы так долго убеждали меня, что я беспомощное создание, сидящее на вашей шее, что в какой-то момент и сами в это поверили. Если бы ты позвонил мне, когда Лиза предъявила фото, то я бы пояснил, что с Лерой ночь действительно провёл. Но, во-первых, я всегда предохраняюсь, не желая стать отцом случайно, а во-вторых, даже плохо разбираясь в процессах, происходящих в организме женщин, понимаю, что через неделю беременность не наступает. А именно через неделю Лера о ней и объявила, надеясь на мою недалёкость, вероятно. Я быстро сориентировался, прижал её и выслушал душещипательную историю о несчастной любви и парне, который заделал ей ребёнка и свалил в закат. На тот момент срок был семь недель, и она металась в поисках кандидата в мужья. Она даже деньги предлагала за роль мужа и отца, но я отказался, предполагая, что её родитель не позволит мне выйти из игры. – Замечаю, как Кир ошеломлённо опускается в кресло, слушая меня. – Я казался ей настолько подходящим по всем параметрам, что Лера настойчиво искала со мной встречи, даже номер Артура раздобыла, надеясь, что лучший друг убедит меня помочь. Её поджимало время и тот факт, что скоро беременность станет заметна. Ты всегда позиционировал себя, как умный, дальновидный и не совершающий ошибок, но в данном случае совершил такое количество, что я поражён. А всего-то и нужно было набрать мой номер и спросить прямо.
Произнеся длинную речь, прикрываю глаза, едва мирюсь с острой головной болью, которая преследует несколько дней. И мне бы сейчас топать ногами и орать на брата, который использовал меня, чтобы потешить самолюбие, но сил нет. Я даже не уверен, что могу покинуть дом и доехать до квартиры, которая теперь станет моим прибежищем, предполагаю, на долгое время.
– Я идиот, – мычит Кир.
– Если ты это понимаешь, не всё потеряно, – усмехаюсь, скривившись от пульсирующей боли в висках. – Но, несмотря на все «радости», которые ты мне подкинул, хочу сказать спасибо, – смотрю на него, ловя во взгляде удивление. – Если бы не организованный тобой спор, я бы не встретил Нику. Так бы и прошёл мимо, не оглянувшись на горничную; так бы и не понял, что мне попалось нечто настоящее и ценное; так бы и не осознал, что от самых близких иногда нужно держаться как можно дальше.
– Макар…
– Родители были в курсе, я правильно понял?
– Да.
– Последний вопрос: как я отключился после клуба?
– Я знал, где мальчишник пройдёт. Официант наблюдал за тобой, оповестил, что ты почти не пьёшь, принёс бутылку воды с препаратом, который тебя отключил.
– Тебе бы государственные перевороты организовывать, – усмехаюсь, поднимаясь, чтобы покинуть праздник, которому не рад. – Телефон мой верни, – протягиваю руку, чтобы получить мобильник.
– Ключи от квартиры на столе, машина возле дома.
– Спасибо, но быть от вас зависимым я больше не хочу. Всего доброго.
Выхожу из дома, минуя гостей и не обращая внимания на оклики, вызываю такси и еду в квартиру. Небольшая, на третьем этаже, но кажется очень уютной. Из мебели диван и один стул, а на кухне нет даже посуды. Заказываю доставку, наконец, поглощая пищу в тишине, закидываюсь таблетками и валюсь на диван в костюме, который не потрудился снять. Рассказ Кира только сейчас становится реальным, когда головная боль утихает, а слова, наконец, воспринимаются всерьёз. А я думаю только об одном – о Нике, которая, уверен, второй раз меня не простит.
