нам никто.
— Она мне кто.
И человек хороший.
И отважная, даже жизнь мне спасла.
— Да ладно?
— недоверчиво скривился Ванек.
— Взаправду что ли?
— Еще как взаправду.
У нас с ней такие приключения были — закачаешься.
Неужели она тебе совсем-совсем не нравится?
— Мне очень нравится, — пискнула Ленка.
— А еще у них дома во-о-от такенная швейная машинка есть.
И сестричка маленькая смешная.
У нее два зуба только, и она ими кусается небольно.
А мама ее куклам одежду вяжет.
И меня обещала научить.
— Ну… ладно, — хмуро пробурчал Ванька, косясь на сестру.
— Нормальная Лиза эта вроде.
И сырники у ее мамы были почти как бабушкины.
Пусть остается.
— Больше убегать не станешь?
— мы вышли из комнаты оперативников, и я огляделся в поисках Лизы и заметил ее, быстро идущую с еще одной девушкой по коридору.
Увидев меня, Ерохина нахмурилась, и взгляд ее стал недобрым, пробуждая мою уже притухшую злость.
— Нет.
Но мы с Ленкой хотим бабуле с дедом звонить.
Мы же скучаем.
— Да!
— поддержала брата Лена.
— Я попрошу их моих кукол прислать.
Можно?
— А я — мой телескоп и книги.
— посмотрел на меня с надеждой Ванька.
— Обещаю, что налажу ваше общение, но придется немного подождать, пока мы кое о чем договоримся.
— ответил, наблюдая за приближением Лизы, что торопливо что-то заканчивала объяснять своей спутнице.
Наконец девушки попрощались, и Ерохина подошла к нам.
— Едем?
— сухо спросила она.
Я кивнул, раздражаясь все больше.
Она что, еще и злится на меня?
Серьезно?
До Камневского дома мы добирались, не сказав друг другу ни слова.
То есть Ванька говорил со мной, Ленка со мной и Лизой, но не мы между собой, и я всем нутром чуял нарастающее напряжение.
— Мы во дворе поиграем, ладно?
За домом качели есть, — сказал сын, я кивнул.
Дети убежали, Лиза отперла дверь и скрылась в доме, а я пошел за ней, догнав уже на кухне.
Она налила себе стакан воды и медленно пила.
— Почему ты первым делом не позвонила мне?
— выпалил я сходу.
Резко развернувшись, Лиза грохнула стаканом по столу, остатки воды расплескались.
— Может потому, что у тебя все эти дни ни черта не нашлось и минутки времени поговорить со мной и своими детьми?
— процедила она, не скрывая язвительности и тем самым спустила мой гнев с цепи.
— Мне казалось, ты достаточно взрослый человек, чтобы понимать — ничего не бывает просто так, — отчеканил я, гляда ей в лицо.
— Деньги не берутся из воздуха, их нужно заработать, а значит — пахать.
Я тебе четко объяснил это и просил быть моим надежным тылом.
— А я не была, выходит?
— ее глаза буквально полыхали яростью, оставаясь все такими же невозможно красивыми, но сейчас это только бесило.
— Моего сына нашли на железнодорожном перроне, — указал я на очевидное.
— А я даже не был в курсе, что он в опасности.
— То есть, он там оказался не потому, что ты привез детей и по сути бросил без единого слова, а потому что я такая-сякая не уследила?
Ну ок, я не справилась.
И увольняюсь к херам с этого момента с должности дуры, на которую ты решил навесить всю ответственность!
Она криво улыбнулась и стремительно вышла из кухни.
— Собралась бросить нас?
В такой момент?
— процедил я сквозь зубы.
— Если бы я не была такой фееричной лохушкой, то этого момента вообще не должно было случиться!
— Ну да, ты ведь хотела сразу хорошей жизни без заморочек, — я пошел за ней и наблюдал, как она швыряет в сумку вещи.
И каждое ее движение причиняло боль, на которую хотелось ответить тем же.
— Тряпки-цацки-курорты и никаких проблем.
— Ага, так и есть.
А еще я не желаю однажды столкнуться с таким же твоим обращением с нашими детьми.
— Нашими?
— выплюнул я презрительно.
— У меня уже есть дети и больше я их не планирую.
Мне хватило того, что этих использовали для выжимания из меня денег и выжирания мозга.
Давать еще одной меркантильной особе подобные инструменты для манипуляций я не намерен.
Лиза замерла и медленно повернулась, посмотрев потрясенно.
Похоже я сумел достать ее болью в ответ, вот только самому от этого внезапно так врезало отдачей, что чуть колени не подрубило.
— Инструменты?
А ты ведь, правда, долбаный Ящер, Макар.
Бесчувственный, мать его, рептилоид!
Закинув сумку на хрупкое плечо, она ушла из спальни.
Ушла от меня.
Внутри нечто скрутило-рванулось ей вслед, но я и шагу не сделал и не окликнул.
Она решила уйти.
Бросить.
Сейчас.
Я ошибся в ней.
Все на этом.
Лиза
— Взрослые люди себя так не ведут!
— бормотала я себе под нос, то и дело слизывая чертовы слезы докатывающиеся до губ.
— Нужно было нормально поговорить.
Разумом я понимала это вроде, ведь другой человек никогда не узнает в чем неправым ты его считаешь, если ты ему аргументированно это не объяснишь.
Однако, до того же разума не доходило, как можно и так не понимать, что ты повел себя как мудила.
Высказаться нужно было, ага.
Но я не смогла этого сделать.
Не в том состоянии, в котором пребывала после нескольких часов поисков Ваньки.
Если бы не поддержка парней из опергруппы и не присутствие и так хлюпающей носом Ленки, я бы через час уже в истерику впала.
Я знаю, что может случиться с одиноким ребенком, знаю слишком хорошо.
И тот факт, что Ванька пацан, а не девочка, ничего не меняет.
Извращуг на всех в этом мире хватит, к сожалению, транспорт сбивает, не выбирая по полу и возрасту, да миллион хреновых событий случается.
И да, я понимала Макара до определенной степени.
У меня нет детей, но даже накосячь кто-то так же с Иркой или Любкой… Да я бы уже глотку за своих выгрызала.
И чувство вины за то, что не справилась, было, наверное, самым главным катализатором моего состояния.
Если бы Лебедев хотя бы промолчал или дал бы мне пару часов выдохнуть и успокоиться… Но он не дал.
И пошло оно все на хер!
Уж после его последних слов, ударивших как камнем в
