– У него противная мамаша, – прошептала Ева, как только мужчины вышли в магазин за спиртным. – Она была у нас на свадьбе. Толстая-претолстая и всем недовольная. Такая жаба, брр, – пробурчала Ева. – Но Миша говорит, что она никем кроме себя не интересуется…
– А как она к вам на свадьбу попала? Вы ее специально пригласили? – изумилась Камилла.
– Юлия Романовна замужем за Александром Петровичем, Мишиным отцом, – объяснила Ева. – Получается, у нас с тобой один свекор.
– Сложная запутанная история, – пожала плечами Камилла.
– Да, – кивнула Ева. – А Миша и Рома на самом деле братья. Во! Интрига! Только Мише это очень неприятно признавать, – прошептала она.
– Пусть считают друг друга друзьями, – философски обронила Камилла. – Лучше иметь близкого друга, чем брата, с которым нет ничего общего. Как у нас с Любой. Я ее вообще не понимаю. Как по мне, так ты ближе и роднее, Дусик. Ой, – прикрыла она рот рукой. – Нужно будет Марку и Тане позвонить по скайпу. Пусть тоже за нас выпьют рюмочку.
Теперь же, обводя радостным взглядом стол, Камилла могла точно сказать, что безумно счастлива. Ее окружали родные и близкие друзья. А из экрана плазмы умильно улыбались Марк, Таня и Лея.
– Что-то у нас сегодня фаршированная рыба горчит, – неожиданно поморщилась Лея и громко закричала: – Горько! Горько!
«Ой, я чуть не ответила ей, что если рыба горькая, то ее нужно выкинуть», – усмехнулась про себя Камилла, когда Роман накрыл ее губы своими.
Она слушала пожелания близких людей и понимала, что все плохое закончилось, а впереди ждет только хорошее. Любовь мужа, рождение дочки.
Милка улыбнулась про себя, вспомнив, что Демьяновский до сих пор сомневается и трижды переспрашивал у врача УЗИ.
– Точно девочка? А может, крантика не видно?
– Молодой человек, – не выдержала хрупкая и строгая узистка. – Все крантики и бантики давно сформированы. Я вам точно говорю, девочка!
– Может, к другому доктору сходим, – поморщился Роман, выйдя из кабинета, и жалостливо глянул на Камиллу. – Не нравится мне эта девица. Больно молодая. Наверняка без опыта.
– Ты, если хочешь, сходи, – недовольно хмыкнула Милочка. – А я и без всякого УЗИ знаю, что у нас дочка, и никуда идти не собираюсь, – добавила она решительно.
– Выпьем за любовь, – затянули за столом гости. И Камилла внезапно поняла, что никакой торжественной регистрации не хочет. Разве что вдвоем с мужем полететь на Мальдивы или в Доминикану.
«А эти все свадьбы, фата, – мысленно скривилась она. – Ну кому они нужны в современном мире? Атавизмы какие-то. Тем более «да» я уже сказала. В комнате, больше напоминающей кладовку…» – внутренне поморщилась она и сразу почувствовала, как ее ладонь накрыла рука мужа.
– Жаль, фейерверков нет, – печально вздохнул Роман. – Сейчас бы запустили…
– Может, организовать? – азартно предложил Агафонов. – Я сейчас Кислицину позвоню. Пусть достанет где-нибудь…
– Вы весь дом перебудите, – нахохлилась Антонина. – Ты вот лучше расскажи, Ромка, про свои шахматы. Как тебе в голову пришла идея их собирать?
– Да я любил с детства по дереву вырезать. Ну и шахматами увлекался. Вот и пришла идея самому вырезать шахматные фигуры. Только не обычные, а холмогорские. С лицами…
– Они целы до сих пор? – живо поинтересовался Агафонов. – Я помню, как ты над ними корпел. Кажется, в седьмом классе… Ух и страшные морды получились…
– В восьмом, – поправил Демьяновский и тут же заявил запальчиво: – Что это они страшные? Красиво получились. Я их для своих детей храню. Вот родится дочка, ей покажу.
– Егору тоже будет интересно, – тут же вставила Антонина.
– Ну и Егору само собой, – покорно согласился Роман. Он собрался уже сказать, что Егорка для него не посторонний человек, как в кармане брюк запиликал сотовый.
– Да, Никита, – пробурчал он в трубку сисадмину и поднялся из-за стола. Но Камилла слегка дернула его за рукав. Пришлось остаться. – Нашли? – прохрипел в трубку. – Ну молодца? Кто ж это был? – рявкнул нетерпеливо и с изумлением уставился на опешивших гостей. – А, ну я понял… – заметил скупо и, положив трубку, радостно бросил, ни к кому конкретно не обращаясь: – А почему никто не кричит «горько!»? У нас же свадьба!
– Подожди! – в один голос закричали Камилла и Агафоновы. – Кто же все-таки запустил червя в сеть фабрики?
– Завхоз, – криво усмехнулся Демьяновский. – Сейчас Никита мне запись пришлет. Поглядим.
– А зачем ему это понадобилось? Вроде бы взрослый человек…– изумился Агафонов, когда на экране плазмы вдруг показалось Милкино рабочее место. Затем в кадре появился Кирилл и, деловито включив компьютер, всунул в нужный паз флешку. Глянул злыми глазами в камеру, прикрученную прямо к монитору. Подождал, когда программа скачается, и удалился довольный собой.
Милка смотрела на Сонечкиного мужа, из-за которого и попала на фабрику. Видела щекастую морду с пухлыми губами и прищуренные глаза и неожиданно поймала себя на мысли, что виновата сама.
«Нечего было соглашаться, – отрезала Камилла.– Что ты ожидала, идя у Сони на поводу? Медаль за отвагу? Глупо и бессмысленно. Только я об этом никому не скажу, – усмехнулась Камилла про себя. – Есть более гуманные методы… Мне-то оставалось всего ничего работать перед декретом. Мог бы и потерпеть, Кирюша», – внутренне поморщилась она.
– Подожди, – пресекла все разговоры теща. – Это какой Кирилл Одинцов? Зять Неглядовых-Мармеладовых? – изумилась она. – Ну надо же совпадение!
– Это у кого такая фамилия? – влезла в разговор Антонина.
– Да у соседей наших. Они Неглядовы, но все зовут Мармеладовы. А они еще и дочку Соней назвали. Литературоведы хреновы. Кроме букваря ничего не читали. И что же теперь будет, Ромочка? – поинтересовалась она задумчиво.
– Его уже уволили, – хрипло бросил Демьяновский. – Признался гад, что хотел напакостить лично Камилле.
– За что? – строго осведомилась теща. – Что ты ему сделала плохого, Камочка? – повернулась она к дочери.
– Ничего, – пожала плечами Камилла. – Я его с Настей из кадров застукала. Они целовались у нее в кабинете. Видимо, хотел, чтобы меня уволили с фабрики.
– Теперь вдвоем под ручку пойдут работу искать, – поморщился Роман. – Причины меня не интересуют. Проблемы негров шерифа не касаются. Мало того, мы на этого Одинцова подадим заявление в полицию. Пусть возбуждают уголовное дело. Умышленная порча сырья и имущества, – заметил он помрачнев. – Думаю, на особо крупные потянет…
– Я ему покажу, – грозно пробурчала Галина Евгеньевна. – Этот паразит к теще с тестем придет, я ему устрою, – пообещала она. – Вот увидишь!
– Я представляю, – кивнул Демьяновский, некстати вспомнив, как сам получил сумкой по спине на этой кухне. – Только без тяжких телесных повреждений, – попросил он тещу. – А то потом придется вас из полиции вызволять и платить этому придурку какие-то деньги.
– Не волнуйся, Ромочка, – слишком уверенно заявила теща, а от повторного «Ромочка» аж зубы свело. – Я ему устрою…
– И что же ты сделаешь, мама? – изумилась Камилла.
– Выпущу кота из комнаты, когда Кирилл придет. Наш Мотя его кроссовки просто обожает. А если в них еще валерьянкой прыснуть предварительно, то пушистая морда явно задумается о больших делах и сгрызет шнурки.
– У мамы кот – монстр, – рассмеялась Камилла. – Когда придем к ней, не разувайся, – предупредила она мужа.
– Какое коварство, – расхохотался Роман. – Хорошо хоть меня из герцогов в Ромочку перевели. Я просто счастлив, что не успел познакомиться с Мотей, – весело усмехнулся он, обнимая Камиллу.
– От тебя-то требуется всего ничего, – отмахнулась теща. – Любить и беречь мою Камочку.
– Я планирую посвятить этому все оставшуюся жизнь, – серьезно заметил Демьяновский и неожиданно добавил строго: – Только и вам, Галина Евгеньевна, придется пойти на уступки.
– Это еще какие? – искренне возмутилась теща и аж приподнялась из-за стола от возмущения.
