— Боже! Только не так! — вскрикнула и опустила руки мне на голову, пытаясь оттолкнуть от себя. Я вцепился крепко за бёдра и притянул Лину вплотную к своему рту. — Пожалуйста, Димка, я сгорю от стыда! Не нужно… прошу тебя… а-ах! Ум-ммм… Дима-ааа…
Язык скользнул между набухших лепестков её плоти, погрузился в жаркую среду, смакуя её сок. Боже! Как сносит крышу! В копчике разгорается пламя и покалывает поясницу до самого паха. Чуть солоноватый привкус, основная нотка которого напомнила слегка недозревшие зеленые яблочки. Божественная амброзия… Мощные, долгоиграющие рефлексы, вызванные запахом моей девочки, намертво засели под моей кожей, сплелись с нервными окончаниями. Удовольствие зашкаливает вдвойне, посылая импульсы по всему телу. Терпение на пределе. Меня начинает «долбить», как последнего наркомана «вставляет» долгожданная доза наркотика!
— Глупенькая, вкусная девочка… я хочу тебя всю! До последней капли!
Лина продолжала стонать под натиском моих ласк. Погрузившись вместе со мной в это безумие, сама неосознанно насаживалась на мой рот, прижимая мою голову к пульсирующей промежности. Её милый и несвязный лепет срывался с губ, растворялся в разгоряченном воздухе, заполняющим эту комнату.
Втягиваю в себя её клитор, смакую словно карамельный леденец, нежно посасывая. Тело малышки извивается в моих руках, дрожит, обжигает мои ладони. Они свободно скользят по нему, обрисовывая каждый изгиб, раскрывают её женственность. Я чувствую, как острая кульминация её первого в жизни оргазма подходит всё ближе и ближе, как меняется тон и характер её криков, как она забывает дышать, замирая на миг, пытаясь уловить неведомые до сей поры импульсы нового наслаждения. Попа такая упругая, что сминая её пальцами, так и хочется шлёпнуть по ней, затем покрыть поцелуем каждый покрасневший шелковый дюйм, слизать лёгкое жжение, пристроится сзади к горячему лону и взять со всей страстью свою женщину, наслаждаясь тем, как упругие ягодицы ритмично вбиваются в мой пах.
Лина забилась в экстазе, когда я начал массировать возбуждённый бугорок её плоти большим пальцем. Мои губы обхватили жаждущий ласки сосок, который напоминал спелую вишенку. Прикусываю легонько и оттягиваю на себя, резко отпускаю и снова втягиваю в рот. Эта игра сводила нас с ума. Она билась в оргазме, крича моё имя, царапала мне спину. Нависаю над ней в предверии долгожданного проникновения, удерживая свой вес на локтях.
— Хочу тебя! Сейчас, любимая! Обними меня ножками и ничего не бойся.
— Димка… — её глаза вперились в мои, тело, не успев отойти от пережитого всплеска эмоций, расслабилось, подчиняясь моим уверенным действиям, подрагивало. Грудь к груди. Губы к губам. Плоть к плоти. Время пришло и я едва касаюсь раскалённой головкой её средоточия, моего центра вселенной, нежно скольжу по влажным губам, постепенно проникая в нутро, сначала на пару сантиметров от входа во влагалище, затем чуть глубже.
— Дыши со мной, Лина. Смотри мне в глаза, любимая! Первые шаги всегда сложно совершать. Но я клянусь, ты не пожалеешь об этом… Просто люби меня, детка, подари мне свою любовь, милая…
Напряжение поднимается в наших телах и мелкие капельки пота покрывают мерцающую кожу обоих. Удовольствие от одного желания обладать ею уже приводит в восторг. Физические ощущения, сосредоточенные на поверхности кожи, меня не волнуют. Руки обхватывают жену. Прижимаю к себе с неистовой страстью и нежностью. Выдержка растворилась. Подаюсь медленно бёдрами вперёд, постепенно проникая в её горячее и узкое лоно, осторожно, маленькими дозами, плавно двигаюсь не достигая плевы. Мягко целую губы, лаская её ротик своим языком, кусаю их и снова целую, сладко, чувственно, тягуче… Ловлю ртом сексуальные звуки, эхо её удовольствия проникает в меня глубоко, достигает головки члена. Этот момент единственный и неповторимый. И я с готовностью произвожу одно резкое и уверенное движение вперед, проваливаясь внутрь полностью, погружаясь в такую долгожданную, ошеломляющую тесноту.
— Люблю тебя, малыш! Безумно люблю…
Замираю, заглушая поцелуем её вскрик. Глаза Ангела распахнулись, ослепив меня своей красотой. Она замерла, прижимаясь ко мне всем телом. Зажала мышцами влагалища плотно мой пенис. От такой тесноты я ощутил боль. Дрожит. Закусила губу. Впилась ногтями в плечи. Радужки цвета тёмной карамели становятся влажными. Черт! Я растерялся, как мальчишка! Сердце бешено рвёт грудь, стремиться к её — маленькому, перепуганному, со сбившимся ритмом.
— Прости!.. Прости меня, малыш! Как ты себя чувствуешь? — целую влажные скулы и щёки. — Это недолго будет длиться. Болезненность скоро пройдёт. Хочешь, я остановлюсь прямо сейчас?
Лина крепче сжала объятия, подалась инстинктивно тазом вперёд, насаживаясь на член, снова протяжно застонала от боли и отрицательно помахала головой.
— Я потерплю. Я же всё понимаю, любимый… Всё хорошо. Правда…
Улыбаюсь ей, благодарно целую её висок с выступившими капельками пота. Она впервые меня назвала любимым. Дикая эйфория проникает в меня, распространяется по венам, расправляет крылья за спиной.
— Ты МОЯ, Ангелина! Слышишь?! Только МОЯ! Настоящая, страстная, чувственная женщина! — рычу ей в ответ.
Воздух в спальне пропитан любовью. Мои движения сдержанные и неглубокие. Лина поморщилась некоторое время, затем начала сама подстраиваться под темп. Нетерпеливо рвалась мне навстречу. Я целовал её снова. Успокаивал её страх и боль, заглушал их тем способом, от которого она разжигала в себе страсть. Движения постепенно ускорялись, набирая быстрый и резкий темп. Плоть любимой тесно обтягивала член, заставляла меня погружаться в море удовольствия. Я не могу описать своё состояние. Ощущаю психическое и физическое истощение на ряду с новым приливом сил. Чувствую, как семья подступает к середине ствола, застревает на полпути, дразнит меня. Я счастлив. Окрылённый этим чудесным действием. Хочется кончить и снова повторить марафон. Безудержно любить её, такую хрупкую и нежную. Внезапное желание зачать с ней ребёнка прокрадывается в душу и мне хочется выть от страха и горя, от неопределённости и отчаянья. Как же не вовремя! Последние остервенелые толчки приводят меня в чувства. Я вырываюсь из неё, обильно изливаясь на живот горячим потоком густой спермы. Стону, содрогаясь от сильнейшего оргазма. Шепчу хрипло её имя. Зарываюсь носом в подушки рядом с её шеей, вдыхая будоражащий запах, целую кожу за ушком. Благодарю свою девочку за взлёт в поднебесье, который она мне устроила. Чувства опустошённости и свободы переполняют меня. Переворачиваюсь на спину и увлекаю за собой истерзанное мною тело маленькой женщины. Глажу нежно спинку, убаюкивая свою любовь. Выпускать её из объятий до утра не входило в мои планы.
— Я тебя никому не отдам, моя девочка! Теперь ты принадлежишь только мне…
Глава 21
Дмитрий.
— Ты счастлив, любимый? Я так соскучилась по тебе. Как же ты изменился за десять лет. Возмужал, морщинки приобрёл вот тут… женился…
Дина мягко коснулась моего лица в области переносицы. Пальчик с нежностью обрисовал каждую складочку, спустился к кончику носа, спрыгнул на верхнюю губу и замер, дойдя до уголка. Я усмехнулся.
— Я не забыл тебя, девочка моя! Ты ревнуешь меня к новой женщине?
— Немного… Хочешь увидеть нашего малыша? Пойдём со мной, я покажу его тебе!
Дина бережно вцепилась в мою руку и потащила куда-то к гуще пылающего леса. Деревья напоминали старые, огромные плакучие ивы, ветки которых свисали до самой земли, только вместо листьев на них пестрели красно-розовые соцветия. Ветер срывал лепестки цветов и поднимал в небо, кружил ими играючи, затем отпускал, ненадолго утихая. Они летели вниз, будто бы хлопья снега, исключительно напоминали цвет алой крови вместо сияющей белизны, покрывали землю багровым оттенком. От леса исходила прохлада, такая, которая пробирается под кожу и покалывает изнутри, покрывает её острыми пупырышками, поднимает дыбом каждый волосок, причиняя при этом лёгкую боль. Меня вдруг охватила неожиданная паника с дрожью. Я точно знаю, что дальше нельзя! Нужно остановиться и броситься прочь на всех парах, подальше от этого жуткого места. Ведь Дина умерла. Её больше нет. Я не хочу видеть нашего малыша. Тело леденеет, а ноги и не думают останавливаться, идут за ней, приближаются к зловещей неизвестности. Я задыхаюсь, чувствую, как силы покидают меня. Хочется прикрыть веки и забыться.
