Еще долго после того, как машины отъехали от дома, Сэнди не могла прийти в себя. Услышанное было настолько невероятно, что она едва могла осознать это. Но тем не менее ее мозги работали на полную мощность.
Без сомнения, новость, которую она узнала, способна поставить крест на свадьбе, и если бы не жалость к Эллен, то она расхохоталась бы во все горло. Но Сэнди ограничилась улыбкой. Удивительно, каким странным способом судьба окунула ее в решение проблемы, и когда? Когда она уже потеряла всякую надежду. Сколько сил она потратила зря: ложь, обман, обольщение… Что ж, жизнь сама все расставит по своим местам.
До тех пор пока она не встала с кровати и у нее не закружилась голова, она и не вспомнила, что больна. Сон ли помог ей или потрясение, но теперь она и вполовину не чувствовала себя так плохо, как прежде, и с нетерпением ждала возвращения Майкла.
Или сейчас не время сообщать ему новость? В голову вдруг закралось сомнение, словно Сэнди услышала предупреждение не торопиться. До свадьбы еще целых пять дней. Она замерла, внезапно вспомнив, как священник в церкви спрашивает, известны ли кому-то причины или препятствия для заключения брака, и если в этот момент объявить секрет Эллен всему миру… Сердце Сэнди понеслось вскачь, словно участвовало в гонках. Сама идея показалась ей столь отвратительной и драматичной, что она засомневалась, достанет ли у нее смелости пойти на это. Хотя идея весьма привлекательна, и пока что не стоит от нее отказываться.
Она рассмотрела множество иных путей, но так и не пришла к определенному выводу. И вот совершенно неожиданно явился прекрасный ответ, да с такой легкостью и непринужденностью, что не осталось и следа от сомнений. Все показалось настолько очевидным и простым, что Сэнди удивилась, как это не пришло ей в голову сразу, наверное, все-таки грипп виноват.
Интересно, поймает ли она Тома в гостинице, прежде чем он поедет на встречу с Уорреном? Она не хотела сообщать новость по телефону. Возможно, он освободится позже. Мысль провести еще один вечер с Томом весьма возбудила Сэнди.
Выражение лица Чамберса было непроницаемо, и от этого оно стало еще привлекательнее. А гнев, который она ощущала в нем и который, она знала, направлен на нее, делал его просто неотразимым. Они сидели в саду отеля, перед ними на столе стояло по коктейлю. Вечернее солнце слепило, и это позволило ей надеть солнечные очки. Это был чрезвычайно тонкий маневр — попытаться заставить его сообщить новость о беременности Эллен Майклу.
Наконец Том заговорил:
— Я хочу, чтобы ты забыла все, что подслушала. И никогда не упоминала об этом, даже при мне.
— Но если это твой ребенок? — возразила Сэнди.
Его глаза потемнели, и на какой-то сверхъестественный, ужасный миг ей показалось, что он видит намного больше возможного.
— Ты хочешь, чтобы Майкл воспитывал твоего ребенка и считал его своим? — упорствовала она. — Ты можешь так поступить по отношению к нему? Или ребенку? Он же имеет право знать собственного отца.
— Слушай меня внимательно, — сказал он таким тоном, что ее щеки запылали. — Если Эллен говорит, что ребенок Майкла, значит, так и есть. — Он впился в нее глазами: — Ты понимаешь, что я говорю? Ты улавливаешь смысл?
— Да, а ты?
Горькая улыбка скривила губы Тома.
— О да, даже слишком хорошо.
Но Сэнди не собиралась сдаваться:
— Если ты не поговоришь с Майклом, то сообщи по крайней мере Эллен. Она поймет, что ты можешь ее поддержать… Ведь для нее ситуация просто ужасная, и перед тобой ей тоже неловко.
Он смотрел вдаль. Она решила давить в этом направлении.
— Я видела, как она смотрит на тебя, и, по-моему, она серьезнее к тебе относится, чем показывает. Ты привлекательный мужчина, Том, и я понимаю Эллен. Но на месте Эллен я не собиралась бы замуж за Майкла, если бы носила ребенка другого мужчины.
Его лицо снова застыло.
— Мы не знаем этого наверняка.
— Но сомнения уже достаточно, чтобы отложить свадьбу — пока все не выяснится. Я ее не обвиняю, она в таком состоянии, что совершенно не знает, как поступить и что делать. Но если ты поговоришь с ней, это может помочь ей принять решение.
Над столом повисло молчание, наконец Сэнди накрыла ладонью его руку:
— Я знаю, это нелегко для тебя… — Она умолкла, поскольку он внезапно поднялся.
— Попроси официанта внести спиртные напитки в мой счет. — Он бросил пятидолларовую бумажку на стол, чаевые, и пошел внутрь гостиницы. Звонить Эллен? Или Майклу?
Органист исполнял Генделя, пока гости заполняли церковь Доброго пастыря на бульваре Санта-Моника в Беверли-Хиллз. Собралось уже не менее шестидесяти человек, многие, смочив пальцы в святой воде, крестились, кланяясь алтарю, перед тем как опуститься на скамью. Снаружи толпилась пресса, поставщик светских новостей, и фоторепортеры стремились перехватить как можно больше знаменитостей, прежде чем они скроются в церкви. Репортеры модных страниц и ведущие колонок сплетен старались вовсю: столько работ модных модельеров, столько потенциальных возможностей для слухов и предположений!
В этот прелестный июньский день небо было кристально чистым и сочная зелень пальм особенно ярко выделялась на фоне синевы небес. Автомобили заполняли прилегающие к церкви улицы; когда стрелки часов приблизились к двенадцати, прибыли ближайшие друзья жениха и невесты, а также родственники.
Мать Майкла приехала в длинном черном лимузине с шофером в сопровождении Вика Уоррена и Крэйга Эверетта. Остальные представители «Маккен — Полл» прибыли в лимузине следом — Сэнди, Зельда, Гарри, Дженни, Дайана и пара помощников. Вскоре после них появилась сестра Майкла, Колин, с мужем Дэном и двумя сыновьями — Чарли и Беном. У их пятилетней дочери Терни сбылись самые смелые мечты, поэтому она красовалась в платье из кремовой тафты, а в волосах у нее была лента и веночек из белых цветов. Репортеры засуетились, выясняя, кто та шикарная женщина с волосами цвета воронова крыла и с семейством, потом внезапно все отвернулись от нее и сосредоточились на следующем черном лимузине.
Выйдя из машины, Майкл изобразил комическую попытку защититься от атаки камер и микрофонов. Кэвэн, так сильно похожий на старшего брата, что его фамилия не вызывала сомнений, с улыбкой наблюдал за происходящим и едва удерживался от смеха, глядя, как хмурится мать. Он вспомнил о тех днях, когда они отказывались идти вовремя спать и прибегали к самым разным уловкам или уносились с другими детьми подальше от дома, хотя им давно полагалось вернуться.
