Не успеваю толком припарковаться, как Кир спешно выходит из машины. Я без слов иду за ним.
— Ты меня решил заманить сюда с какой-то определенной целью? — посмеиваюсь, когда мы заходим в лифт, и за нами закрываются двери. — Ты это, если че я натурал, так-то.
— Я тебе за такие шутки и втащить могу.
— Да ладно, не кипишуй, дядь.
Слышу, как он вздыхает, шумно втягивая воздух. Бесит его это прозвище, еще с прошлого года бесит.
— Пошли, балабол, — бросает недовольно, выходя из лифта, и направляясь к двери прямо напротив.
Из кармана достает ключи, вставляет в замок и открывает дверь.
— Так, идея с заманухой уже не кажется мне такой нелепой.
— Просто заткнись и проходи, — произносит раздраженно, пропуская меня вперед.
Больше его не злю, меру тоже надо знать, тут и отхватить можно, сильно, я помню, как он умеет бить, а ведь и не скажешь, с виду весь такой до хрена интеллигент, иногда даже очки носит. Вхожу в квартиру, осматриваюсь в прихожей. В нос ударяет резкий запах краски, настолько сильный, что я невольно морщусь.
— Не разувайся, там грязно.
Прохожу внутрь, оглядываясь по сторонам. Квартира совершенно пустая, видно, абсолютно новая, еще сдать не успели. Вокруг беспорядок, посреди ближайшей к прихожей комнаты стоят ведра с красками, на окнах полиэтиленовая пленка, в углу стремянка.
— Так, у меня закончились предположения. Мы точно адресом не ошиблись?
— Ты давай дальше шагай.
Я и шагаю, прохожу в соединенную с гостиной кухню. Тут все выглядит прилично, даже мебель имеется, кухонный уголок полностью готов.
— Как тебе?
— Что как мне?
— Квартира как?
— Да как, никак, — пожимаю плечами. Квартира как квартира, не готовая, но явно подготовляемая к сдаче, как, наверное, весь объект, то бишь комплекс. — Нормально, ты квартиру решил купить? У тебя ж есть, и дом.
— Волков, ты тупой? — я бы ответил, но настолько его вопрос неожиданный, что я даже придумать ничего не успеваю, а он продолжает: — Не я, а ты. Если устраивает.
— Дядь, у тебя температура что ли, где я тебе бабло на такие хоромы возьму, даже если обе почки продам, мне не хватит, — смотрю на друга и реально начинаю сомневаться в его здравомыслии.
— Мда, авария без последствий не прошла, — качает головой. — Мозги включи, как люди квартиры покупают? Будешь как все, вносить платежи раз в месяц. Процент будет нормальный, потянешь, я думаю, ты ж работать собрался, как не в себя.
— Дядь, да ты че, — до меня наконец начинает доходить, — да ты с дуба рухнул, спасибо, конечно, но у меня даже на первый взнос дай бог только через пару лет хватит, и это еще очень радужная перспектива.
— Я что-то про взнос говорил?
— Че?
— Бля, Егор, ты отупел что ли внезапно. Ты жить где собрался, девчонку свою куда приводить? С отцом я так понимаю у тебя нелады?
— Я решаю этот вопрос.
— И как ты его решаешь? Съемная квартира? Не дури.
— Кир.
— Короче, в понедельник приедешь в офис, адрес скину к восьми утра, я тебя там ждать буду, все условия обговорим там, все, что надо подпишем.
— Нет, — качаю головой. На хрена мне такие подарки.
— Что нет?
— Это лишнее.
—Это нужное. Башку включи и бери, когда предлагают. Это нихрена не благотворительность, мы на этом тоже хорошо поимеем, проведем, как помощь молодой семье, на налогах съедем, считай, у меня шкурный интерес. Ну и подарок, на свадьбу, заранее.
— Какую свадьбу.
— Ну не мою же, бля. Не смотри на меня так, сам же сказал, что все серьезно. Так веди себя серьезно, а эту излишнюю скромность оставь для кого-нибудь другого. Квартира будет готова недели через три-четыре, так что пока придумаешь, где перекантоваться.
— Дядь, да не могу я, это ж бля не…
— Все, не нуди, могу не могу, ты не барышня на первом свидании. По поводу твоей просьбы поговорим в понедельник, сегодня у меня еще полно дел.
— Я не знаю, что сказать, — стою пришибленный, и максимально охреневший. — Спасибо.
Это че, это в жизни так бывает?
Сложности принятия...
Почти три недели спустя
Ксюша
— Ты с ума сошел? Нас же увидят, — я осматриваюсь по сторонам, опасаясь, что кто-то из студентов, а еще хуже — преподавателей, нас заметит.
Я ведь просила, ну просила же высадить меня где-нибудь неподалеку, за углом, чтобы никто ничего не заподозрил, не понял. И Егор ведь даже кивнул согласно, а все равно по-своему сделал. Как ни в чем не бывало припарковался у здания университета. Благо, в такую рань народу было немного.
С разных сторон лениво подтягивались студенты, кутаясь в пальто и пряча носы в шарфах.
Зима наступила внезапно, погода как-то резко испортилась. Несколько дней бушевала метель, расчищенные дороги почти мгновенно заваливало снегом. И это в середине декабря. Для нас такие погодные условия — редкость. А потому жители города, совершенно точно не ждавшие такого снегопада, старались хоть как-то приспособиться к новым для себя условиям.
Я как-то тоже ничего подобного не ожидала, лежала себе дома, в тепле и уюте, изредка выглядывая в окно. А за окном кружились снежные хлопья.
— И что случится, если кто-то увидит?
— Я же просила тебя. Ты снова давишь, Егор, — опускаю взгляд, не могу смотреть на Волкова. Он на меня странно действует, стоит только заглянуть в его глаза, как я сразу же перестаю злиться, напрочь забывая об обидах.
— Ничего подобного, Александровна, но оставлять тебя хрен знает где и смотреть, как ты будешь топать, пробираясь через сугробы и мерзнуть, я не собираюсь. Ты только выздоровела.
— Ты невыносим, ты знаешь?
— И поэтому я тебе так нравлюсь, малыш. Поцелуй меня, — произносит настойчиво, и я по голосу его, по интонации, понимаю, что отказа этот засранец не примет. Сам ведь поцелует, да так, что у меня снова коленки дрожать начнут и все мысли из головы повылетают. А потому я поворачиваюсь и, приблизившись к лицу Волкова, легонько, почти невесомо, касаюсь его губ
— Это че щас такое было? А ну иди сюда.
Он резко тянет меня на себя, не позволяя вырваться, отстраниться, и со звериным рыком набрасывается на мои многострадальные, опухшие от его поцелуев губы. И целует меня так, как только он умеет.
Я никогда не могла ему сопротивляться, просто не могла. И сейчас не могу, просто позволяю ему делать все, что хочется.
— Ксюша, — он сам прерывает наш поцелуй, упирается лбом в мой и дышит шумно, словно марафон пробежал. А я в себя прийти пытаюсь, голова кружится, все перед глазами плывет.
Ну что он со мной делает? Я ведь сама не своя стала, думаю о нем двадцать четыре на семь, обо всем на свете в его присутствии забываю. Так ведь нельзя, нельзя настолько привязываться к человеку.
— Пойдем.
Егор выходит из машины и прежде, чем я успеваю что-либо понять, открывает дверь с моей стороны и подает мне руку.
Оглядываюсь вокруг, благо нет никого. Нужно срочно прощаться, пока никто не ничего не понял.
— Прекрати так напряженно думать.
Словно прочитав мои мысли, Егор хватает меня за руку, так сильно, что нет у меня ни единого шанса вырваться.
— Егор, хватит, не надо.
— Ты стыдишься меня? — он просто добивает меня этим вопросом.
Настолько он неожиданный, что я просто застываю на месте с открытым ртом.
— Ты дурак что ли? — восклицаю слишком возбужденно, когда до меня наконец доходит смысл его слов.
— А как тогда понимать твой животный просто страх быть замеченными вместе? — он говорит спокойно, вот только я-то знаю, что спокойствие его нарочитое, ненастоящее. Я слишком хорошо его выучила за эти несколько недель, научилась считывать эмоции. И сейчас Волков злится, в руках себя держит, конечно, как иначе, но злится.
— Я просто не хочу проблем, ты можешь это понять? Преподавательница и студент-первокурсник — это же скандал, — отворачиваюсь от него, всхлипываю обижено.
Ну как он не может понять, что последствия для меня фатальными будут?
