желудке.
– Хоть кто-то в живых остался? – посмотрел на сидящего напротив Олега. Он покачал головой.
– Никого, Тайсон. Они зашли и тупо всех покромсали.
– А-а-а! – саданул бутылкой в стену. Бл*ть. Да что же такое?! Сука!
Во мне столько ярости было. Если бы не семья, я бы прям сейчас пошел на него. С голыми руками удавил бы каждую крысу из его окружения.
– Где он, Олег?! – взревел. – Найдите мне этого у*бка! Вторую неделю вы ничего не можете сделать!
– Тайсон, у нас никого нет. Македон, да еще парочку молодых осталось. Все, по нулям. И менты взъелись, чувствуют, с*ки, что мы уязвимы стали, вот и травят нас.
Промолчал. Он дело говорил. Только башка уже кругом идет от всего того, что творится вокруг.
– И еще, Тайсон. С Москвы больше не помогут нам. Ты же понимаешь, что сегодняшнее происшествие встряхнет весь город. Надо валить из страны.
– Дай подумать.
Вышел на улицу. Закурил.
Олег прав, самое правильное сейчас бежать. Но в город тут же придут шакалы. Раздерут здесь все на части. Да и похер на все. Деньги есть, а жизнь можно устроить и за бугром. Тем более, есть куда уходить. Но я не оставлю Овсянку. Как только я уйду, они его грохнут. Зайдут в больничку и порешают. Я обязан другу жизнью.
Раздался звонок телефона. Посмотрел на экран. Неизвестный.
– Ну, здравствуй, Тайсон. Давно не виделись, – раздалось в динамике. Скрутило всего от напряжения. Калугин, тварь.
– Ты же все за спиной у меня ползаешь. Приходи уже, поговорим как мужчины…
– Да че мне с тобой базары разводить? От прежнего Тайсона мало что осталось, – он смеется, а я думаю о том, как буду смеяться, когда он станет жмуром.
– Ну, так ты приди и проверь, сколько от меня осталось.
– Короче так, расклад ты понимаешь, – взбесился, занервничал. – Твой бизнес переходит мне, весь город теперь будет подо мной, как и твоя голова. Поверь, я не такой идиот, как ты. Я не оставлю жизнь опасному сопернику.
– Не поверишь, один раз в жизни поступил по-человечески. До сих пор аукается.
– Размяк ты, Тайсон, – протянул довольно. – Все баба твоя, да? А тебя ж предупреждали, что беда с ней будет. Опробую ее, проверю, что за телка такая, раз сам Тайсон бабой стал.
Перед глазами пелена стояла.
– Короче так, завтра с тебя все документы. Приходишь в назначенное место. И все мне отдаешь. В случае отказа, вся твоя семья отправиться кормить рыб. Так что думай хорошо над решением, мой друг.
– Заказывай место на кладбище, Калугин. Потому что ты уже труп.
Я места себе не находила. Загнанным зверем металась по комнатам, в ожидании новостей. Хотя, последних было полно. Включив телевизор, тут же выбрала детский канал, ибо по новостным показывали клуб Овсянки. Оперативные съемки с места происшествия. Несмотря на то, что лица погибших были покрыты ретушью, в одной из девушек я узнала Лику.
Мне стало не по себе. Я ненавидела ее, но такой судьбы ни за что бы не пожелала.
Грех ворвался вихрем в дом. Прошел в гостиную, остановился напротив.
– Собирайся, вы летите в Майями.
Развернулся, направляясь в кабинет.
– Что? Зачем? – я подскочила и понеслась за ним.
– Македон будет через десять минут. Билеты уже куплены, – ответил, не глядя на меня. Что-то усиленно искал в ящиках стола.
У меня голова шла кругом. Я не понимала абсолютно ничего.
– Гера, стой! – прокричала. Он замер.
– Что происходит?
– Есть один человек из прошлого. Когда-то я оставил его в живых, вместо того, чтобы убить. Теперь он хочет забрать нашу жизнь. Здесь больше не безопасно. Вам нужно улетать. Ты должна сохранить жизнь нашим детям, поняла?
– Поняла, – кивнула. А потом осознала, о чем он меня просит. Глаза заволокло слезами.
– Гера, а ты?
Подошла к нему. Грех стоял неподвижно, устало глядя на меня.
– Я разберусь со всем и приеду.
Он врет. Не приедет. Вижу ведь по глазам его, по напряжению – нам конец. И даже если Гера постарается сдержать слово, оставшись здесь один, он вряд ли сможет выжить. Грех остается, обрекая себя на верную смерть.
– Нет, я не оставлю тебя одного здесь. Среди этих зверей. Полетели с нами, прошу, – схватилась за воротник его куртки. Но, кажется, его мало волновали мои истерики. Он все для себя решил.
– Я же говорил тебе, что эта жизнь не отпускает, Есь, – потянулся к моему лицу, убрал прядь волос за ухо. – Она не отпустит меня.
Мое сердце разрывалось от боли и горя.
– Нет, пожалуйста! – я прижалась к нему. Не отпущу, не уеду. Не могу без него! Расставание с ним равно смерти.
– Я отправлю с Ромкой детей, а сама останусь здесь, – усиленно искала хоть какую-то соломинку. Малейший повод, способный изменить его решение. Но Геру только разозлили мои слова.
– Когда вы рядом, я слаб, – проговорил строго, отстраняя меня. Посмотрел в мои глаза со злостью. – Одному мне будет проще разделаться со всем, Синица. Лучшее, чем ты сможешь помочь – улететь. Ты жена Тайсона, ты жена бандита. Так будь сильной.
Мне хотелось рыдать. Выть в полный голос. Наброситься на него, схватить и никогда не отпускать! Разве так можно? Почему нельзя убежать вместе? Улететь в Америку и начать новую жизнь?
Но также я понимала – чтобы я сейчас ни сделала, он не поменяет решения. Гера не тот человек, который бежит. Он не поступиться принципами даже если они будут стоить ему жизни. В этом мой муж. И я выбрала его. А теперь должна пожинать плоды своего решения.
– Хорошо, – сглотнула ком, чувствуя, как сердце в груди разрывается на части.
Я бросилась наверх. Вытянула из гардеробной пару чемоданов и принялась скидывать них все подряд. У меня не было времени обдумать, что лучше взять с собой. Я не знала, насколько мы улетаем, и что нам может потребоваться. Большую часть сумок заняли детские вещи. Из своих я взяла пару спортивных костюмов и джинсы. Все остальное приобрету на месте. Схватив из ящика наши документы, бросилась в детскую.
– Паша, собирай вещи, только самое необходимое.
Сын сидел за столом, что –то писал.
– Что случилось? – он обернулся и посмотрел на меня удивленно
– Мы улетаем.
Я потянула чемоданы вниз с лестницы. Паша выбежал следом.
– Я не хочу никуда лететь!
– Папа сказал так сделать. Слушайся отца.
Оттащила вещи в коридор к входной двери. Паша забежал к Греху в кабинет.
– Пап, я не хочу никуда лететь!
– Паш, это необходимо, –
