не сдвинешь. Можно даже не пытаться. Но мой подавленный вид, бледное лицо и синяки под глазами все-таки притормозили его напор, ограничивая лишь небольшим давлением. И то довольно редко, к чему, по сути, можно привыкнуть.
Беру сумочку, надеваю меховую накидку, и мы вместе с мамой спускаемся на первый этаж, где отец с Эдуардом пьют коньяк. При виде нас мужчины расплываются в улыбках. Эдик подбегает, подавая мне руку, чтобы я спустилась с последних ступенек, а отец произносит:
– Какая красавица!
Сговорились они с мамой, что ли? Даже улыбаться не хочется, так мне тошно на душе. Хотя в любое другое время я бы с отцом согласилась – черное облегающее платье в пол, лиф которого инкрустирован стразами, с разрезом по правой ноге до середины бедра, элегантная прическа и легкая меховая накидка из песца. Вдобавок к наряду мама еще утром торжественно вручила мне свой набор из белого золота, который отец преподнес ей на десятилетие их брака – колье, сережки и широкий браслет, идеально вписавшиеся в мой сегодняшний наряд.
Но даже дорогие тряпки и подарки не поднимают настроения. Где-то в глубине моей многострадальной головы всплывает вопрос, а не послать бы всё это куда подальше? Отказаться от выхода в свет, закрыться в своей комнате и удариться в очередную апатию, плавно переходящую в депрессию.
– Какая замечательная пара! – мамин голос выводит меня из размышлений.
– Спасибо, – на лице моего спутника появляется победная улыбка.
Он правда думает, что я в полном восторге от его физиономии? Просто не с кем идти на этот дурацкий благотворительный вечер; еще и отец, как ни странно, попросил – именно попросил, а не приказал.
– Вы езжайте, – машет рукой папа, – а мы с матерью подтянемся позже. Да, кстати, Ибрагимов будет на вечере. Предложил встретиться, так сказать, в неформальной обстановке, – я так понимаю, что последние два предложения адресуются исключительно Эдуарду.
– Вы решили согласиться? – голос мужчины звучит ровно.
– Поторгуюсь еще немножко и соглашусь, – смеется отец. – Его блудный сын вернулся домой, теперь работает вице-президентом в его компании. И будет курировать новый проект, куда Ибрагимов хочет меня подтянуть.
– Повезло, так повезло, – вздыхает Эдик. – Парень неуравновешенный, постоянно слетает с катушек, и, чувствую, намучаетесь еще с ним.
– Вроде говорят, что он остепенился, но время покажет, – отец снова машет рукой. – Идите уже.
Беру Эдика под руку, и мы двигаемся к выходу. Если честно, нет никакого желания слушать ни про неизвестного мне Ибрагимова, ни тем более про его еще менее известного блудного сына. Меня не интересуют дела отца, хоть он и настоял на том, чтобы в университете я осталась преподавать на полставки, обучая по утрам студентов уму-разуму, а вот после обеда трудилась в его фирме аналитиком.
Про новый проект я уже слышала, но еще не видела никаких бумаг – все равно придется делать анализ в скором времени, так стоит ли заранее забивать себе голову ненужной информацией.
Выходим на улицу под пронизывающий ветер, садимся в автомобиль на заднее сиденье, после чего водитель плавно выруливает со двора. Эдик зачем-то берет меня за руку, сжимая пальцы в своей широкой ладони.
– Не стоит этого делать, – вырываю руку, и наши взгляды встречаются. – Чтобы ты себе не напридумывал ничего лишнего, объясняю: наш выход в свет ровным счетом ничего не значит. Как только мне надоест, я уйду.
– Кристина… – начинает мужчина, но я его перебиваю:
– Нас нет и не будет. Я тебя не люблю, да и не любила никогда, если честно, – тяжело вздыхаю. – Поэтому не стоит давить на отца, мы все равно не будем вместе.
– Я знаю, что виноват, – начинает Эдуард. Да что ж такое, почему он никак не угомонится? – Просто дай мне шанс всё исправить. Я буду ждать столько, сколько потребуется.
Он замолкает, а я отворачиваюсь к окну, закрывая глаза. Не желаю ничего ему объяснять и доказывать что-либо тоже не хочу. Пусть и дальше тешит себя непонятными иллюзиями, раз ему так нравится страдать. Быстрее бы этот вечер закончился…
Глава 30
Ринат
– Рина-ат! – кричит Юлька, сбегая по лестнице и направляясь к входной двери, когда я только переступаю порог родительского дома.
С разбега запрыгивает на меня, обвивая ногами за талию. Прижимается, после чего немного отстраняется, целует в щечку и, улыбаясь во все свои тридцать два зуба, смотрит мне в глаза. В последнее время девочка встречает меня подобным образом всегда, а я не возражаю против ее слишком бурных эмоций. Оказывается, это здорово иметь младшую сестру.
– Я тоже рад тебя видеть, – усмехаюсь ей в ответ, потому что в данный момент говорю исключительно правду.
Действительно соскучился по этой маленькой строптивице, которая вместе со своей мамой так внезапно вошли в мою жизнь. А главное, покорили мое бедное сердце и поселились в нём всерьез и надолго. Чего скрывать и притворяться – я уже не представляю, как дальше буду существовать без них.
– Почему так долго? – кривится Юля, делая такое несчастное выражение лица, что в ответ хочется положить весь мир к ее ногам, лишь бы девочка улыбнулась.
– Дела, моя хорошая, – целую ее в щечку. – Но торжественно клянусь, что все следующие выходные проведем вместе. Если, – тяжело вздыхаю, – в командировку не отправят.
– Придется папу шантажировать, чтобы тебя не отправил.
– Он еще от последнего раза не отошел, шантажистка, – слышу голос Анны, и заглядываю из-за плеча своей младшей сестренки. – Оставь мальчика в покое, – говорит женщина строгим тоном. – Здравствуй, Ринат. Она тебе еще не надоела? – кивает головой в сторону Юльки, которая уже отпустила меня, но осталась стоять рядом.
– Как она, – делаю акцент на последнем слове, треплю девочку по голове, после чего целую в макушку, – может мне надоесть? И что там было в прошлый раз, от чего отец никак не может отойти?
– Тебе лучше не знать, – вздыхает тяжело Юлька. – Кстати, – задирает голову вверх и смотрит мне в глаза. – Мама приготовила тебе сюрприз.
Поднимаю обе брови верх и перевожу взгляд на Анну, которая подходит к нам, целует меня в щеку, а свою
