Я написала Эмили и выяснила, что она помогает Роберту с новой скаковой лошадью. Подозреваю, что Логан не знал, чем она занималась, потому что неважно, как туго могло быть с деньгами, не было и шанса, что он позволил бы ей поехать к тому заказчику в одиночку. Я слышала, что Роберт приударил за ней прямо перед Логаном в первый раз, когда они встретились.
Я могу только представить, что он сделал. У Логана есть такое безэмоциональное выражение, которое суперустрашающее. Я, может, и подшучиваю над ним, но я не настолько глупая играться с этим выражением. Предполагаю, что Роберт вскоре выяснит это, если еще когда-либо посмотрит на Эмили неправильно.
Оставшийся день я рисовала, работая над абстрактным Клиффордом по фото, которое сделала, когда он перекатывался, все четыре ноги прямо в воздухе, солнце переливается на его рыже-белом боку. Я решила сделать другую серию, раз уж серия с Хавоком пошла так хорошо, на этот раз с Клиффордом. Она будет более абстрактная и веселая, чем у Хавока, с основными цветами, связывающими их вместе.
Я не забыла о телефонном звонке Ленса и упоминании измены. Меня также тревожит внезапная отрешенность Рема во время секса и его желание избежать того, чтобы я сделала ему минет.
Мысли были противными маленькими мухами, от которых я продолжала отмахиваться.
Я услышала скрип двери, затем шаги. Эмили ворвалась на террасу, одетая в свои обтягивающие черные бриджи и белую футболку с V-образным вырезом, волосы связаны в растрепанный хвост.
— Детали. Что произошло между вами двумя? Логан был так зол на Рема. Он беспокоился о тебе и даже позвонил Мэтту, чтобы выяснить, с чем имеет дело. Затем он был в бешенстве, потому что Рем должен был вести дела группы, и они должны записывать новую песню на этих выходных. Не знаю, как много раз я слышала, как он говорит, что Рем безответственный. — Упс. Попадать на плохую сторону Логана никогда не было хорошей идеей. — Не беспокойся, я успокоила его сладостью своего рта. — Мы посмеялись, и я бросила свою кисть в банку с мутной водой. — Я хочу знать все.
— Ну, я не дам тебе всего.
— Что? Ты всегда рассказывала.
— Это другое.
Эмили подняла брови.
— Правда? Это как же по-другому?
— Он хочет перебраться в мою спальню.
Эмили засмеялась.
— Хочет или перебирается?
Я фыркнула.
— Да, ты уловила суть, — затем я рассказала ей о прыжке с утеса, картинге и игре в Монополию.
— Боже, Рем может веселиться. Он всегда такой серьезный или совсем спятивший. Ну, он становился спятившим, когда бы ни увидел Крайзиса, флиртующего с тобой. Так что, ты когда-нибудь собираешься рассказать мне, что заставило тебя разозлить его так сильно с тем парнем в баре? Доверься мне, я понимаю, что ты не хочешь делиться этой частью, но я здесь, Кэт. Без осуждений. Ты же знаешь это, верно?
Я кивнула. Я знала. Эмили была тем типом подружки, которую вы бы хотели иметь на своей стороне в суде. В ней была эта скрытая сила, решительность, честность и непоколебимость. Но я не делилась этой частью себя не из-за нее, а из-за себя, из-за того, как я вижу себя.
— Нам нужна бутылка вина. Может две… или три, — потому что настало время, когда я позволю ей войти.
Была полночь. Мы были просто разбиты после трех бутылок вина и целого корыта слез с ее стороны после того, как я рассказала ей. Сначала она была шокирована и немного зла, что я утаивала нечто настолько серьезное от нее, но Эмили была Эмили. Она поняла суть. Поняла, почему я не хотела, чтобы кто-либо знал.
Затем она рассказала мне… после второй бутылки… что произошло в Мексике. Про Альфонсо, пытки водой, публичный секс с Логаном. Она ревела, и мы держали друг друга, новая глава родилась между нами. Мы обе видели силу друг в друге за то, через что нам пришлось пройти, за исключением моей… ну, моя была до сих пор неизвестной. Никто не знал, что может случиться. Но внезапно это стало не таким устрашающим. Никогда не думала, что скажу это, но я чувствую себя сильнее от того, что она знает. Рем был прав; сокрытие ее делало со мной совершенно противоположное от того, что я думала.
Мы закончили тем, что включили музыку на полную, и танцевали. Мне приходилось прерываться несколько раз, когда мои ноги начинало сводить и покалывать, но я бы никогда не оставила что-то, что любила. Я выяснила, что, если буду делать это медленно и двигать больше верхней частью тела, чем нижней, я могла бы танцевать. Это было чертовски сексуально, по крайней мере, так сказала Эмили.
Мы танцевали медленно и соблазнительно под Джошуа Рэдина, когда мальчики вернулись домой. Я скользила руками вниз по бокам, а у Эмили руки были в волосах, ее бедра двигались, поскольку мы кружились.
Когда мы заметили их, все четверо стояли в линию на краю гостиной. Крайзис улыбался от уха до уха, в то время как Кайт пытался спрятать свою усмешку, смотря себе под ноги, потому что Логан смотрел на обоих, скалясь.
— Боже, уже поздно. — Кайт взглянул на свои несуществующие часы и исчез.
— Сладкие, выглядит так, будто вам, девушки, нужна кое-какая мужская компания. — Крайзис не был таким умным и начал идти в нашу сторону. Рем схватил его руку, и я увидела, как Крайзис подмигнул мне, прежде чем он поднял руку. — Я понял. Без касаний.
— Исчезни, — сказал Логан, и Крайзис усмехнулся, а потом ушел. М-да, вечный нарушитель спокойствия. — Наверх, — это было все, что Логан сказал, и Эмили захихикала, когда он вышел из комнаты.
Затем мы обе сказали одновременно:
— Пьяный секс.
Эмили пошла, или скорее попыталась пойти, больше похоже, что она споткнулась о Рема и остановилась. Он посмотрел вниз на нее, хмурясь. Затем она поднялась на носочки и поцеловала его в щеку.
— Теперь я поняла. Присматривай за ней.
Его глаза на мгновение расширились. Затем он посмотрел на меня, а Эмили ушла.
— Ты рассказала ей?
Я кивнула. Он, стоящий там, смотрящий так будто хотел съесть каждый сантиметр моего тела… покалывания были из числа хороших, а я была пульсирующая, пьяная и нуждающаяся в том, чтобы он подошел ко мне и поцеловал.
Затем он сделал это.
И это было горячо. Уверенно, сексуально и задиристо, потому что у Рема была та таинственная темнота в глазах. Вы никогда точно не знаете, чего от него ожидать, и это было абсолютно возбуждающе. Он заставлял меня чувствовать себя такой женственной и желанной, и мое тело кричало ему, чтобы быстрее добрался до меня.
Не было никакого замешательства, когда он дотянулся до меня. Его руки обхватили мою шею сзади, и одним толчком я была поднята вверх напротив него, пока он смотрел на меня.
— Ты слишком пьяная для ленивого медленного секса, — объявил Рем, и я ощутила, как его пальцы зарываются в мои волосы, заставляя мурашки, которые уже стремительно неслись вниз по моему позвоночнику, нестись еще быстрее и, созывая всех своих друзей, присоединиться к ним, пока все мое тело не покроется ими.
Я полуулыбнулась ему.
— Аха. — Потому что так и было, потому что я либо усну, либо отключусь, прежде чем он попробует меня, если мы не доберемся туда, где я хотела его, быстро.
Другая рука Рема была на моей пояснице, прижимая меня к нему.
— Ты утром будешь помнить это?
Я сжала губы вместе и задумалась об этом, затем покачала головой.
— Тогда я подожду утра, чтобы сказать, как сильно я люблю тебя, — он не ждал ответа, поскольку схватил меня за руку и начал тянуть через дом меня, спотыкающуюся позади.
Ошарашенная его словами, у меня заняло несколько секунд, вероятней дольше, потому что мой разум плавал в красном вине, осознать, что Рем только что сказал мне, что любит меня. И он собирается сказать мне это снова утром, когда будет уверен, что я запомню, как он говорит это мне.
Но на самом деле мы прошли только на кухню, и он остановился. Я врезалась в его спину, и он заворчал, прежде чем поднял меня на руки и пронес весь оставшийся путь.
Он не улыбался, но я не была уверена, это потому что не будет никакого ленивого медленного секса сегодня, потому что я не могла идти прямо или потому что, ну, это был просто Рем.
