Такие мысли пугали. Не общаться с Алексеем — было гораздо проще. Обижаться, злиться друг на друга, и не вспоминать при каждой встрече о…
— Пришла пора весенняя, пришла пора цветения, — вновь в полный голос продолжила Юля на кухне, и Марина очнулась. — И, значит, настроение у всех людей — весеннее!
Да уж, настроение весеннее…
" " "
Они въехали на стоянку друг за дружкой. Точнее, он опередил её на какие-то пару секунд. Лихо зарулил, обдав её новенький Рено, грязью из лужи.
— Да что б тебя, недоумок!..
При этом недоумок оказался ещё и негодяем, потому что занял самое удобное место на стоянке. Нина чертыхнулась вторично, пристроила машину с краю, и поторопилась выйти, чтобы не упустить этого хама. А когда увидела его, только усмехнулась.
— Я могла бы и догадаться! — воскликнула она в спину мужчине. — Манеры отсутствуют на корню!
Томилин видимо торопился, почти бежал к подъезду, но когда услышал женский голос, достаточно возмущённый, обернулся.
— Извините?
— Не извиню. Что за моду вы взяли, скажите мне на милость, при каждой встрече наступать мне на ногу?
Он уже не особо торопился и даже несколько шагов Нине навстречу сделал, сунул руки в карманы куртки.
— Я наступил вам на ногу? Вы уверены?
Он так выразительно уставился на её замшевые сапожки кофейного цвета, что Башинская с трудом сдержала улыбку. Если бы этот здоровенный мужик наступил ей на ногу, страшно подумать, что было бы.
— Это образное выражение, — чуть язвительно пояснила она.
— Да вы что? И такое есть?
Он откровенно смеялся над ней. И глядел именно насмешливо, без всяческой заинтересованности. Если бы она ему в спину не крикнула, он бы даже взглядом её не удостоил, просто прошёл бы мимо, Нина почему-то была в этом уверена. Она гордо вскинула подбородок, наградила этого нахала намеренно небрежным взглядом и прошествовала мимо.
— Могли бы и извиниться.
— Так вы же сказали, что не извините? — удивился он. — Зачем тогда стараться?
— Странная логика, — не удержалась она. Мужчина лишь плечами пожал.
Перед дверью остановилась, но на Томилина не взглянула, даже не сделала попытки посмотреть в его сторону. Просто ждала. Тот же неприятно хмыкнул.
— Знаете, некоторые… дамы личного шофёра нанимают, а вот вам лакей нужен. Чтобы двери открывал.
— Так значит, вы меня запомнили?
— А как же? Очень хорошо запомнил.
— Просто замечательно. Дверь откроете?
— Она не заперта.
Нина перестала улыбаться. Но всерьёз разозлиться не успела. Почувствовала всплеск жгучего раздражения, а когда Томилин вдруг рассмеялся, с удовольствием наблюдая её замешательство, неожиданно растерялась.
— Прошу. — Томилин распахнул перед ней дверь, от её пытливого взгляда скрываться не стал, наоборот, улыбнулся широко и несколько ехидно. Нина только вздохнула и шагнула в подъезд.
Это довольно странно, когда тобой не интересуются. Незнакомое ощущение. Она довольно ясно ощущала на себе взгляд Томилина, вот только особого восторга этот взгляд не вызывал. Её рассматривали с любопытством, если, по мнению этого человека, она вообще достойна его любопытства. А ещё над ней смеялись. Над её манерой держаться, разговаривать, даже над её давным-давно отрепетированными высокомерными и в то же время обжигающими взглядами. Благодаря этим взглядам Нине всегда удавалось держать ситуацию под контролем, с первой минуты, она чувствовала себя хозяйкой положения, а вот сейчас её за это самое высокомерие и привычную насмешливость, по носу щёлкнули, и над ней же теперь смеялись.
Нина украдкой оглянулась на мужчину через плечо. Томилин даже не пытался держаться от неё чуть позади, чтобы лучше рассмотреть. Он шёл след в след и совершенно неприлично, с усмешкой, таращился на её макушку. Если честно, то она уже не так сильно им и интересовалась. Никогда не любила хамов, да ещё настолько бестолковых.
— Да что же это… Отодвиньтесь от меня. — Башинская толкнула его рукой в грудь. Под ладонью оказалась пуховая куртка, мягкая и приятная на ощупь.
— Я просто хотел лифт вызвать. Или это вы делаете сами?
— Почему вы так со мной разговариваете?
— Как? Мне кажется, я исключительно вежлив.
— Вам только так кажется. Вы лифт вызвали?
— Вызвал. Может, по лестнице пойдём?
— Интересно… А почему я должна с вами идти по лестнице? Идите, я лифт подожду.
— И не хотите продлить удовольствие?
— Какое ещё удовольствие? — возмущённо начала Башинская и удивлённо на него воззрилась, правда, для этого пришлось закинуть голову, чтобы видеть его лицо.
— А я думал, что я вам нравлюсь, — совершенно спокойно заявил Томилин. И даже тени издёвки в его взгляде не мелькнуло. Даже когда Нина уставилась на него, не в силах справиться с потрясением от подобного заявления, он и то серьёзности своей не утратил. Просто смотрел на неё и ждал ответа.
Где-то наверху залаяла собака, Томилин повернул голову, прислушиваясь, и Нина перевела дыхание. Вдруг поймала себя на мысли, что подходящих слов, чтобы ему ответить, так и не нашла.
Подъездная дверь хлопнула, Нина едва заметно вздрогнула, подивившись тому нервному напряжению, в котором, оказывается, находилась, а когда увидела Асадова, даже обрадовалась. Алексей подошёл к ним, приглядываясь с некоторым удивлением, протянул Томилину руку для приветствия.
— Вы чего здесь стоите?
— Лифт ждём.
— А-а… — Алексей посмотрел на Башинскую. — Нин, ты чего? Хмурая какая-то.
— День плохой. А ты с какой стати явился?
— В гости, — вроде бы удивился Алексей. — Меня пригласили.
— Серьёзно?..
Томилин громко хмыкнул и удостоился за это свирепого взгляда Башинской.
— Брюс лает? — поинтересовался Асадов. Затем протянул руку и нажал на кнопку вызова лифта. Она загорелась красным огоньком и лифт зашумел. Нина снова посмотрела на Томилина, но тот вовремя отвернулся.
— Брюс. Аська-то у меня на юга махнула, отпуск выпросила, вот я теперь и мотаюсь среди дня, гулять с ним.
— Значит, у вас собака? — сладким голосом поинтересовалась Башинская, входя в лифт.
— Собака, — покаялся Томилин. — Ротвейлер. Зовут Брюс. Вы любите собак? — заинтересовался он и заглянул ей в глаза. Нина даже отшатнулась и наступила Асадову на ногу. Тот поморщился и посмотрел с осуждением. А Нине вдруг стало невмоготу стоять между двумя здоровенными мужиками в тесной коробке лифта. На самом деле, лифт был не особо тесным, но когда за твоей спиной Асадов, а прямо перед тобой ещё более выдающийся экспонат в дутой куртке, и оба на тебя смотрят, поневоле становится не по себе, даже дышать не чем.
