— Идем, бунтарка, — тебе срочно нужно душ принять.
— Ага, душ — это хорошо, — я шагнула к выходу, вдохнув несколько глотков свежего воздуха, и моя голова все-таки закружилась. Очнулась я уже, когда мы подъезжали к нашему дому.
— Очнулась? Что-то мне не нравится, как ты выглядишь. Сейчас врач приедет, пусть посмотрит, что с тобой.
— Ой, да просто переутомилась. Зачем сразу врача?
— Лучиана, не спорь со мной. Если нужны какие-нибудь витамины или таблетки, мы все купим, и ты будешь восстанавливать свое здоровье.
Врач действительно приехал, тот самый, который когда-то осматривал меня после падения в тот первый мой день в этом доме.
Неожиданно Никите позвонил Борис, и мой учитель не дождался, что же скажет врач, поспешил к своему другу. Где носило Дакоту сегодня, я не знала, а врач протянул мне небольшую упаковку прямоугольной формы.
— Это что? — поинтересовалась я.
— Да так, сделай тест, я смею предположить, что ты беременна.
— Да бросьте. С чего бы это?
— Ну, наверное, с того, что у вас с учителем наверняка все серьезно.
— Хорошо, но я в это не верю, — я поднялась. Волосы были еще влажные после душа, но я успела отмыться до прибытия врача.
Я прочитала несложную инструкцию и сделала тест. «Безумие какое-то. Только этого мне для полного счастья не хватало». Тест вылежал положенное время, и я на него посмотрела. Одна полоска была яркая, а вторая была очень бледной нечеткой.
— И что это значит? Я слегка беременная или же не беременная? — озадаченная я вместе с тестом вышла к врачу на встречу.
— Ну что, милочка? Какой у нас результат?
— Странный результат, доктор. Мне кажется, что этот тест бракованный.
— Позволь взглянуть, — я протянула пластиковую полосочку, и врач слегка улыбнулся.
— И что вы можете сказать на это? Я не беременна? Или я слегка беременна?
— Ну, ты беременна, и как ты правильно выразилась, слегка.
— Что? — я буквально упала в кресло и схватилась за голову… — Да быть не может. А вы хорошо посмотрели?
— Я же сказал, что ты беременна.
— Да у меня задержка день, может два. Это вообще не показатель.
— Так, ты должна отказаться от работы с краской, и я выпишу тебе витамины. Никите сказать, или ты сама его в известность поставишь? Дело в том, что я в отпуск ухожу с завтрашнего дня. Лето, с женой на юг летим, и телефон будет недоступен.
— Конечно, сама скажу. Вы не переживайте.
Врач быстро написал рецепт и откланялся, а я прошла на кухню и вдруг заплакала. От радости или нет, я не знаю, просто захотелось пострадать. В таком состоянии меня застал отец.
— Лучик, что случилось милая? — осторожно спросил мой деликатный папочка.
— Папа, — я сначала кинулась в его объятия, и он растерянно меня обнимал, успокаивая, и говорил мне всякие ласковые слова на итальянском языке, но я понимала.
Около часа я пыталась успокоиться и, наконец, у меня получилось. Папа протянул мне стакан воды, и я залпом осушила стакан.
Я не заметила, как отец забрал из моей руки тест, уже все понял, и слова явно были лишними.
— Дети — это же прекрасно. Почему так плачешь, Лучик?
— Я заказ не закончила, а мне больше работать с краской нельзя, — почти шепотом проговорила я. Это не было причиной моих слез, но эта мысль была первой, о чем я сейчас вспомнила.
— О, но ведь это поправимо. Я закончу. Завтра отправлюсь вместо тебя. Ты доверишь Федерико Боттичелли свою работу?
— Папа, да конечно. Ты, пожалуйста, Нику пока ничего не говори, я ему потом скажу. Во Флоренции. Выберу подходящий момент и скажу.
— Ну, хорошо, раз ты так хочешь.
— Да, все мои слова, пожалуйста, папочка поддержи. У меня отравление. Краской надышалась, и мне нельзя больше писать. Я думаю, он проглотит эту правду.
— Да, ты умеешь говорить не правду с глазами такими честными, что и не подумаешь, что ты лжешь.
Папочка меня успокоил, и мы вместе съездили в аптеку и в кафе. Отец решил все свои дела в Брянске и теперь полностью посвятил себя общению со мной.
Ник, Борис и Дакота появились дома ближе к полуночи, а мы с папой смотрели кино. Фильм «Инферно» с переводом на итальянский язык, и я в итоге отвлеклась. А еще мы много говорили с папочкой на нашем родном языке. Было непривычно, но я чувствовала, что это мой язык. Я хоть и выросла в России, но была кровной итальянкой, и видимо природа взяла свое.
Никита подошел к нам и так внимательно на нас посмотрел.
— Семейство Боттичелли смотрит кино на итальянском языке? — Ник упал на диван рядом с нами и глубоко вздохнул. — Какой-то день сумасшедший просто. Лучик, что врач сказал?
— Отравление краской, выписал витамины, мы уже с папой купили, и мне нельзя пока больше писать картины. Ну и переутомление само собой.
— Я же говорил, что тебе больше отдыхать нужно. Ты все мне сказала? А то голос у тебя какой-то неуверенный. Ты не думай, я все равно врачу позвоню и у него еще все подробно узнаю.
— Ага, звони, я не против, — едва сдерживая смех, отозвалась я. Папа иронично покачал головой, но меня не выдал.
Мое «Переутомление» пока не раскрыли, и сегодняшний день я отметила для себя как начало новой жизни. Пусть малыш еще очень маленький, но я мама, и пора пересмотреть приоритеты.
Последние три дня Никита пропадал в администрации вместе с Борисом. Папа закончил мою картину у ректора, и вот наступил день, когда нужно было вылетать во Флоренцию.
Мы проснулись рано утро. Мой токсикоз давал о себе знать, и мне все сложнее стало изображать, что все в порядке. Папа несколько раз просил меня сказать Нику о моей беременности, но я решила, что сделаю это в Италии. Ох, не думала я тогда, что наши приключения только начинаются, но сегодня отличный солнечный день и пора получить диплом…
Глава 23. Судьба черной кошки…
— Дакота, ты опять просроченный пирожок купила, ведь завтракали недавно. Ты чего на фастфуд налегаешь? — мы добрались до академии на такси и сейчас спешили забрать свои дипломы в аудиторию ректора, где собрался весь поток выпускников. Я понимала, что после академии мы должны забрать кота и сразу отправиться в аэропорт, поэтому мой наряд располагал к путешествиям. Легкие джинсы бежевого цвета, белые футболка и кроссовки. Ветровка лежала в моем рюкзаке, который я планировала взять с собой. Отец тоже должен был своим ходом отправиться в аэропорт. Ник и Борис решали какие-то дела в администрации. Это как-то связано с работой Бориса.
— Да не налегаю я, просто есть хочу, а пирожки тут продают такие вкусные. Где мы потом такие пироги попробуем во Флоренции? Вот скажи?
Я пожала плечами, но зерно сомнения поселилось в моей душе. Не похоже это было на Дакоту. Она по жизни малоежка, а тут Катя уплетала пирожки, которые, к слову, терпеть не может. А вот меня так и вовсе тошнило от одного только запаха этих пирожков с капустой. И моя подруга решила съесть не один, а целых два.
Для себя я решила, что за подругой надо понаблюдать. А вдруг она тоже того, малыша ждет. Но если мне было паршиво то, моя Дакота превратилась в хомяка. Хотя, может и правда голодный человек, а я придираюсь.
Дакота сегодня была тоже в джинсах светло-голубого цвета и в белой блузке. У нас и самолет, и вручение. И для вручения у нас белый верх, а низ уже дорожный. Но у нас сегодня каждая минута на счету.
Все наши однокурсники толпились у входа в аудиторию, и было оживленно. Кто-то тоже уже был на чемоданах. Прямо в академию с сумками притащились. Правильно. Что время зря терять? Получил диплом и бегом во взрослую жизнь работать, ошибки совершать или прочь из страны, как мы за своими заморскими принцами и папочкой итальянских кровей. У него какая-то серьезная там родословная. Почему у него? И у меня тоже. Но все еще немного себя не совсем ощущаю итальянской леди. Но, как говориться, кого это волнует, Пикассо. Ты итальянка, и тебе пора возвращаться на родную землю.
Воздух был тяжелый в коридоре. Запахи сейчас я ощущала особенно остро. Мне кажется, я даже позеленела от желания в очередной раз освободить свой желудок.
